Она друг Пушкина была. Часть 1 - [10]

Но вернёмся немного назад. Лицейский экзамен в 1815 году. Юноша-поэт читает свои стихи «Воспоминания в Царском Селе». Державин от них в восторге. Это, бесспорно, понравилось Разумовскому — как-никак, а первый поэт России одобрил рифмоплётство мальчишки. За праздничным обедом произошёл забавный эпизод. О нём потом часто рассказывал отец Пушкина. Разомлевший от вина и обильных кушаний граф добродушно сказал Сергею Львовичу: — Я бы желал, однако же, образовать вашего сына в прозе. — Оставьте его поэтом, — отвечал ему за меня Державин…[24]

Поистине трогательна отеческая забота министра о молодом человеке! Но я уверена — его пожелание нельзя объяснить непониманием поэзии. Все Разумовские хорошо пели, музицировали. Не могли оставаться глухи и к музыке слов. Однако для трезвого, практичного Алексея Кирилловича стихоплётство — не профессия. Разве для этого готовили выпускников Лицея? Что же касается Пушкина, то он сам, без помощи министра, образовался в прозе — да так, что опередил несколько поколений русских писателей, шагнув лет на 150 вперёд, — его лаконичный, образный, ёмкий стиль, без усложнённых конструкций Толстого и Достоевского, можно принять за образец прозы конца XX века.

Новая эра началась в России после окончания Отечественной войны 1812 года. Алексей Кириллович — осколок иных времён, иных нравов, нё сумел вписаться в неё. Типичный представитель ушедшего XVIII века оказался не ко двору иной эпохи. Он был из выродившегося племени вельмож, воспетых Державиным:

Я — князь, коль мой сияет дух,

Владелец — коль страстьми владею.

Болярин — коль за всех болею,

Царю, отчизне, церкви друг…

Не будем судить его строго. Он умел, когда хотел и когда это было нужно, отбросив хандру и брюзгливость, блеснуть утончённой светскостью, остротой ума, эрудицией. Свой жизненный заряд не сумел передать двум законным сыновьям — Петру и Кириллу. Зато воплотился в десяти воспитанниках — своих внебрачных детях. Дал им фамилию Перовские (по названию доставшейся ему в наследство вотчины Перово — той самой, где тайно сочетались браком Елизавета и Алексей Григорьевич Разумовский). Все пять сыновей Перовских получили университетское образование и изрядно служили отечеству, удостаивались чинов, орденов, графских титулов.

Прямое же потомство графа по женской линии процветало в родах Репниных и Уваровых.

И он Варвары Алексевны зевоту вдруг благословил…

Варвара Алексеевна Репнина — любимая дочь Алексея Кирилловича — была женщиной незаурядной. О ней стоит рассказать — ведь она вошла в биографию Пушкина забавным анекдотом. Как-то раз в компании друзей Поэт читал только что завершённое стихотворение «Демон». Вдруг он заметил: одна из дам — Варвара Алексеевна — зевнула. Пушкин мгновенно отреагировал и вместо положенной концовки, не меняя интонации, экспромтом сочинил новую строфу: Но укротился пламень гневный / Свирепых демоновских сил, I И он Варвары Алексевны / Зевоту вдруг благословил.

Варвара Алексеевна получила изрядное образование. Для девицы — в ту пору явление исключительное. Девочке было шесть лет, когда отец оградил её от дурного влияния матери. Её воспитанием занялась гувернантка-немка, а в 13 лет к ней приставили швейцарку.

Быстроглазая, бойкая на язык, смышлёная Варенька приглянулась лучшему другу её отца екатерининскому фельдмаршалу Николаю Васильевичу Репнину. Он решил сосватать её за своего внучатого племянника Николая Григорьевича Волконского, флигель-адъютанта и любимца императора Павла I. Вызвал Волконского из Петербурга в Москву и познакомил с чаровницей Варенькой. Произошло чудо — намечавшийся сословный брак обещал стать браком по любви. Молодые влюбились друг в друга с первого взгляда. А то, что невеста оказалась немного старше жениха, — так это было совершенным пустяком. Их роман развивался по всем канонам этого жанра: на пути влюблённых внезапно возникло препятствие — отец невесты и дядя жениха поссорились и перестали общаться. Столь неожиданная коллизия подвергла чувства молодых испытанию. В 1801 году умирает бездетный фельдмаршал Репнин, а вместе с ним должен был угаснуть древнейший российский род. И вновь вмешалось провидение — император Александр I указом от 12 июля 1801 года повелевает: дабы «столь отечеству послуживший род» не угас, князю Николаю Григорьевичу Волконскому принять фамилию Репнина.

В 1802 г. Волконский-Репнин пышно отпраздновал свадьбу с Варварой Алексеевной в Батурине — украинском имении её деда графа Кирилла Григорьевича Разумовского. Посажёной матерью невесты была её тётка Прасковья Кирилловна, жена фельдмаршала Гудовича. Она с детства опекала Вареньку, заменив ей отстранённую родную мать. Забавная подробность — фактически разведённый с женой Алексей Кириллович вытребовал от неё содержание на воспитание их общих детей. Отец выделил невесте 30 тысяч рублей на приданое, а не допущенная до свадьбы родная мать Варвара Петровна — 50 тысяч рублей, да ещё 4 тысячи на туалет, серебряный сервиз весом в 5 пудов 37 фунтов, 46 золотых приборов ценою в 10 184 рубля, а в придачу 3000 душ из нижегородских своих имений. После её смерти дочери должно отойти ещё 1000 душ. Всё это до малейших подробностей занесено в брачную опись приданого невесты. Для молодых был куплен дом на Гороховом поле по соседству с Алексеем Кирилловичем. Сады двух имений были соединены калиткой, чтобы запросто друг к другу захаживать. Не долго радовался угрюмый граф счастью своей любимицы — вскоре Репнины переселились на жительство в Петербург. Молодая обаятельная княгиня полюбилась императрице Елизавете Алексеевне и её золовке великой княгине Марии Павловне и стала их лучшей подругой.