Онколига - [11]
Не в состоянии удержаться, слабея от нарастающего непреодолимого желания каждое мгновение, он опустился на дрожащих коленях у раскрытого богатства, пытаясь рукой открыть крышку. Резьба крышки застыла, как кровь в его венах, так же не желая двигаться ни в одну сторону.
Большая литровая банка, мешалась подмышкой, руки, начавшие трястись от нетерпения и, доведшего до такого состояния, желания, совсем опустились, банка выскользнула и от удара о половую плитку разбилась: «Неоспоримая улика» — подумалось бывшему менту; «Мать его…, добрался, кажется до холодильника» — предположилось, в прошлом преступнику.
Через несколько секунд мысли обоих нашли свое подтверждение в освидетельствовании одним поедания икры с пола другим.
— Ну и как?!
— Неожиданно…
— Оно и видно…
— Теперь понимаю клептоманов…
— А я следователей… Шучу… Ты че по человечески не можешь?…
— Да я лет десять не ел…, да и разве люди столько икры хранят?…
— Ну это ты на холодную загнул…
— Икру эту не ел…
— А у тебя гемоглобин какой?
— Да почти никакой… Сорок еле-еле…
— А как же тебе «химию» то разрешили…
— А я анализы подделал — ну не мог уже терпеть — боль адская…
— Ну «обезболы» [17]купил бы…
— Да доктор…, дай Бог ему здоровья…, я хотел сэкономить, купил у него — по ангельски то читать не умею, а он мне БАДы продал… Сил-то нет ходить в аптеку — скупой платит дважды…
— Ну разбил бы ему «корыто» в дребезги! Забрал бы и его и свое бабло…
— Да не привык я силой, все законно…, а вот тут первый раз, решился нарушить…
— Тьфу ты, ну ей Богу ребенок, да и только… Ну хочешь завтра пойдем объясним кто он есть по жизни, падла?!
— Он прекрасно это знает…, ты это, Иван Семеныч, не обессудь за бардак то…
— Да что ты, только пол не вылизывай и…, ай, ну что ж ты с пола то! Ложку хоть возьми!..
На полу ни осталось ни одной икринки, плитка блестела, будто ее действительно вылизали, а Хлыст пытался открыть вторую баночку, ту что была поменьше.
Сталин, качая головой, поднял бывшего противника под мышки, с трудом перенес его в кресло у журнального столиком, и с трудом дыша, пошел за другом банкой, маслом, хлебом, включил чайник по пути, возвращаясь захватил бутылку «Монастырского Кагора», но вернувшись, застал Михалыча неожиданно заснувшим:
— Ну вот, от крыши до ворот один шаг…., если падать…, конечно… — Завалившись в кресло напротив, укрылся пледиком и мгновенно забылся то ли тяжелым сном, то его очередь настала пасть под ударом галлюцинаций:
«Как-то неудобно себя чувствуя в шортах, майке, повязанном поверх нее пионерском галстуке и пилотке на, почему-то кудрявой шевелюре, с бровями, ресницами, вообще совершенно здоровым, осознал себя стоящим Иван на кухонном табурете, посреди маленькой кухоньки родительской квартиры. Мысли перелистывались, словно картотека, ни одно предположение не подходило под происходящее: ни свой внешний вид, ни сама мизансцена, ни антураж старой советской квартиры родителей алкоголиков, по очереди отбывающих лечение в ЛТП.[18] «Да что это зааа…! Волосы на башке, когда я их уже забыл в натуре! «Касяк» [19]на шее, гольфы! Как я перед братвой оправдаюсь, это ж не обосновать ни одним форс-мажером! И че я тут завис между полом и потолком?». Взрослый внешне мужчина чувствовал себя совершенным ребенком, испытывая совсем забытые чувства детства: «Сейчас отец придет! А я даже не знаю за что на этом «лобном месте» стою! Что ж я сделал-то? Он ведь спросит, и если я не отвечу, буду стоять дальше — это ж ни есть, ни спать, ни шевелиться пока он не простит! Но за что? Что ж я сделал-то! Так, так, так… Блинчик гореленький, ну что же мне…» — послышались приближающиеся шаги, издали сопровождающиеся голосом нетрезвого родителя:
— Ну что «чума на мою голову», осознал, что натворил?!
