Окно в Европу - [4]

– Зря ты ее так, – возразила я. – Фактически ей залепила, что она уродка и дебилка.

– Фи-ига себе! Такого и в мыслях не было! И что, по-твоему, надо было сказать? «Благословляем тебя на муки душевные?» А они, эти муки, могут перерасти и в телесные… Ежу понятно, что Нинка для этого красавчика – удобная стартовая площадка. Единственное, что может быть положительным в этом браке, – Нинка после свадьбы точно похудеет до состояния макаронины.

– Может быть, твой еж и умнее меня, но я считаю, что мы обязаны навестить Нинель. Представь себя на ее месте?

Наташка задумалась, но не прониклась серьезностью момента – заржала так, что стол ходуном заходил. Подруга прекрасно чувствовала себя на своем месте, и занимать Нинкино – явно не хотела. Это я, конечно, зря загнула, поскольку и сама не могла представить себя на месте Нинели. Тем не менее сумела убедить Наташку в необходимости поездки к Нине Сергеевне Рогачевой. Зачем давать голословные советы по телефону, когда есть все шансы убедить Ниночку отказаться от замужества разумными доводами. Возможно, ткнуть носом в какие-нибудь странности в поведении самого Андрея. Вдруг с помощью хитрых наводящих вопросов Аполлон проявит свою мерзкую сущность? Вот Нинель и призадумается. Любовь, как известно, слепа. Но есть выход – подобрать ей подходящие очки, что мы просто обязаны сделать.

– И когда ж мы будем подбирать эти самые очки? – От Наташкиного вопроса явно веяло скептицизмом. – Нас с тобой, как порядочных жен, выгнали в Москву за пополнением запасов. Время нашей продразверстки ограничено. Того и гляди, начнут названивать, проявлять беспокойство и…

Как накаркала! Наташка не успела договорить – раздался телефонный звонок.

2

– Димка! А может, и Нинель! – испуганно встрепенулась я.

– Сама отвечу. Скажу, что ты ко мне вышла.

– Зачем?

– Ну откуда ж я могу знать, зачем ты ко мне поперлась?.. Ал-ло? – мирно проворковала подруга в трубку. Дальнейший разговор был малопонятен: – Почему не туда? Туда… Я, конечно… А она ко мне пошла?.. Не знаю… – Потом Наташка долго молчала. Только физиономия у нее говорила сама за себя. Сначала на ней появилось удивление, потом растерянность, сквозь которую стали прорываться нервные смешки. Самой последней эмоцией была жалость. Она наглухо приклеилась к Наташкиному лицу. Время от времени подруга поглядывала на меня, как бы готовя к худшему.

Я внутренне собралась, дабы мужественно встретить неприятности. Ну что такого страшного могло случиться за пару часов у Нинели? Жених сбежал? Оно и к лучшему. Для нее, во всяком случае. Похудеет, постройнеет, похорошеет и станет настоящей сорокапятилетней ягодкой на выданье. И квартира цела останется… А если это Димка названивает? Может, опять луковицы нарциссов съели? Да нет, по этому поводу трезвонить не будет. Огрызки спрячет и спишет на мышей. С голода до вечера тоже не умрут. Может, что-нибудь с Аленкой? Или с бабушкой? Воображение мигом нарисовало страшную картину: машина «скорой помощи», а в ней под капельницей лежат свекровь и Аленка. По какой причине – не важно. До кучи добавила в нее полуживого Димку. Хотя сомнительно, чтобы в полуживом состоянии человек был способен так долго трепаться. И не со мной. Но кто знает? Есть же скрытые резервы организма? Страхи продолжали нагнетаться. Персидскую княжну Эльку представила беспомощно барахтающейся в бассейне, куда она свалилась в погоне за бабочками. Вот-вот пойдет ко дну! Какое счастье, что Славка опять уехал на Селигер. Вместе с Лешиком. А что, если и они утонули?!

– Боже мой! – отчаянно завопила я на два голоса. Не сразу дошло, что вместе со мной вскрикнула Наташка.

– Все, Дима, все! Потом поговорим. Тут Иришка вернулась и хочет уйти от ответственности, лишившись сознания.

Краем уха я слышала, как Димка еще продолжал орать в трубку, что он всех предупреждал – это добром не кончится. Но Наталья объявила «конец связи».

«Как хорошо, что я сижу, – мелькнула трезвая мысль, – вовремя позаботилась о себе. Вот если бы стояла, наверняка бы уже шлепнулась на пол».

– Ну? – севшим голосом спросила я, всей душой надеясь на то, что Димка съел нарциссы. Бывают ведь чудеса на свете?

– Ваша стерва Элька родила четырех котят. – Таким тоном обычно начинают говорить последние слова покойнику, перед тем как проститься с ним навсегда.

Секунду я была в замешательстве. В Наташкину фразу не вписывались капельницы вместе с Аленой и свекровью. А уж тем более – машина скорой помощи. Не иначе как поэтому задала глупый вопрос:

– Как родила?

– Уж как сумела! А сумела в шкафу, сбросив с вешалок вниз исключительно все Димкины шмотки. Ты вовремя ко мне смоталась, – она немного помедлила, соображая, – ну или вроде как смоталась. Пришлось весь удар на себя принять. Вопил как резаный! И про испорченные рубашки, и про идиотскую затею с кошкой, за которой следовало смотреть и смотреть… Блин! Я ведь обращала внимание на то, что она на панель хаживала. За последний месяц в боках поправилась, а ты все «отъелась на мышах, отъелась на мышах»! В общем, Димка требует твоего немедленного возвращения. Они там с Аленой сцепились. Та за жизнь трех котят борется. А какой смысл бороться, если Димка способен только комаров бить?