Окно с видом на площадь - [64]

— Джереми остается под вашим присмотром, мисс Кинкейд, — сказал он. — Я и слышать не хочу о вашем уходе.

Я ответила ему как можно тверже:

— У меня нет выхода. При сложившихся обстоятельствах я ничего не смогу делать. Ваша жена выбрала единственно правильный путь. Не лучше ли принять его?

Он вскинул голову и уставился на меня.

— Вы думаете, я захочу выслушивать всю эту бессмыслицу? Пока я здесь хозяин, и вы находитесь в подчинении у меня, мисс Кинкейд. Дело улажено, и в дальнейшем не будет никаких осложнений.

В это я не верила, но пока искала доводы, которые могли бы убедить его, он снова заговорил со мной, на этот раз более мягко.

— Вы действительно хотите оставить Джереми, Меган? Я могла только беспомощно покачать головой.

— Тогда вы должны остаться, — сказал он. Он снова опустил голову на руки, и в его жесте сквозило такое отчаяние, что на мгновение я всем сердцем почувствовала желание подойти к нему и утешить. Но я не могла себе этого позволить. Он снова заговорил, не глядя на меня:

— Иногда я боюсь… Иногда я смертельно боюсь…

— Кого? — в удивлении пролепетала я.

— Самого себя, — спокойно ответил он. — Самого себя, больше, чем кого-либо другого.

Глава 17

Возможно, великое благо, что человек не может постоянно жить с высоким эмоциональным напряжением. Вмешиваются мелочи повседневной жизни, и нервы, и мускулы, собранные в комок и подготовленные, чтобы встретить несчастье, неизбежно расслабляются, теряя напряженность, если битва еще не началась. И ум обращается к более мелким проблемам.

Хотя я убеждала себя, что мне дана только небольшая передышка и рано или поздно миссис Рейд с Гарт за спиной сделает так, как хочет, я постепенно, пока ничего серьезного не происходило, начала вести себя так, как будто ничто не изменилось.

Рождество быстро приближалось, и хотя хозяин дома и хозяйка были в мрачном настроении, дом Рейдов охватила некоторая предпраздничная суета. Слуги по крайней мере хорошо знали, что необходимо сделать для подготовки к рождественским дням, и многие дела были переданы в их руки. Нужно было подумать о детях и составить план, чтобы в праздничные дни им было приятно и весело.

Даже если были сказаны сердитые слова по поводу моего присутствия в доме и вынесено соответствующее решение, потом отмененное, то сейчас каждый делал вид, что ничего об этом не знает. Гарт могла кинуть на меня мстительный взгляд, но ничего другого себе не позволяла. Лесли вела себя так, будто и речи никогда не заходило о моем увольнении. Большей частью мы избегали друг друга. Конечно, я знала, что она обязательно сделает так, как находит нужным, хочет этого Брэндан или нет, но сейчас между всеми нами установилось что-то вроде рождественского перемирия.

Если Эндрю и знал, что произошло после того, как он покинул дом в тот день, он даже не упомянул об этом, и хотя я замечала, что он открыто наблюдает за мной, но старалась держать его на расстоянии и не поощряла дружеские отношения между нами. Себе самой я призналась в том, что потеряла к нему уважение из-за того, что он продал свой талант миссис Рейд, но ему я не высказала своего мнения. Время от времени я почти с тоской вспоминала о вечере, который мы с Эндрю провели у мамаши Сантини. Мне не следовало вспоминать об этом.

Я должна надеяться только на себя.

Вскоре после возвращения из поездки к бабушке Селина принялась дразнить нас всех, распевая на все лады: «У Селины есть секрет! У Селины есть секрет!»

Эта глупая назойливая песенка стала раздражать меня.

— Ну, конечно, у тебя есть секрет, — сказала я ей. — Приближается Рождество, и у нас у всех есть секреты. Но не следует этим хвастаться.

Капризно наморщив носик, она посмотрела на меня.

— Но это совсем не тот секрет. Я знаю то, что вы не знаете. И Джереми тоже не знает. Но я не скажу вам, потому что если я это сделаю, кто-то меня отшлепает.

Лучше всего было не обращать внимания на ее песенку, и я больше не задавала ей вопросов, чтобы не поощрять ее.

Из-под лестницы в эти дни плыли вкусные запахи того, что выпекали к празднику; они добирались до самого верха к нам и заполняли все пространство дома. Аромат душистых пирогов с тыквой и мясным фаршем смешивался с терпким запахом солений. Знакомое теплое благоухание свежеиспеченного хлеба соединялось с запахом корицы и печенья на патоке.

Фуллер втащил в дом огромную рождественскую елку и поставил ее в большой гостиной, а нам предстояло ее нарядить. Появление елки уже само по себе было волнующим событием. Она дарила нам кусочек живого леса в этом мертвенно-коричневом зимнем мире, и аромат хвойных иголок примешивался к рождественским запахам.

И все же, несмотря на обычные приготовления и несколько взволнованную суматоху наверху и внизу, я не могла и сравнить атмосферу в доме Рейдов с теми Рождественскими праздниками, которые запомнила с детства. Рождественские дни для меня всегда были овеяны душевным теплом и любовью. Это было празднование особого и удивительного Дня Рождения, и об этом мы никогда не забывали, даже в радостном предвкушении подарков, которые дарили сами и получали от других.

Хозяйка дома заставила себя подняться с постели, начала череду визитов и приглашений и даже принялась строить планы. Я была уверена, что Гарт не одобряет ее намерений и боится, как бы эти усилия окончательно не лишили ее сил, но Лесли, казалось, с головой ушла в бесконечные разъезды, хотя и без особого чувства радости.