— Да папочка… — Голос Ивана, не смотря на его шестой десяток годиков показался ему не соответствующим даже пионерскому периоду его жизни, скорее первым экспериментам сложения слов в предложения. Почему-то при всем его необузданном чувстве юмора это обстоятельство не вызвало смех, а напротив выбило объемную струйку слез. Отец с удивлением заметив слезы:
— Чего ревешь то, будто не мною, а пальцем деланный?! Стыдно, что ли? А мне думаешь легко?! Я ради этого «пузыря»[20] на работе надрываюсь, а ты его прячешь! Мать — стерва, слава Богу, в тюрьмушке, я уж успокоился — тырить у меня водку не кому, так ты теперь нашелся — не рано?!
— Папочка, я… — это не я, папочка!
— А кто, сучий потрах! Неделю стоять будешь и рассказывать «Вскормленный в неволе… петух молодой!». Давай! Воркуй… Либо неделю стоять будешь на этом табурете, как петушара на жердочке, либо…, где водка, сученыш?!.. — Тут Сталин понял, что у отца пропала бутылка, что толкнуло к гениальной мысли — разбудить Хлыста, попросив его принести сюда содержимое второго холодильника… Моментально последовавшее этому предложению опровержение такого подхода, ввергло, толи в панику, толи в отчаяние, а скорее, оставив, где-то посередине. Он перекрестился. Отец взревел:
— Ты что отродье! Ты как смеешь! Ты сын коммуниста! Да я тебя сгною!.. — Сын продолжил: «Скорее всего на табурете…». Мужчина сделал шаг к своему отпрыску, на чем-то поскользнулся, потерял равновесие, падая, попытался схватиться за мальчика — Ивана Семеновича, но вместо этого ударился основанием черепа о край массивного деревянного сидения. В тишине, застывшим от неожиданности и испуга, Ваню взбодрила следующая насмешливая над родителем мыслишка: «Дед делал табурет на совесть, а попалась папина башка на трезвость — поделом! Вот только кому? Сейчас мусора нагрянут, соратничек мой по болячке тут, как тут, нарисуется, и после моего пассажа по поводу красной икры, браслетики на моих пионэээрских ручках, застегнет, мол, тогда упустил с мошенничеством, а папашку-то теперь припомню! Вот и помогай людям!».
«Киллер номер один» — именно так окрестили Алексея Шерстобитова по прозвищу «Солдат». Десять лет его преступления сотрясали новостные ленты. Все знали о его убийствах, но никто не знал о его существовании. Мишенями киллера были крупные бизнесмены, политики, лидеры ОПГ: Отари Квантришвили, Иосиф Глоцер, Григорий Гусятинский, Александр Таранцев… Имел заказ Алексей Шерстобитов и на ликвидацию Бориса Березовского, но за секунды до выстрела последовала команда «отбой».Предельно откровенная, подлинная история о бандитских войнах, в которых активно участвовали спецслужбы, о судьбах главарей самых могущественных организованных преступных группировок.«Ликвидатор» — не беллетристика, не детектив, не литературное «мыло», не нудная мемуаристика.
Продолжение скандального автобиографического романа легенды преступного мира Алексея Шерстобитова по прозвищу Леша Солдат. Общественное мнение об Алексее Шерстобитове разделилось. Одни считают «киллера номер один» жестоким убийцей, другие — чистильщиком, поскольку его жертвами становились криминальные главари и олигархи, третьи убеждены, что Шерстобитов действовал по заданию спецслужб.Присяжные заседатели постановили Шерстобитову обвинительный вердикт, но при этом выразили ему снисхождение, что спасло «Солдата» от пожизненного заключения.
Новая книга Алексея Шерстобитова стала продолжением его знаменитых автобиографических романов «Ликвидатор» и «Ликвидатор 2». Легенда преступного мира 90-х Леша Солдат не зря дал третьей части своих мемуаров подзаголовок «И киллеру за державу обидно» — в центре сюжета история с продажей за рубеж российской секретной военной техники. Единственный человек, который встал на защиту чести и достояния России, подло убит наемными киллерами. Вдова убитого, пытаясь отомстить за смерть горячо любимого мужа, вступает в противоборство с мафией.
