Омут в зазеркалье - [33]

— Сдаёшься? — спросил Радех, внезапно открываясь.

В ответ Анте ударил его шипами в лицо…

— Очень самонадеянно, — пожал плечами Талех, наблюдая, как легурон отирает с щеки пузырящуюся кровь… Ему удалось отклониться в последнюю секунду и противник лишь оцарапал его.

Никто так и не сообразил, к кому именно относились слова командора.

— Может, им действительно хватит смотреть? — спросил Рокен.

— А что!? — заерепенился Егор. — Мы не из пугливых. Нервы у нас крепкие, как вы изволили выразиться, командор. Давайте уж полюбуемся сполна! Раз уж нам это предстоит. Издевательства, пытки…

— Не мели чепухи, юноша, — одёрнул его Моисеевич.

— А я не прав? Командор! Вы ведь хотели сказать, что нас ожидает та же участь? Если откажемся…

— Если бы я хотел так сказать, я бы сказал, — отрезал Талех. — Точнее, просто не стал бы разговаривать. Отдал бы вас офицеру по этике и все дела. А он бы вправил вам гены, отвечающие за мозги.

И тут Женька вдруг отчётливо осознала, что хлыст её мужа — это оружие, а не орудие наказания…

— Вы должны посмотреть всё, — сказал, как отрубил командор. — До конца… Чтобы уяснить, кто такие традиционалисты. И высечь у себя на лбу.

Фиримин осмыслил первым. Хотя, судя по всему, до самого важного они пока не досмотрели.

— Ева, если тебе плохо, — заметил Талех, — можешь уйти.

— Нетушки, — ответила Женька. — Мне — нормально. Плохо ему.

И указала на Антереха. В это мгновение Радех сильным рассчитанным ударом свалил его на подиум…

Женю передёрнуло. Она отвела взгляд и пробормотала:

— Это не поединок, а избиение какое-то…

Влад сжал кулаки.

— У него был шанс, — отозвался Талех. — Он не сумел им воспользоваться. У джамрану наказание не цель, а средство.

— Но это всё равно нечестно!

— Сейчас он преступник. Ему и так оказали слишком большую честь.

После второго удара Анте не смог подняться. Корчась на подиуме, он закашлялся и захлебнулся бордовой кровью. Агрессивные генокоды всё глубже внедрялись в его ДНК.

— Медики! — позвал легурон, и когда они склонились над поверженным джамрану, распорядился:

— Приведите его в норму к началу казни…

И обратился к палачам:

— Готовьте контейнер и капсулу с анабиозом.

Пока медики суетились над Антерехом, Радех обратился к эрф-джаммрут:

— Мой народ! — снова провозгласил он. — Как видите, всё по чести. Кто не согласен, прошу заявить…

Никто не заявил.

— Тогда слушайте. Вы убедились. Ему не помог зэ-йдэх. Антерех Дэрех А-Джаммар — рециссив и не сумел бы направлять вас как должно. У него не хватило бы генетических сил. Поэтому он намеревался подчинить каждого из вас и управлять вами с помощью зэ-йдэх. Использовать копьё против своего народа строжайше запрещено…

Кругом возбуждённо и сердито зашумели…

— Тихо!.. Вам не о чем беспокоиться. Я предотвратил беспредел, лишив его оружия в поединке. Больше никто и никогда не воспользуется зэ-йдэх во вред нам. А для гарантии… Мы предадим отступника казни. Он подвергнется страшному испытанию. Как некогда и моя команда, заживо погребённая во льдах. Без надежды на выживание, в отчаянной попытке продлить себе жизнь… Антереха погрузят в анабиоз, предварительно введя препараты, которые не позволят ему уснуть. В период заточения он будет в сознании. Осмысливая своё поведение раз за разом, день за днём, цикл за циклом, век за веком… Если к тому времени останется жив.

Далаире побледнела…

— Срок анабиозной камеры — триста стандартных циклов. Потом он умрёт от удушья… Надеюсь, что это случится раньше или не случится совсем. Мы отдаём его в объятия Раннеталле[35], запустив капсулу в космос. Возможно, он упадёт на звезду и сгорит, или же кто-то его подберёт… Либо контейнер затянет в чёрную дыру. На всё воля Раннеталле… Может статься, если он раскается в пути, участь его будет не столь печальной, но… Такова цена за вероломство! Кто-то сомневается в моём решении?

— Я! — выкрикнула Далаире, шагнув вперёд.

Она единственная здесь не побоялась сейчас высказаться.

Легурон хмуро смотрел на неё.

— Говори!

— Я - против! Это чересчур жестоко, Радех легурон иль-сад'ах. Мы — должны быть милосердны к своим собратьям, даже если они оступаются… Накажи его иначе! Дай ему шанс… — она почти умоляла, с жалостью посматривая на Анте, и прошептала, заглядывая в непроницаемое лицо легурона… — на исправление. Пусть искупит вину по-другому… Ради нас, Раде, ради нас троих… Пожалуйста.

Легурон отвёл взгляд и обратился к офицерам и энквазерам:

— Кто поддержит штурмана тул-гах Далаире?

Даларе в надежде перебегала глазами от ложи к ложе. Но ответом было молчание и мерное покачивание голов.

— Итак, — Радех кивнул Далаире. — Твоё слово против всеобщего. Антерех Дэрех А-Джаммар заслужил свою участь.

И Далаире в эту минуту подумала:

«Дура! Какая же я дура! Обменялась бы с ним генами, хоть разок. Возможно, такого бы и не случилось…».

Но даже сейчас у неё не хватило духу подойти и поцеловать его, на прощанье… Вернее, в какой-то момент она чуть не поддалась порыву, и наткнулась на презрительный взгляд Анте… Это её охладило.

— Уведите его, — приказал Радех. — И подготовьте. Я сам приведу приговор в исполнение.

И когда Антерех поравнялся с ним, легурон сказал: