Око за око. Этика Ветхого Завета - [197]

Это неудобные вопросы, но они действительно подымают проблему любого рода справедливости в рамках человеческой истории в падшем мире. Джон Голдингей (John Goldingay) в обсуждении этого вопроса отмечает[415], что тогда можно считать несправедливой Божью кару отдельного поколения, в то время как предыдущие поколения были не лучше. Именно это обвинение и предъявляли Богу отправленные в плен (см. Иез. 18). Но суд Божий должен был свершиться в определенный исторический час. И кому–то придется отвечать, а кто–то под этот суд не попадет. Возможно, это похоже на предубежденность, но ведь это неизбежно, иначе Богу пришлось бы оставить идею всякого исторического проявления справедливости. Поэтому в Библии и говорится так часто о последнем суде, где все и вся получит по заслугам, справедливость восторжествует во всей Вселенной и эта справедливость будет совершенно беспристрастна, что невозможно сказать о справедливости настоящего времени, со всей его исторической неоднозначностью. До тех же пор, в «предпоследнюю» эпоху истории, Бог «обуздывает пристрастность» (слова Голдингея), используя ее во имя спасения мира.

К интересной дискуссии Голдингея я бы добавил дальнейшее размышление о том, что можно было бы назвать внутренней и внешней природой справедливости. Если я наказан за то, что открыто поступал неправильно, — это внутренне справедливо. Я не могу жаловаться, что это несправедливо, до тех пор, пока это касается только меня. Однако если других не наказывают за то же самое, я чувствую, что это внешне несправедливо. Мое наказание справедливо. Их безнаказанность кажется несправедливой. Библия ясно заявляет, что наказание хананеев во время захвата было внутренне честным и справедливым, до тех пор, пока речь шла только о них. Бог действовал с нравственным оправданием, согласно свидетельству Библии. Она не рассматривает непосредственно вопрос о какой–либо явной несправедливости, если другие народы там, в стороне, остались без такого же наказания. Но что она делает на самом деле, так это утверждает, что в конце истории Бог будет высшим судьей всего человечества — и народов, и каждого в отдельности. Что бы ни произошло в ходе истории, ничто не укроется и не избежит справедливого приговора «Судьи всей земли», который обязательно, как утверждал Авраам, «поступит правосудно», то есть произнесет и осуществит свой собственный приговор (Быт. 18, 25).[416]

Стоило бы отметить любопытный факт, что мы обычно не рассуждаем о справедливости или несправедливости в отношении Божьих благословений, хотя они распределяются столь же произвольно и «нечестно», как и наказания, в этой жизни. Мы не склонны видеть несправедливость, когда пользуемся дарами и благословениями, которых нет у других. С другой стороны, мы склонны протестовать, когда другие получают то, что нам кажется необоснованной щедростью руки Божьей, если мы получили только то, что является «справедливым». Подобное отношение метко обличил Иисус в притче о работниках в винограднике, говоря о «несправедливой» щедрости хозяина. В конечном итоге, мы могли бы быть мудрыми и осторожнее выражать свою оценку справедливого или несправедливого в отношениях Бога и человечества, признавая двусмысленность понятий и собственных достаточно извращенных и искаженных взглядов.

Предвосхищение судного дня

Подобно историям о Содоме и Гоморре, потопе, рассказ о завоевании Ханаана занимает в Библии место прообразного повествования. Библия заявляет, что в конечном итоге во время последнего суда нечестивые столкнутся с ужасной реальностью гнева Божьего в изгнании, наказании и уничтожении. Тогда Божья этическая справедливость окончательно восторжествует. Но в определенных точках истории, таких как захват, Бог демонстрировал силу своего суда. История Раав, помещенная в середину повествования о завоевании, также иллюстрирует силу «покаяния» и веры и Божью готовность пощадить своих врагов, когда они решают отождествиться с народом Божьим. Так, Раав входит в новозаветную галерею славы и веры (Евр. 11,31; Иак. 2, 25).

Я прекрасно понимаю, что эти размышления всего лишь скользят по поверхности чрезвычайно глубоких проблем в отношении повествований о захвате. Более того, захват Ханаана — только один из множества этических вопросов, которые современный читатель адресует Ветхому Завету. Существует много других историй о жестокости. Существуют жестокие формы речи, метафор и символов — некоторые из них особенно беспокоят женщин. Существуют проклятия и молитвы мщения. Библиография внизу поможет разобраться в этих сферах, но остается место для дальнейшего размышления о том, что можно назвать нравственной защитой Ветхого Завета (задача, которую некоторые считают крайне необходимой, а другие — невозможной и не этической в принципе). Если это хоть отчасти звучит как обещание (или угроза) написать новую книгу[417], то, наверное, потому, что я хочу этого.

Дополнительная литература

Craigie, Peter С, The Problem of War in the Old Testament (Grand Rapids: Eerdmans, 1978).

Goldingay, John, 'Justice and Salvation for Israel and Canaan', inWonil et al.,