Оливер Кромвель - [24]
Как и в первую гражданскую войну, военная репутация Кромвеля очень возросла. Его быстрое продвижение на север для встречи с генерал-майором Джоном Ламбертом, командующим английской армией на севере, и его победа над шотландской армией при Престоне 17 августа недавно были определены как «военное искусство высшего класса»[105]. Кроме того, как и в начале 40-х годов, эта и другие победы, которые помогли привести к завершению второй гражданской войны, принесли еще один прилив уверенности в том, что с ним был бог. Как и после Марстон-Мора и Нейзби, после Престона его письма в приподнятом тоне прославляют «невыразимую милость» Бога, принесшего победу «своей великой рукой»[106].
В одном главном отношении вторая гражданская война, однако, оказала на Кромвеля действие, не оказанное первой. Как раз перед тем как уехать в южный Уэльс, он посетил второй день молитвенного собрания Совета армии в Виндзоре 29 апреля, и сообщалось, что там он убеждал своих братьев офицеров «тщательно рассматривать наши действия как воинов и, особенно, как христиан, чтобы, если в них найдется какая-то несправедливость, по возможности ее обнаружить и устранить как причину ужасных упреков в наш адрес из-за беззаконий»[107].
Во время второй гражданской войны Кромвель убедился, что главная причина «таких ужасных упреков» — в снисходительности, оказанной «инициаторам и авторам» возобновления войны. Он считал, что вторая гражданская война была «более громадной изменой, чем любая, совершенная ранее, так как прежняя ссора… состояла в решении вопроса, кто из англичан должен править; эта же может подчинить нас иностранцам»[108].
Кромвель пугал шотландских союзников Карла I, выступавших против англичан несмотря на то, что «Бог свидетельствует против вторжения вашей армии в это королевство»; в то же время шотландцы, которые сопротивлялись заключению договора и которые помогли установить власть в Шотландии после победы при Престоне, заслужили его похвалу как «христиане и люди чести»[109]. Но главным образом его гнев был направлен против тех англичан, которые противостояли армии в 1648 году. «Вина тех, кто проявил себя в летнем деле, определенно удваивается по сравнению с виной тех, кто участвовал в первом, так как это повторение преступления, что и засвидетельствовал Бог, содействуя нашей победе во второй войне»[110]. После поражения повстанцев Велша он требовал отомстить на их лидерах Лафарне и Пойере: их «беззаконие», сказал он, «удваивается, так как они так много согрешили против светлого и против многих свидетельств Божественного присутствия, способствующего процветанию праведного дела, в управлении которым они участвовали»[111]. Они (как, например, полковник Хамфри Мэтьюс) были парламентариями во время первой войны, и, поскольку на Мэтьюса только наложен штраф за преступление в сентябре, Кромвеля изумляло, «…это отсутствие благоговения перед Богом (таким великим и таким справедливым)»[112].
Кромвель был не единственным в армии, кто призывал божественное возмездие на врагов. После поражения повстанцев Эссекса и Кента при осаде Колчестера в августе Ферфакс казнил двух руководителей восстания после скорого военного суда. А 18 ноября Айртон убедил Совет армии в Св. Олбенсе принять «Ремонстрацию», требовавшую «чистки» парламента и казни короля. Одним из аргументов было признание поражения короля во второй гражданской войне божьим знаком, указывающим на то, что Карл Стюарт «главный и величайший виновник всех бед», должен предстать перед судом[113]. Однако вторая гражданская война явилась для Кромвеля драматическим потрясением, и он еще не был готов идти так далеко. Как и в начале восстания в 1647 году, так и теперь, в кульминационный период восстания в конце 1648 года, Кромвель не был главным участником. До конца ноября он оставался на севере в Понтфректе, где до сих пор не сдавался противник. Его ноябрьские письма так же озадачивающе двусмысленны, как и любые другие, написанные им. В них угадывается, что проблема применения силы против парламента очень занимала его: 6 ноября он напомнил своему другу Робину Хеммонду, что этому был недавний прецедент в Шотландии, где «меньшая часть парламента объявила в законном порядке большую часть мятежной, и лишила парламент юридической силы, и созвала новый, и сделала это силой… Подумайте над примером и над его следствием»[114]. Через несколько дней он присутствовал на встрече представителей северных полков в Йорке, которые разработали петиции в поддержку полков Ферфакса и Айртона на юге. Кромвель послал эти петиции Ферфаксу, говоря об его офицерах, что у них «очень сильное рвение, чтобы беспристрастно судить оскорбителей, и должен признать, я от всего сердца во всем согласен с ними… это дела, которые Бог вкладывает в наши сердца»
