Олимпийские игры - [7]

Горг из Элиды был олимпиоником уже шесть раз. Полит победил в один и тот же день по трем разным видам спорта, а удивительный бегун Леонид Родосский не имел соперников четыре олимпиады подряд и получил 12 призов — за простой бег, двойной и шестерной. Много необыкновенных историй услышал Лин и о знаменитых атлетах прошлого. Милон Кротонский, шестикратный победитель в борьбе, сам принес в Альтис свою статую. Стоя на диске, намазанном маслом, он смеялся над теми, кто пытался его столкнуть, а веревку, повязанную на лбу, мог разорвать одним напряжением жил.

Другой атлет, Полидамант, прославился тем, что, войдя в стадо быков, схватил за копыто на задней ноге самого огромного и самого дикого. И бык не смог вырваться, пока не оставил копыто в руке Полидаманта. Одной рукой этот герой останавливал мчавшуюся во весь опор колесницу, а однажды, вступив безоружным в бой со львом, одолел зверя.

Когда Лин слушал эти рассказы, его глаза горели восторгом. Как хорошо быть таким всемогущим силачом, как приятно испытывать всеобщее поклонение!

— Пойдем посмотрим жертвоприношения, молодой хозяин, — сказал Гефест, сворачивая к одному из алтарей, где множество людей окружило громадное стадо быков, украшенных лентами и венками.

— Что это, Гефест? — изумленно спросил Лин.

— Это гекатомба, то есть жертва из ста быков. Ее могут приносить только очень богатые люди.

Фимиам, курившийся на алтаре, облаком окружал мраморные колонны и терялся в ветвях деревьев. Предсмертный рев быков сливался с восторженными криками людей. Заполняя раскаленный воздух отвратительным смрадом, жрецы сжигали внутренности и задние ноги жертвенных животных и, в зависимости от того, как они горели, изрекали свои предсказания. Лина затошнило. Он не мог смотреть на Это зрелище и отвернулся в сторону.

— Пойдем к другим алтарям, — предложил Гефест. Не всюду жертвы были такими богатыми. Бедняки приносили, что могли, — барана, козленка, чашу вина или даже просто кусочек душистой смолы. Но у каждого алтаря толпились люди, благоговейно прислушиваясь к изречениям жрецов.

— Я хочу пить, Гефест, — сказал Лин. — Напьемся у фонтана и вернемся в палатку.

— Ну что ж, молодой хозяин, ты решил правильно. Нужно отдохнуть, ведь завтра начинаются Игры. А в палатке тебя ждет вкусный обед. Повар приготовил твой любимый паштет из протертого сыра, меда и чеснока…

Глава VIII День первый

В первый день Олимпийских игр никаких состязаний не было. Весь он был посвящен различным подготовительным церемониям и жертвоприношениям. Атлеты, вместе с родственниками и друзьями, приносили жертвы у алтарей тех богов, которых они считали своими покровителями.

— Скорее, скорее, Гефест, мы опоздаем!

— Не опоздаем, молодой хозяин. Еще солнце не взошло! Рано утром началась первая церемония — торжественные испытания атлетов. Затаив дыхание Лин смотрел на брата, стоявшего вместе с другими участниками перед статуей Зевса Клятвенного, которому приносились обещания. В правой руке бог держал молнию — это было предупреждением для тех, кто вздумал бы дать ложную клятву.

Блеснул нож, упал, обливаясь кровью, принесенный в жертву кабан. Каллий первым выступил вперед. Склонив голову, он протянул руки к грозному божеству и громко сказал:

— Я, Каллий, сын Арифрона, афинянин, подтверждаю перед Зевсом, что тренировался, как требуют древние традиции великого праздника. Торжественно клянусь в том, что для достижения победы не буду употреблять неправильных приемов.

И все атлеты повторили эти слова. А после них к статуе подошли судьи. Еще раз они напомнили, что в Играх запрещается участвовать тем, кто был когда-нибудь осужден или уличен в нечестном поступке. Запрещается также убивать противника, прибегать к незаконным приемам в спорить с судьями. И каждый из судей, подняв руки, произнес:

— Клятвенно обещаю, что буду выносить свои решения честно и неподкупно!

Лин с гордостью смотрел на Каллия.

— Он самый красивый из всех, правда, Гефест? — шепнул он…

— Да, молодой хозяин, Каллий, сын Арифрона, достойнейший из молодых атлетов!

Два человека внесли и поставили столб с прибитой к нему выбеленной доской. На ней, для общего сведения, распорядители написали имена всех, допущенных к соревнованиям.

Лину захотелось еще раз увидеть имя брата, и он подошел поближе к доске. Да, там, среди других имен, четко стояло:

КАЛЛИЙ, СЫН АРИФРОНА, АФИНЯНИН…

Между тем собравшиеся у статуи Зевса Клятвенного начали расходиться. Окруженный друзьями Каллий подошел к Лину.

— Вот, друзья, — сказал он, — мой младший брат!

— Молодец! — вскричал высокий белокурый Ликон. — Ты, конечно, будешь таким же, как наш Каллий, когда вырастешь?

— Наверное, ты уже и сейчас отличаешься в палестре? — спросил Теллеас.

— А в каком виде спорта ты особенно силен? — заинтересовался Датон.

Лин сконфуженно опустил голову.

— Не смущайте его, друзья, — остановил приятелей Каллий, — он еще мальчик. Но я уверен, что он не посрамит ни чести отечества, ни имени отца, когда придет время. А теперь пойдемте. Я хочу принести жертвы и дать обеты у алтарей Аполлона и Артемиды. Пусть бог искусств и его сестра, богиня-охотница, будут ко мне благосклонны.