Он съел моего фамильяра - [6]
— Фамильяра я твоего съел, вот что, — в сердцах выпалил парень. — Не нарочно, конечно… так получилось. Случайно. Я его как раз доедал, когда ты сверху свалилась… — И добавил:
— Голодный я был, с утра ни крошки во рту, а тут эта птица под руку попалась. Крутилась в ветвях, улетать не хотела… Я ружье-то и вскинул. Пальнул…
Вика прикрыла ладонью рот.
— Бедная птичка! Даже к лучшему, что Исидора не знает, что ты с ней сделал. Она, похоже, была к ней очень привязана…
— Даже больше, чем тебе думается, — произнес Демиан таким тоном, что девушка поняла: здесь все много сложнее, чем кажется.
Свела брови на переносице и велела:
— А вот об этом, пожалуйста, поподробней!
Демиан даже поежился от суровости ее тона, ему и признаваться в таком было стыдно, а уж под прицелом пытливых глаз и подавно.
— Фамильяр и хозяйка… они как бы повязаны, понимаешь? Всегда быть вместе, надолго не разлучаться… Иначе последствия могут быть… неприятные.
Вика неожиданно поняла, к чему он клонил, и без всякой надежды на ошибку спросила:
— Такие, как головная боль, что со мной приключилась?
— Такие, как… — подтвердил парень, и плечи его поникли. — Я сам точно не знаю, только читал в королевских трактатах по ведьмовской магии… — И поспешил заключить: — Может, неправда в них все. Мне почем знать…
Девушка продолжала глядеть на него каким-то не по-детски серьезным, полным покорности злой судьбе взглядом.
Спросила:
— Получается, ты его съел и… стал моим фамильяром? Так вообще может быть?
— Я и сам в полной растерянности.
— А давай испытаем! — Виктория направилась к двери и распахнула ее. — Иди по тропинке, будем эксперимент проводить.
Демиан покорно вышел за дверь и пошел по тропинке все дальше от дома. Даже не оглянулся: помнил, как заломило в висках, когда ведьма пропала с поляны, знал, и сейчас, коли правда все, то же случится. И смотреть было нечего…
Он это просто почувствует.
Боль всколыхнулась в затылке и ударила по вискам…
Он оглянулся.
Исидора стояла все там же, на высоких ступенях, и, обхватив голову руками, пыталась совладать с тем же недугом.
Демиан сделал еще пару шагов, и девушка закричала…
Он и сам закричал бы, да статус не позволял: мужчина все-таки.
Просто рванул назад со всех ног, и резкая боль сошла до легкой пульсации и пелены перед глазами, которая тоже вскоре рассеялась.
— Как ты? — Он коснулся плеча сидящей на ступени девушки. — Отпустило? — И сам присел рядом.
— А тебя?
— И меня отпустило.
— Что делать-то будем? — спросила она. — Я со всеми этими штучками не знакома. Да ты и не птица, чтобы век со мной коротать… А мне к тому же дочь найти надо. Мало ли что с ней могло приключиться! Может, можно это исправить? — поинтересовалась устало.
Демиан плечами пожал:
— Исидора точно бы знала ответ, но ты не она…
— Не она, — Вика вздохнула. — И потому нам нужно найти кого-то знающего… Ты говорил про дракона…
— Мифического и, возможно, умершего, — напомнил ей парень.
— А есть еще варианты?
Демиан знал, что нет. Он потому и отправился в Скрытый лес, что не знал, жив ли дракон, но колдунья Скрытого леса жива-живехонька и могла ему точно помочь.
Правда, сгинула раньше времени…
А теперь еще это.
Что за тролль его дернул птицу ту подстрелить?!
Никак леший попутал…
— Нет вариантов.
Сумерки накрывали поляну с домиком ведьмы непроницаемым покрывалом. Звонко трещали цикады, где-то проухал, пролетев, филин… Вика подумала, что сейчас бы сидела с книжкой в руках на мягком диванчике под покрывалом и читала интересную книгу. Вместо этого оказалась сама героиней сказки… с новым телом, ведьмовскими способностями и молодым человеком, отведавшем ее фамильяра.
— Слышь, — спросила она напарника по несчастью, — а ты что в лесу этом делал? Шел куда по важному делу? Я и спросить не спросила, а ты, верно, торопишься…
Демиан сразу решил — сразу, как только уверился, что она, Исидора, стала кем-то другим
— что правды ей не расскажет. Мало ли что в голове у девушек из другого мира… Узнает, что он не просто кто-нибудь — принц, начнет в жены ему набиваться, а он, дурак, возьми и самолично подставься. Нет, лучше держать язык за зубами!
