Они ведь едят щенков, правда? - [62]

— Это тоже не больше чем поза, товарищ президент. Очередные пустые угрозы. Когда они увидят, какие затраты это повлечет, они сразу передумают. Однако это верно, — тут он фыркнул, — что вьетнамцы ведут себя по отношению к нам с привычной враждебностью.

— Собаки! — высказался генерал Хань.

Ган подумал, что ненависть Ханя к вьетнамцам уступала по силе только его ненависти к тайваньцам, тибетцам, американцам, русским, индийцам, японцам и — к кому же еще? Ах да, к бутанцам. Хань презирал бутанцев.

Тут заговорил Ло:

— Товарищ президент, это всё — просто пускание ветров в бамбуковой роще.

Пауза.

— Да, шума много, — пояснил Ло, — но давайте будем сохранять трезвую голову…

— И зажмем носы? — спросил Фа.

— Суть моей мысли, товарищ, — в том, что ветер уляжется.

— Да, да, товарищи, я убежден, что вы правы.

Снова — шелест перелистываемых страниц.

— Ну, а вот, — сказал Фа, — заголовок, который способен нагнать на нас настоящий ужас. Приготовьтесь к худшему, товарищи:

АССОЦИАЦИЯ КИНЕМАТОГРАФИСТОВ

ГОЛОСУЕТ ЗА ОТМЕНУ «ОСКАРОВ»

ДЛЯ КИТАЙСКИХ ФИЛЬМОВ.

Сознаюсь вам, товарищи, что я втайне надеялся получить «Оскара» в номинации «Главная роль лучшего коммуниста».

Ган закусил губу, но тут раздался взрыв вполне искреннего смеха.

— Я бы точно голосовал за вас, товарищ, — сказал министр иностранных дел. — Можно перейти к теме вашего предстоящего визита в Соединенные Штаты?

— Да, пожалуйста, — сказал Фа. — Можете себе представить, с каким замиранием сердца я жду этого события. На какие новые чучела я вдохновлю наших врагов.

Смех.

— Я разговаривал вчера с главой Государственного департамента. Она просила передать вам самые теплые пожелания.

— Очень рад это слышать. Надеюсь, вы ответили ей тем же.

— Да, конечно.

— А вы не сказали этой хулиганке, чтобы впредь она не прятала никаких микрофонов в моем лимузине?

Ган застонал.

— Она, — браво продолжал министр иностранных дел, — почтительно намекнула, что, учитывая сложившиеся обстоятельства, пожалуй, будет благоразумно отложить ваш визит. Мы всегда могли бы найти объяснение, что некие срочные дела…

— А я так хотел туда съездить, — сказал Фа. — Я так давно мечтал посетить Диснейуорлд.

— Да у них там вся страна — Диснейуорлд, — фыркнул Ло.

Дружный смех.

Министр иностранных дел нервным тоном прибавил:

— Она выражала озабоченность по поводу вашей безопасности. Америка есть Америка. У них даже президенты вынуждены разъезжать по собственной стране в бронированных автомобилях.

— Это очень любезно с ее стороны — проявлять такую заботу.

— Американское правительство проявило… у меня есть даже соблазн сказать — достойную восхищения сдержанность в своих публичных высказываниях. Оно не делало никаких заявлений о своей официальной позиции по данному вопросу.

— А как же их вице-президент? — проворчал генерал Хань. — Разве вы не видели, чтó он сказал?

Министр иностранных дел Ву сказал:

— Язык вице-президента не в состоянии угнаться за его собственным умом. Это все понимают. Поэтому никто всерьез не обращает внимания на его высказывания. Нет, товарищи, здесь мы должны отдать должное этим людям. А администрация находится под значительным давлением со стороны антикитайских элементов.

Ган услышал металлическое чиканье зажигалки Фа.

— Ну да, — сказал Фа. — Они оказались в непростом положении. Им почти уже начинаешь сочувствовать. — Затем он быстро добавил шутливым тоном: — Не волнуйтесь, Ло: я же сказал — почти. — Смех. Фа продолжал: — Итак, товарищи, как, по-вашему, мы правильно поступили, не позволив ему вернуться?

Заговорил генерал Хань:

— При всем моем уважении, товарищ, я не понимаю: какой смысл опять поднимать этот вопрос?

— Прошлое — это причина настоящего, — ответил Фа. — А настоящее станет причиной будущего. Авраам Линкольн. — И добавил: — Он был президентом Америки в годы их Гражданской войны. С тысяча восемьсот шестьдесят первого по тысяча восемьсот шестьдесят пятый.

— Благодарю, — пробурчал Хань. — Я это и так знал.

— Значит, — продолжал Фа, — мы будем и дальше, как предложил министр Ло, выдерживать этот натиск газовой бури? А ведь такие вещи порой принимают неожиданный поворот.

— А что нам еще остается? — спросил замминистра Линь. — Если мы сейчас вдруг отступим…

— Ну, пожалуйста, товарищи, давайте не будем об этом говорить, — нетерпеливо вмешался Ло. — Вы что — хотите полномасштабной войны в автономном районе? Вы слышали мой доклад. Даже американское ЦРУ пытается урезонить этих мерзавцев.

— Кстати, товарищ, — сказал Фа, — можно мне копию этого документа? Это очень интересно.

Молчание.

Затем Ло проговорил — как показалось Гану, деланно-небрежным тоном:

— Разумеется, но вы ведь уже знакомы с его содержанием. Это очень деликатное дело.

— Да, — веселым тоном сказал Фа, — конечно, я понимаю это. Но, думаю, вы можете довериться президенту и генеральному секретарю. Вы говорите, что это тревожный документ. Именно поэтому я и желаю с ним ознакомиться. Внимательным образом. Пускай ваш помощник принесет его товарищу Гану. Сегодня, пожалуйста.

Молчание. Ган чувствовал, как проходит секунда за секундой.

Наконец Ло сказал:

— Непременно. Ну, а теперь, может быть, вернемся к более насущным вопросам? Можно мне поделиться с комитетом одним предложением? Одним методом решения проблемы?