Третья книга Алексея Шерстобитова, легенды преступного мира 90-х по прозвищу Леша Солдат, это не продолжение скандального автобиографического бестселлера в двух томах «Ликвидатор». Скорее наоборот!Этот роман попытка проанализировать принятые решения и действия героев, имеющих прототипами настоящих людей, в разное время встреченных автором. В основном все ситуации началом своим обязаны когда-то случившемуся и попавшему в материалы уголовных дел, к которым Алексей Шерстобитов имел прямое отношение. В виде же продолжения – возможные развития событий, не нашедшие в прошлом своего воплощения.Книга «третья», которая могла стать «первой», сделай автор в самом начале своего криминального прошлого другой выбор.
Художественная книга автора бестселлера «Ликвидатор. Исповедь Легендарного киллера» Алексея Шерстобитова насыщена психиатрическим анализом самых громких массовых преступлений последних лет: в том числе трагедий в Редкино и Кратове. Подобного вы еще не читали.
Новая книга Алексея Шерстобитова стала продолжением вышедшей год назад его книги «Шкура дьявола». Герои, знакомые читателю по первому роману легенды преступного мира 90-х Леши Солдата – Весна, Татьяна, генерал Силуянов, тетушка Элеонора – стали главными действующими лицами и этого произведения.О чем новый роман? Жанр его определить непросто: тут и великолепно выстроенный острый сюжет, в котором задействованы спецслужбы и тайные организации, и мир криминала с его жестокими законами, и личные переживания, и религиозно-философские размышления.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор – профессиональный адвокат, Председатель Коллегии адвокатов Мурадис Салимханов – продолжает повествование о трагической судьбе сельского учителя биологии, волей странных судеб оказавшегося в тюремной камере. Очутившись на воле инвалидом, он пытается строить дальнейшую жизнь, пытаясь найти оправдание своему мучителю в погонах, а вместе с тем и вселить оптимизм в своих немногочисленных знакомых. Героям книги не чужда нравственность, а также понятия чести и справедливости наряду с горским гостеприимством, когда хозяин готов погибнуть вместе с гостем, но не пойти на сделку с законниками, ставшими зачастую хуже бандитов после развала СССР. Чистота и беспредел, любовь и страх, боль и поэзия, мир и война – вот главные темы новой книги автора, знающего систему организации правосудия в России изнутри.
В сборник "Ковчег Лит" вошли произведения выпускников, студентов и сотрудников Литературного института имени А. М. Горького. Опыт и мастерство за одной партой с талантливой молодостью. Размеренное, классическое повествование сменяется неожиданными оборотами и рваным синтаксисом. Такой разный язык, но такой один. Наш, русский, живой. Журнал заполнен, группа набрана, список составлен. И не столь важно, на каком ты курсе, главное, что курс — верный… Авторы: В. Лебедева, О. Лисковая, Е. Мамонтов, И. Оснач, Е.
Книга «Подарок принцессе. Рождественские истории» из тех у Людмилы Петрушевской, которые были написаны в ожидании счастья. Ее примером, ее любимым писателем детства был Чарльз Диккенс, автор трогательной повести «Сверчок на печи». Вся старая Москва тогда ходила на этот мхатовский спектакль с великими актерами, чтобы в финале пролить слезы счастья. Собственно, и истории в данной книге — не будем этого скрывать — написаны с такой же целью. Так хочется радости, так хочется справедливости, награды для обыкновенных людей — и даже для небогатых и не слишком счастливых принцесс, художниц и вообще будущих невест.
«Сто лет минус пять» отметил в 2019 году журнал «Октябрь», и под таким названием выходит номер стихов и прозы ведущих современных авторов – изысканная антология малой формы. Сколько копий сломано в спорах о том, что такое современный роман. Но вот весомый повод поломать голову над тайной современного рассказа, который на поверку оказывается перформансом, поэмой, былью, ворожбой, поступком, исповедью современности, вмещающими жизнь в объеме романа. Перед вами коллекция визитных карточек писателей, получивших широкое признание и в то же время постоянно умеющих удивить новым поворотом творчества.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.