Окно - [10]

* * *

До обеда найти Чарли мне так и не удалось. Вернее, я видела его целых два раза, но в первый раз он был окружен остальными баскетболистами, а во второй шел так быстро, что мне пришлось бы как следует пробежаться по коридору, чтобы его догнать. А непринужденной беседы не получится, если ты запыхалась. Так что вместо того, чтобы гоняться за ним, я снова уединилась в туалетной кабинке и принялась рассматривать сэндвич. На этот раз, аккуратно подняв верхний слой хлеба, я обнаружила, что внутри нет даже салата – только слой желтой горчицы на белом хлебе. К счастью, я приготовилась к такому ходу событий. Прошлой ночью я прокралась на кухню после того, как родители легли спать, и сделала собственный сэндвич – про запас, на случай, если сэндвич с горчицей – не случайная ошибка. Теперь, похоже, мне придется постоянно так делать, если я не хочу умереть с голоду или сообщить объятой горем маме, что она делает мне сэндвичи с начинкой из соуса. Я отложила это горчичное чудище и начала разворачивать свой собственный сэндвич.

Когда распахнулась входная дверь, я замерла. Хотя туалет наверняка был самым чистым помещением в школе, я не хотела, чтобы другие знали, что я тут ем. Со стороны раковины донесся глухой стук – тяжелые рюкзаки поставили на кафельный пол. Затем я услышала, как расстегивают молнии. Похоже, кто-то зашел припудрить нос. Я надеялась, что они там не задержатся. Вчера какая-то девочка проторчала в туалете почти пятнадцать минут, во весь голос ругаясь по телефону не то с мамой, не то с парнем (кто бы то ни был, она ненавидела его за то, то он постоянно ее контролирует и комментирует ее лишний вес).

– Боже, поверить не могу, что теперь мне придется делать лабораторные по химии в паре с Моной, а не со Стивеном, – сказала одна девочка.

Насколько я знала, Мона в школе была только одна – Мона Эддл. Она училась в десятом классе, как и я, но мы почти никогда не пересекались. Она была чирлидером – по крайней мере, в прошлом году.

– Ну спасибо, дорогая, – ответил другой голос, вероятно принадлежавший Моне.

– Ладно, ты же понимаешь, я тебя люблю, но Стивена я люблю прям по-настоящему. Ну, любила бы, если бы он мне позволил. Я села рядом, чтобы попасть с ним в одну пару, но мистер Райерс, похоже, явно имеет что-то против влюбленных.

Третья девочка коротко рассмеялась:

– Да ладно, он наверняка ничего не записывает на уроках, а в паре с Моной ты точно справишься с заданием. К тому же тебе повезло еще, что ты не ходишь на биологию. Мисс Тэттин просто умом тронулась. Постоянно какие-то безумные лабораторные – ей даже в голову не приходит, что у нас и другие предметы есть.

– Да все они ненормальные, – добавила Мона. – Мэтьюс хочет, чтобы мы читали чуть ли не по книге в неделю. Я глазам не могла поверить, когда увидела список литературы. А когда я спросила его об этом, он так мне ответил, будто я просто лентяйка.

– Ага, раньше я думала, что он вроде как симпатичный, а теперь он ходит рассеянный и какой-то странный, – продолжала первая. – Вчера он чуть не врезался в меня в коридоре.

– Ну, все мы знаем, почему он себя так ведет, – сказала третья девочка, понизив голос и демонстративно растягивая слова.

Невольно прислушиваясь к разговору, я наклонилась вперед и заглянула в щель двери. Я разглядела чей-то затылок с блестящими, коротко стриженными темными волосами и худые плечи. Лорен Чемберс, девочка с выразительными глазами и острым языком. Именно от нее расползались по школе самые омерзительные и правдивые слухи. Маккони и Мона – ее верная свита – синхронно повернулись к ней, словно дрессированные дельфины в надежде, что им кинут рыбку.

– Нет, я не знаю, – ответила Бет. – Пожалуйста, скажи мне, что ты узнала что-то невероятное… Его застали, когда он кололся или что-нибудь в этом духе?

– Нет, – сказала Лорен, покачав головой, и едва заметно улыбнулась. – Ничего такого.

– А что тогда?

– Анна.

Анна? Бет нахмурилась:

– А что с Анной? Ну то есть это ужасно грустно и все такое, но больше никто не пытался сбить меня с ног в коридоре из-за этого.

Лорен наклонилась к зеркалу и принялась медленно наносить тональник.

– Мистер Мэтьюс как-то странно к ней относился, – сообщила она.

– Что, правда? – спросила Мона, подкрашивая ресницы. – В каком смысле странно?

– На занятиях бегом он постоянно отводил ее в сторону и рассуждал о том, какой у нее потенциал. – Она понизила голос. – Смотрелось жутковато. Словно у него к ней что-то было.

Она помолчала немного, а затем состроила невинное выражение лица:

– Я не утверждаю, что там в самом деле что-то было, просто выглядело это именно так.

– Фу-у, – протянула Бет. – Отвратительно. Полиция опросила всех, кто занимался кроссом, верно? Ты им что-то об этом рассказала?

Лорен взглянула на Мону; та замолчала с кисточкой для ресниц в руке. А Лорен снова обернулась к зеркалу и закатила глаза так, что стали видны белки.

– Бога ради, Бет, это ведь не значит, что я действительно что-то видела. К тому же я бы не хотела, типа, поколебать твою веру в нашу полицию, но они – некомпетентные сволочи. Нет смысла подливать масла в огонь.

Секунду она рассматривала свое отражение, выпятив губы, а потом схватила сумку и выбежала из туалета. Бет и Мона поспешили следом. И только после того, как за ними захлопнулась дверь, я позволила себе выдохнуть, со свистом выпустив воздух.