Окно с видом на площадь - [72]

— А я думал о том, слышите вы их или нет, — промолвил он. — В полночь я нашел открытое окно, где можно было подышать свежим воздухом и побыть одному. И я думал о вас, Меган, в тот момент, когда звонили колокола.

Я вошла в эту комнату с твердым намерением сказать ему, что не могу больше оставаться в этом доме, но не могла произнести ни слова. Слезы жгли мне глаза, и я больше не смела оставаться рядом с ним. Я быстро отвернулась и выбежала из комнаты.

Я взбежала по лестнице, крепко зажав в руке подарок, и, оказавшись в комнате, разразилась слезами. Какую бы боль ни причинил мне этот дом в будущем, я всегда буду хранить эту маленькую брошь и помнить, что Брэндан Рейд так высоко оценил меня, что захотел подарить ее мне.

Направляясь в гостиную, я не могла устоять перед искушением приколоть эту изящную вещицу у ворота платья. Только Селина, казалось, чувствовала, что сегодня Рождество. Мисс Гарт появилась мрачная и, поздоровавшись со мной, сообщила, что бедная миссис Лесли танцевала сверх своих сил вчера вечером и сегодня утром совершенно больна и не способна принять участие в торжественном вручении подарков. Хотя гувернантка не сказала ничего прямо, я уловила скрытый смысл ее слов: во всем надо было винить Брэндана Рейда.

Во время еды Джереми задал вопрос о дате открытия дома-мемориала Дуайта Рейда, и мисс Гарт раздраженно ответила:

— Почему бы тебе не спросить своего дядю? Я совсем ничего не знаю об этом. И меня это волнует меньше всего!

— Я хочу быть там, — сказал Джереми с такой же настойчивостью, как и раньше. — Как вы думаете, мама возьмет меня с собой?

Гарт посмотрела на него сердито.

— Я надеюсь, что твоя мама останется дома. Если твоему дяде позволят поступить так, как он хочет, то никакой церемонии вообще не будет.

Джереми вздохнул и больше не задавал вопросов. Он и Селина встали из-за стола раньше нас, горя желанием поскорее начать раздачу подарков. В обычное время я последовала бы за ними просто из-за нежелания оставаться наедине с мисс Гарт. Но сейчас я осталась и посмотрела на нее с нескрываемым любопытством. Слишком редко бывало, чтобы она выступала не на стороне Лесли, и только в этом деле она явно была против миссис Рейд.

— Почему вы не хотели бы увидеть церемонию открытия мемориала? — спросила я.

Она была слишком сердита, чтобы ответить мне спокойно:

— Потому что все это издевательство! Вот почему! Отец мальчика не всегда был героем, каким они его стараются представить. Здесь дело нечисто, это я вам говорю точно. И мальчик похож на него. В конце концов, его дядя лучше знает, что здесь так, а что не так. Но моя бедная мисс Лесли окончательно запуталась и не прислушивается ни к каким разумным доводам. Если бы мистер Брэндан не был тогда в Египте… — Она остановилась, задумавшись, а я поспешила задать вопрос, чтобы услышать еще что— нибудь об этих секретах, вызывающих удивление:

— Что же заставило старшего брата приехать сюда из другой страны в последний раз?

— Он приехал потому, что мистер Дуайт послал за ним! Он хотел, чтобы его солидный, сильный брат спас его от последствий того, что он натворил по слабости своего собственного характера.

— Что же он сделал? — прямо спросила я.

— Достаточно, чтобы запятнать имя Рейдов и, возможно, оказаться за решеткой в результате расследований, которые были направлены как раз на то, чтобы выявить виновных, занимавших высокие посты. Достаточно, чтобы разрушить все, что он создал, и, конечно, чтобы убить своего отца позором, который ожидал его.

— Но… что же он все-таки сделал?

Видимо, я слишком настаивала. Взгляд мисс Гарт вдруг вернулся от бурных событий прошлого и сфокусировался на мне.

— Все это не ваше дело, милая девушка. Теперь все в прошлом, и единственное, что важно сейчас, это постараться не ворошить все заново. Если бы у вас было достаточно здравого смысла, вы бы не остались здесь, чтобы не оказаться замешанной во все это. Вам бы не следовало ждать, когда вас уволят во второй раз, а надо было покинуть дом, чтобы спасти свою собственную репутацию… а, может быть, и более того!

Враждебность ко мне выражалась в каждой черточке ее лица, но я стояла на своем:

— Я не люблю, когда меня запугивают, — сказала я. — Ни при дневном свете, ни в темной комнате.

Мисс Гарт резко отодвинула свой стул и вышла из-за стола, больше не посмотрев в мою сторону.

Я осталась сидеть, раздумывая о странных вещах, рассказанных ею. Неужели этот блестящий Дуайт Рейд, этот преуспевающий молодой Галахад, мог быть всего-навсего колоссом на глиняных ногах?! Неужели он послал за Брэнданом, ожидая от него спасения от последствий того, что было делом его собственных рук? Что же все это означало? Я чувствовала во всем этом что-то важное для последующих событий, какой-то скрытый смысл, который все мог бы прояснить. Но я не могла с точностью сказать, что же это было.

В глазах мисс Гарт, в ее голосе явно проскальзывало презрение, когда она говорила о Дуайте. Мне вновь вспомнилась та картина, когда я видела ее в комнате Лесли и в ее одежде, с двойной миниатюрой в руках. И я снова задала себе вопрос, к кому же из братьев был обращен ее обожающий взгляд? Теперь оказывалось, что, в отличие от своей хозяйки, она испытывала к Дуайту только презрение. Могло ли быть, что под высокомерным обликом, который она являла миру, таилось увлечение Брэнданом?