Оливковая ферма - [80]

Опять приближается Рождество, и на этот раз мы намерены отметить его шумно. По радио идет прямая трансляция рождественских гимнов из собора Парижской Богоматери. По всему дому плывет праздничный аромат от голубой ели, которую Мишель привез из Канн. В честь нашего первого урожая мы украсили ее только золотистыми игрушками и стеклянными гирляндами.

В этом году девочки проводят рождественские каникулы с нами, а вместе с ними приехал и Жером, ему уже исполнилось восемнадцать, и он необычайно хорош собой. Когда пару раз я просила юношу помочь мне на кухне, Ванесса нежно шептала мне на ухо: «Пожалуйста, chère Кэрол, постарайся не кокетничать с Жеромом». Через пару дней к нам приедут Анни и Роберт, родители Мишеля, а в канун Нового года — и моя мама. Отец и сестра работают в шоу-бизнесе, и сейчас у них самая горячая пора, поэтому они останутся в Англии. И все-таки праздник будет многолюдным и веселым. У нас уже есть духовка — пока она одиноко стоит посреди будущей кухни, — а значит, будет и индейка! Я смазываю ее нашим собственным оливковым маслом, и мы решаем отметить этот важный и торжественный момент шампанским. К аперитиву я быстренько готовлю брускетту: раскладываю на тонких ломтиках хлеба кружочки помидоров, только что сорванных на собственном огороде, посыпаю сухими провансальскими травами и отправляю в гриль. Горячие тосты я украшаю листиками свежего базилика, тоже собственного, поливаю все это собственным оливковым маслом и посыпаю перцем (не собственным).

Мы рассаживаемся за длинным столом в саду и наслаждаемся последним в этом году теплом. Позже, когда солнце скроется за верхушками кипарисов, мы все уйдем в дом, и там каждый найдет себе занятие по вкусу: одни будут читать, другие слушать музыку, а кто-то просто подремлет перед камином. А я на несколько часов улизну в свой кабинет и распечатаю сценарий, который Мишель после праздников увезет в Париж. Он уже нашел клиентов, готовых прочитать его. Потом я собираюсь отключить компьютер и на несколько дней забыть о работе. Мне хочется немного расслабиться и отдохнуть вместе со своей семьей.

Снаружи сгущаются тени, и небо раскрашивается розовыми закатными полосами. Моя работа закончена. Я провожу рукой по тринадцати только что отпечатанным стопкам сценария и подхожу к окну. Над морем уже совсем темно, и мне не видно ни крепости, ни тюрьмы, в которой был заточен Человек в Железной Маске, ни даже самих Леренских островов. Но они навсегда запечатлены в моей памяти и в моем сценарии. Действие нескольких серий происходит на Сент-Маргарите.

Из окон гостиной доносится смех и музыка. Там ждут меня, но я не спешу присоединяться к шумной компании. Я стою у окна, рассматриваю свое отражение в стекле и думаю о том, чего нам удалось достичь. После многих лет поисков я, кажется, наконец-то нашла свой дом. Мы приобрели чудесных новых друзей. Мы не только потребляем, но и производим собственное масло. У меня есть сценарий, который можно будет продать. Если повезет, он поможет нам окончательно рассчитаться с мадам Б. Содержание дома и фермы отнимает у нас массу сил и средств, но, кажется, мы справляемся. И год, на счастье, получился урожайным. И все-таки что-то беспокоит меня. Разве может жизнь быть такой хорошей? Разве я заслужила такое счастье? А что, если его отнимут у меня? Именно сейчас, когда я в него поверила и потому стала вдвойне уязвимой?

Углубившись в свои мысли, я не сразу слышу шум подъехавшего фургона. Он останавливается у самого дома, и я спешу вниз.

— Что это? — спрашиваю я, обращаясь ко всем сразу. — Мы кого-то ждем?

Мишель вскакивает с кресла и, позвав с собой Жерома, выходит на улицу. Девочки не отвечают, занятые каждая своим делом: Кларисса рисует, а Ванесса в наушниках слушает магнитофон — она учит русский язык. Виски, последний оставшийся у нас щенок, спит у нее на коленях. Снаружи доносятся несколько мужских голосов.

— Вы знаете, что происходит? — снова спрашиваю я, но девочки по-прежнему не реагируют.

Заинтригованная таким отсутствием интереса, я опять подхожу к окну и вижу, что у задней двери машины стоит Хашиа с четырьмя своими соотечественниками. Мишель забирается в фургон и дает ему какие-то указания. Нам явно что-то привезли, но вот только что?

— Девочки, вы знаете, что там происходит?

Они продолжают делать вид, что не слышат, и я уже собираюсь рассердиться, но тут из фургона достают какое-то удивительное растение в похожем на блюдце или спутниковую антенну глиняном горшке. Наверное, он очень тяжелый, потому что Жером и арабы с трудом доносят его до крыльца, на котором уже жду их я.

— Что это?..

— Куда его поставить? — перебивает меня Мишель.

Я растерянно оглядываюсь. Половина гостиной занята елкой, вторая завалена подушками, рождественскими подарками, свитерами, и куртками. Мишель принимает решение сам.

— Сюда, — командует он.

Пятеро мужчин, пыхтя и отдуваясь, вносят горшок в комнату, ставят на пол и, пожав нам руки, удаляются. Мишель провожает их и сразу же возвращается, а я не могу оторвать глаз от его подарка. Вернее, от моего, потому что это чудо явно предназначается мне.