Опасная бритва Оккама - [171]
Отметим инстинктивную неприязнь к Архипелагу Джексона со стороны Беты и Барраяра. Но ни та, ни другая сторона не обходятся без услуг Кланов. Даже Дендарийские наемники Майлза, подчиненные непосредственно Императору Грегору, зарегистрированы, как Корпорация, на Архипелаге.
Наконец, волшебная по своей красоте Цетаганда, главный враг Барраяра, самая динамичная и, возможно, самая жестокая цивилизация Галактики. Во всяком случае, психологические пытки в концлагере цетагандийские офицеры организовали образцово. («Границы бесконечности».)
Я не смог найти на Земле каких–либо аналогов, пусть даже отдаленных, Империи Цетагандийцев. Эта цивилизация сочетает в себе несоединимое: сибаритство и агрессивность, тончайшие нюансы понимания человека человеком и невероятную жестокость, утонченность и варварство, доведенное до абсурда.
Политическая структура Цетаганды сложна так же, как и цетагандийская культура. Трудно сказать, насколько устойчиво равновесие в политической системе двух постепенно расходящихся правящих рас — гемов и аутов. Насколько осмысленны и этичны генно–инженерные эксперименты цетагандийцев. Насколько устойчив матриархат, замаскированный под патриархат, маскирующийся матриархатом.
Во всяком случае, Цетаганда ближе всего к давней мечте человечества. Если где–то во вселенной Лоис Буджолд абсолютная власть находится в руках рафинированной интеллигенции, так это на Цетаганде. И в связи с этим цетагандийские методы ведения войны наводят (меня) на грустные размышления («Границы бесконечности», «Игра форов»[336]).
2. Геометрия войны (стратегия ПВ-переходов)
Такова политическая сцена, на которой разыгрывается действие «Саги о Форкосиганах». Несколько слов об астрографии вселенной Л. Буджолд.
С точки зрения обычных релятивистских космических кораблей пространство в этой вселенной однородно и изотропно. Но досветовая техника используется только в рамках отдельной планетной системы. Перелеты между звездами осуществляются прыжковыми кораблями, использующими для навигации «червоточины», соединяющие различные области космоса. Геометрия мира для прыжкового корабля представляет собой граф. Это означает, что количество возможных путей между произвольными точками конечно и может быть, в частности, равно нулю. («Схлопывание» ПВ-перехода привело к изоляции Барраяра.)
Эта модель межзвездных коммуникаций может быть квалифицирована как экзотическая: геометрия пространства, определяя оперативную связность, оказывает непосредственное влияние на ход военных действий и на развитие сюжета. Барраяр был вынужден или захватывать Комарру, или навсегда оставаться изолированной цивилизацией. Все напряжение военного конфликта в «Игре форов» завязано на борьбу за узел ПВ-переходов — ступицу Хеджена. Вообще, ПВ-тоннели представляют собой главную стратегическую ценность в мире Майлза Форкосигана.
В рамках земной стратегии им даже не подобрать подходящей аналогии. Ближе всего — магистральные железные дороги. Но сколь бы ни были они важны, перемещение войск и грузов может идти помимо их. Иными словами, топология земного пространства военных действий всегда описывается непрерывной группой, топология ПВ-тоннелей же — дискретна. Это, разумеется, придает военным действиям некоторые особенности.
Некоторое представление о боевых действиях в условиях дискретной геометрии может дать горная война и, пожалуй, борьба за Тихий океан — огромное водное пространство, почти лишенное (в первую половину столетия) оборудованных баз.
Горы кажутся идеальной оборонительной позицией. Как и защищенные ПВ-переходы во вселенной Буджолд.
Существовал и четвертый способ осуществления атаки защищаемого ПВ-туннеля — расстрел офицера, предложившего ее. Майлз надеялся, что цетагандийцы еще займутся этим вопросом.
«Игра форов»
Тем более кажется, что можно вечно оборонять изолированные в Великом Океане острова.
Но парадокс военного искусства (кстати, замечу, впервые сформулированный Ф. Энгельсом[337]) состоит в том, что именно война в условиях низкой связности является самой маневренной и должна вестись с максимальной активностью. Иначе идеальная оборонительная позиция будет обойдена, изолирована и утратит всякое значение. Как случилось с японскими «островами–крепостями» во Второй Мировой войне. Со 2‑й Итальянской армией после прорыва противника на Тольяменто. С французскими войсками в Бельгии после того, как танковая группа Клейста овладела горными проходами Арденн.
