Она растворилась в воздухе - [73]

Тщательно занавешенные окна явно были уловкой, чтобы рассеять подозрения прохожих, так как почти все полы оставались голыми, было всего несколько ковров. У Виолы застучало в висках, когда она узнала эту нефритовую и оранжевую расцветку. Здесь были также яркие подушки из квартиры Гойи, а ее зеркало было прислонено к стене, разделенное на две части — стекло отдельно от рамы.

Фотография священнослужителя, стоящая перевернутой на каминной полке, подсказала ей обладателя студенческой библиотеки и разномастных стола и стульев. Все они принадлежали мисс Пауэр… связывая, таким образом, этих двух женщин в зловещем партнерстве.

Но здесь не было никаких следов Беатрис — не осталось никаких личных принадлежностей, даже слабого аромата ее особых тонких духов — яблоневого цвета. Виола не нашла ничего, пока ее каблук не поскользнулся на чем-то, что лежало на проходе, когда она уже выходила из дома.

Девушка подняла это — и этим оказалась увядшая орхидея, которая когда-то была белой.

Осторожно положив ее в сумку, Виола снова принялась раздумывать. Было мучением знать, что Беатрис на самом деле была здесь совсем недавно, и что она, вероятно, разминулась с ней на считанные минуты. Девушка чувствовала бесцельность и беспомощность, будто дрейфующая рулевая лодка перед бурей. Последней ее целью оставалось безрассудное побуждение — вернуться в Лондон.

Пошатываясь от усталости, Виола шла по главной дороге, у нее кружилась голова, а ее ноги были тяжелыми, будто налитые свинцом. Она знала, что физически не сможет дойти даже до Фоксли, но это не тревожило ее. Она могла идти, пока не упадет. После этого уже ничего нельзя было сделать.

Внезапно фары мощного автомобиля осветили ее шатающуюся фигуру. Проехав мимо нее, машина остановилась, и из нее вышел водитель, направившийся к ней.

— Моя хозяйка хочет узнать, не надо ли вас подбросить.

Виола была слишком измучена и смогла только прошептать пожилой паре, которая ехала в этой машине, слова благодарности и название места, куда она направлялась. Она мельком заметила, что это были пожилые люди с крупными румяными лицами, седыми волосами и в очках в роговой оправе. Они казались состоятельными и любезными людьми. После того как жена твердо пресекла любопытство своего мужа, он перестал расспрашивать девушку, и Виоле дали откинуться на спинку сиденья с закрытыми глазами и ощутить исцеляющее спокойствие.

Убаюканная теплом и быстрым движением, Виола спала, пока ее не разбудили мигающие фары и гудение машин. Когда она смутно осознала, что вернулась на Пикадилли, шофер остановил машину.

— Отель «Колизей», — объявил он.

Тот же мальчик-слуга, который принес Виоле телефонограмму от Фома, кинулся вперед, чтобы помочь ей пройти через вращающиеся двери. Она взглянула на него с легким удивлением, не обнаружив в нем никаких перемен. Ей казалось, что прошло очень много времени с тех пор, как она видела его в последний раз.

Ноги Виолы волочились на пути к лифту, будто отягощенные грузом у нее на сердце; но, хотя она сжималась при мысли о тяжелом испытании — сообщить о судьбе Беатрис, ее обуревал неистовый гнев на миллионера.

«Если бы он не подвел меня, Беатрис вернулась бы, — напомнила она себе. — Он услышит от меня правду».

Добравшись до квартиры Стерлингов, Виола распахнула дверь, прежде чем ее мужество угасло… И остановилась, взирая на открывшуюся картину с недоверчивой радостью, будто неспособная поверить в то, что видит.

Здесь горели огни, звучали громкий смех и крики счастливого волнения, и все говорили одновременно. Комната казалась наполненной людьми: кроме Стерлингов и Фома здесь были Мак и Дон. Все они преклонялись перед главным действующим лицом. Сияющая, словно сказочная принцесса, Беатрис была в безукоризненно белой одежде, ее щеки пылали румянцем, а волосы блестели — как будто в насмешку над кошмарным видением Виолы.

Виола уже собиралась броситься вперед и обнять Беатрис в отчаянном приветствии, когда инстинкт удержал ее от этого.

— Снова здесь? — небрежно спросила она. — Хорошее шоу.

— Неплохое, — согласилась Беатрис с такой же непринужденностью. — Слонялась без дела?

Но в ее глазах, обращенных к Виоле, была признательность, благодарность за понимание. Она жила под большим давлением, пресыщенная волнением и постоянной угрозой исчезновения. Она просто хотела забыть о своем ужасном опыте, а этот затянувшийся восторг от воссоединения был слишком горьким напоминанием.

В реальный мир ее вернуло благодатное утешение в виде английской сдержанности. Но не в силах отказать себе в легкой нотке драматизма, Виола вытащила из своей сумки увядшую орхидею.

— Это твое? Я подняла это на Старфиш-авеню. — И тут она вдруг отбросила притворство, воскликнув: — Что случилось? Кто-нибудь объяснит мне?

Прежде чем кто-то успел что-то сказать, Фом вкратце обрисовал для нее события. В то время как остальные были сосредоточены на Беатрис, для него центральной фигурой была Виола. Он заметил усталость и напряжение на ее бледном, живом лице и знал, что ее поддерживает только ее неугасимый дух.

— После того, как водитель такси позвонил мне, я связался с мистером Стерлингом, а он — с полицейскими в Фоксли, так как это ближайший участок. В кратчайшие возможные сроки они забрали Беатрис и арестовали Бергмана и Пауэр. Вскоре после этого мы задержали Помероя и Кросса… На самом деле, единственной задержкой стали мои трудности с тем, чтобы убедить мистера Стерлинга в истинном положении дел.