Опаловый перстень. Авантюра доктора Хирна - [53]

Офицеры собрались для совещания и, прежде чем успели принять какое-нибудь решение, увидели двигавшийся им навстречу пехотный полк с несколькими артиллерийскими орудиями. Убедившись в невозможности сопротивляться, начальник конвоя велел распустить белый флаг. В ту же минуту из рядов неприятельского войска выехал офицер. Едва он приблизился, как какая-то молодая женщина пробралась между солдатами и лошадьми конвоя и бросилась навстречу офицеру. Никто не мог видеть, что она держит под шалью пистолет. Раздался выстрел, и офицер был убит наповал.

Крик ярости пронесся над Северной армией, солдаты инстинктивно схватились за оружие. В эту критическую минуту из рядов северян выехали два всадника: один был Уилки Робертсон, а другой — полковник Шарль Леконт.

— Несчастные, что вы делаете? — вскрикнул Шарль, встав напротив своих солдат.

— Если вы хотите кого-нибудь убить, — вскрикнул Уилки, — так убейте меня, стреляйте в меня! Но пока Уилки Робертсон жив, вы не прольете ни одной капли крови беспомощной толпы.

— Нашего убили! — закричали несколько голосов. — Месть! Месть!

— Да разве все эти люди должны отвечать за поступок одной сумасшедшей? — продолжал Шарль. — Разве вы не слышите их испуганных криков?

Несмотря на авторитет, которым пользовался у солдат молодой полковник, бог знает, что бы произошло, если бы раздался хоть один выстрел, призывающий к атаке. К счастью, этого не случилось. Солдаты, боясь ослушаться командира, хранили мертвое молчание.

Начальник конвоя, сопровождавшего жителей Чарльстона, понял, что настала минута действовать. Подъехав к полковнику, он подал свою шпагу и объявил, что они сдаются.

— Теперь, — прибавил он, — ответственность с меня снята, вы в ответе за возможное кровопролитие.

— Мои солдаты не разбойники, — сказал Шарль, — я ручаюсь за них.

— Еще раз, — сказал предводитель конфедератов, — я больше не командир моих войск, я сдаюсь вам.

— До сегодняшнего вечера вы будете командиром, — ответил Шарль. — Вы должны исполнить ваше поручение и проводить толпу до Колумбии.

— За исключением одной женщины, — вмешался солдат Северной армии, подошедший арестовать убийцу парламентера.

Когда он протянул к ней руку, женщина ловко увернулась от него и побежала к реке, крича:

— Нет, подлые тираны! Вы не возьмете меня живой! Я всем покажу, как умеет умирать тот, кто хочет остаться свободным!

С этими словами она бросилась в реку; никто не сделал и шага для ее спасения.

— Идите же, — сказал Шарль, — исполняйте ваш долг. Вы свободны до вечера. Я беру с вас слово, что, проводив толпу до Колумбии, вы явитесь в лагерь, на остров Сен-Жан.

— Положитесь на мое слово, — сказал начальник конвоя и удалился к своему отряду.

Действительно, вечером того же дня войско, конвоировавшее мирное население, пришло в лагерь федералов и сдалось в плен. Раскинули палатки, войско было разоружено. Что касалось офицеров, полковник Леконт входил в палатку к каждому и объявлял, что они могут оставить у себя шпаги. Представьте себе его удивление, когда в одной из палаток он увидел мистера Макдауэла, Гарри Палмера и Нэнси!

— Вы?! Это вы, мистер Макдауэл?! — вскрикнул Шарль.

— Вот моя шпага, — сухо ответил старик.

Шарль был поражен такой холодностью.

— Оставьте при себе вашу шпагу, — сказал он, — и позвольте выразить сожаление, что мы встречаемся при таких неблагоприятных для вас обстоятельствах.

— Я не понимаю вас, милостивый государь, — тем же тоном ответил старик.

— Вы не позволяете напомнить вам то славное время, которое мы провели вместе в Луизиане, когда я и Уилки Робертсон были вашими гостями?

— Я вас совсем не знаю.

— Неужели форма могла так изменить меня?

— Я не хочу знать никого в мундире федерального войска, — сухо ответил Макдауэл, поворачиваясь к нему спиной.

Гарри Палмер, вставив в глаз монокль, подошел к Шарлю.

— Простите старика, он в дурном расположении духа. Я и мисс Нэнси поговорим с вами. — И молодой человек указал на сидевшую поодаль девушку.

— Неужели я в самом деле буду так счастлив, что чем-нибудь могу вам услужить?

Нэнси выпрямилась во весь рост и, повелительным жестом указывая на дверь, сказала:

— Вы можете избавить побежденных от присутствия победителя.

Шарль низко поклонился и уже хотел выйти из комнаты. Его остановило восклицание Гарри.

— Кузина! — вскрикнул молодой человек. — Так-то вы встречаете жениха после долгой разлуки?! Боже мой, что я вижу! На вашем пальце опаловое кольцо? Ах, простите кузина! Это мне многое объясняет…

Действительно, Нэнси, до тех пор не носившая кольца, отданного ей команчем, сегодня как раз решила надеть его.

— Мадемуазель, — сказал Шарль, сделав шаг вперед, — позвольте…

Нэнси остановила его жестом:

— Несмотря на разделяющую нас пропасть, я хочу верить, что вы остались порядочным человеком, и потому прошу вас не прибавлять ни слова.

— Но это кольцо, о котором вы совсем забыли, — сказал Гарри, — неужели оно не найдет себе достойного употребления?

— Вы забыли, кузен, — почти с улыбкой ответила Нэнси, — что когда-то очень хотели его надеть.

— Как, дорогая кузина, — восторженно вскрикнул Гарри, — вы позволяете мне надеяться!.. О, счастье!..