Таким образом, именно «вырожденная» война в дискретном оперативном пространстве требует от командующего — в обороне ли, в наступлении ли — быстроты, точности, предприимчивости, оригинальности мышления. Того, что в применении к вооруженным конфликтам мы называем искусством войны.
И еще одно. Особенность дискретной военной геометрии состоит в том, что достижение крупных результатов не обязательно требует использования значительных сил. Это повышает значение небольших оперативных соединений, таких как дендарийский флот, и отдельных людей.
3. Логика войны (пространство решений)
Законы стратегии известны человеку давно. Впервые их сформулировал почитаемый Ки Тангом древнекитайский полководец Сунь–цзы в эпоху Сражающий Царств (V век до н. э.). В наше прагматичное время великолепные, но несколько абстрактные формулы «Трактата о военном искусстве» записываются следующим образом:
Наконец-то! Долгожданная книга культового историка, перевернувшего наши представления о Второй мировой войне! Убедительный ответ на самые острые, самые спорные, самые главные вопросы: мог ли Советский Союз отразить наступление противника, не допустив немецкие войска до Москвы и Сталинграда? Существовала ли у немцев стратегия, позволяющая им добиться разгрома СССР уже в 1941 году? Ответ в обоих случаях утвердительный. Да, такая стратегия существовала. Да, Советский Союз мог отразить немецкое наступление малой кровью.
В современном мире для владения стратегическим знанием нужно знать и понимать много других вещей, поэтому мы решили, что книга будет не только и не столько о военной стратегии. Эта книга – о стратегии как способе мышления. Она также и о том, куда и как развивается стратегическое знание, какие вызовы стоят перед стратегией в современном мире и в чем будет заключаться стратегия в мире постсовременном.Мы рассчитываем, что книга «Стратегическое знание» будет полезна и интересна всем читателям. Для кого-то она станет учебником или подспорьем в работе (в ней есть конспекты и схемы)
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Дикие карты» («wild cart», «джокер») – это маловероятные, но крайне значимые события. Такие события выходят за рамки прогностических возможностей человечества, однако стоит им произойти, как тотчас же кардинально меняются судьбы и образ мышления людей. Это могут быть как глобальные катастрофы (падение астероида), так и неожиданная и важная инновация (позиционная запись числа, двойная бухгалтерия), принципиальная идея (майорат), художественный текст («Алиса в Стране чудес»). В своей новой книге «Дикие карты» будущего.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вниманию читателя предлагается один из самых знаменитых и вместе с тем экзотических текстов европейского барокко – «Основания новой науки об общей природе наций» неаполитанского философа Джамбаттисты Вико (1668–1774). Создание «Новой науки» была поистине титанической попыткой Вико ответить на волновавший его современников вопрос о том, какие силы и законы – природные или сверхъестественные – приняли участие в возникновении на Земле человека и общества и продолжают определять судьбу человечества на протяжении разных исторических эпох.
Интеллектуальная автобиография одного из крупнейших культурных антропологов XX века, основателя так называемой символической, или «интерпретативной», антропологии. В основу книги лег многолетний опыт жизни и работы автора в двух городах – Паре (Индонезия) и Сефру (Марокко). За годы наблюдений изменились и эти страны, и мир в целом, и сам антрополог, и весь международный интеллектуальный контекст. Можно ли в таком случае найти исходную точку наблюдения, откуда видны эти многоуровневые изменения? Таким наблюдательным центром в книге становится фигура исследователя.
«Метафизика любви» – самое личное и наиболее оригинальное произведение Дитриха фон Гильдебранда (1889-1977). Феноменологическое истолкование philosophiaperennis (вечной философии), сделанное им в трактате «Что такое философия?», применяется здесь для анализа любви, эроса и отношений между полами. Рассматривая различные формы естественной любви (любовь детей к родителям, любовь к друзьям, ближним, детям, супружеская любовь и т.д.), Гильдебранд вслед за Платоном, Августином и Фомой Аквинским выстраивает ordo amoris (иерархию любви) от «агапэ» до «caritas».