— Да я проездом тут как бы, — ответил он, приложившись ладонью к тыльной стороне шеи,
— хотел путь домой сократить. Я… купец, товары всякие продаю, — пояснил, он при этом.
— Семья есть?
— Отец.
— Ни жены, ни детей?
— Пока не сложилось.
— Что так, молодой, симпатичный. Неужели не нашел девушки по душе?
— Ну… это как бы не от меня зависело.
Виктория с сочувствием на него поглядела.
— Бедняжка, — похлопала его по руке.
Парень смутился:
— А ты как… лет тебе сколько? — спросил первое, что пришло в голову. — То, что много, я понял, а вот насколько…
— «Много», — почти обиженно повторила девчонка, — не так уж и много. Но сколько, я не скажу! Испугаешься.
— Я не пугливый.
— Ага, зато очень прожорливый. Фамильяра бедного слопал, а мне теперь думай, что делать…
— Так не нарочно же, — обиделся Демиан, — вредная птица сама лезла под руку. К тому же,
— он выпрямил спину, — я тоже как бы застрял здесь с тобой, а мне домой нужно вернуться… Отец волноваться станет.
— Письмо ему напиши, — посоветовала Виктория ради шутки.
Поступив как послушная дочь и пойдя к алтарю с нелюбимым, Аделия не могла и представить, что ждет ее впереди… Красивая свадьба? Любящий и богатый супруг? Дом — полная чаша? Как бы не так: первая брачная ночь с незнакомцем, презирающий ее муж, поместье на грани банкротства и ребенок в ее животе, отцовство которого пытается разгадать целое графство. Как выжить в суровом мире мужчин? Обеспечить себя и ребенка? И как оградить себя от того одного, кто одним своим видом порождает недобрые чувства, вновь и вновь напоминая день свадьбы… и ночь, что связала их против воли крепкими узами?
Не очень серьезное авторское хулиганство в жанре фэнтези-детектива… Дилогия. Никогда не читайте чужие письма, особенно с оттиском белого кролика на конверте… Это может быть не просто неприлично, но еще и крайне опасно в плане свалившихся на голову приключений! Потом придется выкручиваться всеми возможными способами, решая непростые задачи и гадая, как же вам с напарником по несчастью возвратиться не только в свое привычное время, но и в тела соответственно.
Иногда в жизни бывает так… Живешь весь себе такой идеальный: красивый, самодостаточный, не обремененный заботой ни о ком, кроме себя, родимого, а потом — бац! — тебе на голову сваливается незнакомая девица с младенцем на руках… Оккупирует твою квартиру не только своим, но и всяким блохасто-собачьим присутствием, переворачивает твое привычное существование с ног на голову, пробирается прямо под кожу… И это уже настоящая катастрофа! Просто какие-то двенадцать баллов по шкале Рихтера… И я, Юлиан Руппер, под этим не подписывался!
Один-единственный необдуманный поступок — всего лишь хотела на суженого погадать — и вся твоя жизнь летит в тартарары: ни доброго имени, ни друзей. Еще и события таинственные происходят! То в дом кто-то влезет, то слухи мистические распространяются… И как последствие: муж нежеланный. Эксцентричный, ни на кого не похожий… Раздражающий только видом, а ей с ним в дом новый ехать, жизнь совместную строить. И чем он станет в итоге: проклятием или спасением — одно только время покажет.
Осторожней с желаниями! Особенно с теми, что загаданы в ночь летнего солнцестояния, да на распустившийся цветок папоротника… Такие имеют особенность исполняться! Кэтрин Аддингтон загадала проникать во все тайны, познавать все сокрытое и загадочное, и не знала, чем такая мечта для нее обернется: быть может, нежданной любовью, приключениями на море и разгадкой старого преступления, призрак которого темной тенью висит над долиною папоротников уже долгие-долгие годы.
Вторая книга серии. Разбитое сердце лечится впечатлениями… Ими одними и новой любовью. Чтобы найти и то, и другое, стоит отправиться к морю в компании лучших друзей, встретить в дороге старушек-кладоискательниц, ввязаться в забавную авантюру с поиском старого клада… А там, кто его знает, что удастся найти на этом пути и какие открытия ждут каждого из героев!
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.