В этом сочинении, предназначенном для широкого круга читателей, – просто и доступно, насколько только это возможно, – изложены основополагающие знания и представления, небесполезные тем, кто сохранил интерес к пониманию того, кто мы, откуда и куда идём; по сути, к пониманию того, что происходит вокруг нас. В своей книге автор рассуждает о зарождении и развитии жизни и общества; развитии от материи к духовности. При этом весь процесс изложен как следствие взаимодействий противоборствующих сторон, – начиная с атомов и заканчивая государствами.
Когда сборник «50/50...» планировался, его целью ставилось сопоставить точки зрения на наиболее важные понятия, которые имеют широкое хождение в современной общественно-политической лексике, но неодинаково воспринимаются и интерпретируются в контексте разных культур и историко-политических традиций. Авторами сборника стали ведущие исследователи-гуманитарии как СССР, так и Франции. Его статьи касаются наиболее актуальных для общества тем; многие из них, такие как "маргинальность", "терроризм", "расизм", "права человека" - продолжают оставаться злободневными. Особый интерес представляет материал, имеющий отношение к проблеме бюрократизма, суть которого состоит в том, что государство, лишая объект управления своего голоса, вынуждает его изъясняться на языке бюрократического аппарата, преследующего свои собственные интересы.
Жанр избранных сочинений рискованный. Работы, написанные в разные годы, при разных конкретно-исторических ситуациях, в разных возрастах, как правило, трудно объединить в единую книгу как по многообразию тем, так и из-за эволюции взглядов самого автора. Но, как увидит читатель, эти работы объединены в одну книгу не просто именем автора, а общим тоном всех работ, как ранее опубликованных, так и публикуемых впервые. Искать скрытую логику в порядке изложения не следует. Статьи, независимо от того, философские ли, педагогические ли, литературные ли и т. д., об одном и том же: о бытии человека и о его душе — о тревогах и проблемах жизни и познания, а также о неумирающих надеждах на лучшее будущее.
Эссе одного из наиболее известных философов-марксистов «франкфуртской школы» об обманчивости современной толерантности, которая стала использоваться для завуалированного подавления меньшинств вопреки своей изначальной сущности — дать возможность меньшинствам быть услышанными.
Испанский философ Хосе Ортега-н-Гассет (1883–1955) — один из самых прозорливых европейских мыслителей XX века; его идеи, при жизни недооцененные, с годами становятся все жизненнее и насущнее. Ортега-и-Гассет не навязывал мысли, а будил их; большая часть его философского наследия — это скорее художественные очерки, где философия растворена, как кислород, в воздухе и воде. Они обращены не к эрудитам, а к думающему человеку, и требуют от него не соглашаться, а спорить и думать. Темы — культура и одичание, земля и нация, самобытность и всеобщность и т. д. — не только не устарели с ростом стандартизации жизни, но стали лишь острее и болезненнее.
«Анти-Эдип» — первая книга из дилогии авторов «Капитализм и шизофрения» — ключевая работа не только для самого Ж. Делёза, последнего великого философа, но и для всей философии второй половины XX — начала нынешнего века. Это последнее философское сочинение, которое можно поставить в один ряд с «Метафизикой» Аристотеля, «Государством» Платона, «Суммой теологии» Ф. Аквинского, «Рассуждениями о методе» Р. Декарта, «Критикой чистого разума» И. Канта, «Феноменологией духа» Г. В. Ф. Гегеля, «Так говорил Заратустра» Ф. Ницше, «Бытием и временем» М.
Фридрих Ницше — имя, в литературе и философии безусловно яркое и — столь же безусловно — спорное. Потому ли, что прежде всего неясно, к чему — к литературе или философии вообще — относится творческое наследие этого человека? Потому ли, что в общем-то до сих пор не вполне ясно, принадлежат ли работы Ницше перу гения, безумца — или ГЕНИАЛЬНОГО БЕЗУМЦА? Ясно одно — мысль Ницше, парадоксальная, резкая, своенравная, по-прежнему способна вызывать восторг — или острое раздражение. А это значит, что СТАРЕНИЮ ОНА НЕПОДВЛАСТНА…