Оккультные силы СССР - [10]

Почерпнув от прибывших нужные сведения, Бадмаев, по его словам, отправил в различные пункты Монголии, Кукунора, Тибета и Китая партии вооруженных бурят и монголов. Некоторым влиятельным лицам Бадмаев делал подарки и давал в полное их распоряжение верблюдов, лошадей, оружие и патроны, а также деньги для приобретения имущества в тех местах, где предполагалось устроить оружейные склады.

Потом Бадмаев направился в Пекин, виделся там со многими князьями и ламами и знакомился с их взглядами на маньчжурскую династию. Сюда же, в Пекин, съезжались для доклада Бадмаеву агенты, разосланные им в разные места Китая. Вознамерившись сделать китайскую столицу своим временным штабом, Бадмаев стал посылать отсюда экипированные партии для подготовки «присоединения Китая к России».

Итак, все шло блестяще, но… министр финансов опять отказался выдать Бадмаеву новую, запрошенную им, ссуду.

Встретив противодействие со стороны Витте, Бадмаев обратился к нему в декабре 1896 года с письмом, в котором отстаивал мысль, что государи, независимо от министров, могут принимать самостоятельные решения:

«При постоянном столкновении с лучшими людьми государства у государя могут возникать самостоятельные взгляды на дела, которыми будут все руководствоваться, и никто не может сказать, чье влияние преобладало в данном случае. Если бы государь был обыкновенный смертный, то поддался бы влиянию распускаемых слухов о том, что он живет вашим умом и непременно постарался бы удалить вас; но так как он смертный необыкновенный, то он не боится вашего абсолютного влияния».

Настаивая на необходимости поддержать его планы, беззастенчивый империалист Бадмаев спрашивает не без ехидства более рассудительного империалиста Витте: «Маньчжурская дорога разве не результат вмешательства России в японско-китайские дела при вашем энергичном содействии?» А поскольку и маньчжурская дорога — уже вмешательство, то почему бы не вмешиваться и далее? Так рассуждает Бадмаев и тут же выпрашивает новую субсидию в два миллиона рублей.

Однако новой крупной ссуды Бадмаев — очевидно, «благодаря» Витте — не добился; выданные ему ранее деньги пропали безвозвратно, торговый дом «Бадмаев и К°» прогорел — и авантюристская затея тибетского врача на Востоке должна была прерваться.

Такова, в общих чертах, история предпринятой Бадмаевым авантюры. Перенесем теперь вопрос в другую плоскость: оценим то влияние, которое имел Бадмаев на русскую дальневосточную политику, и, в частности, рассмотрим его взаимоотношения с фактическим руководителем этой политики Витте.

В уже упомянутом докладе Николаю II Бадмаев указывал, что им были отправлены партии вооруженных бурят и монголов в Монголию, Китай и Тибет.

22 апреля 1896 года Бадмаев сообщал Витте о возвращении из Лхассы посланных туда бурят Жигмитова, Ванчинова и других. Основываясь на их сведениях, Бадмаев писал Витте о военных действиях англичан в Тибете, причем высказывал мнение, что «очевидно, Англия желает взять Тибет». Вместе с тем Бадмаев подчеркивал, что — по словам Жигмитова — «в Тибете на каждом шагу золотые россыпи». Отсюда вытекал и вывод, что «следует теперь же послать туда [в Тибет] 2.000 человек, хорошо вооруженных, и помочь тибетцам удержаться».

Сообщая об этом Николаю, Витте писал: «Приемлю долг всеподданнейше доложить вашему императорскому величеству, что установлению через посредство торгового дома „П. А. Бадмаев и К0“ сношений с столицей Тибета Лхассою я, с своей стороны, придаю огромное политическое значение. До сих пор в Лхассу, насколько мне известно, еще не проникала нога европейцев. Смелый и мужественный Пржевальский, пересекший Китай по всевозможным направлениям и не знавший никаких преград своей энергии, должен был отказаться от давно лелеянной им мысли проникнуть в Лхассу, так как встретил настойчивое противодействие со стороны местных властей. Ныне же посланные Бадмаевым буряты, хотя открыто именовали себя русскими подданными, проникли в Лхассу и были там очень ласково приняты».

Прося о вознаграждении бурятскому ламе Агвану, благодаря которому посланные в Лхассу были там приняты, Витте писал:

«По своему географическому положению Тибет представляет, с точки зрения интересов России, весьма важное политическое значение. Значение это особенно усилилось в последнее время — ввиду настойчивых стремлений англичан проникнуть в эту страну и подчинить ее своему политическому и экономическому влиянию. Россия, по моему убеждению, должна сделать все от нее зависящее, чтобы противодействовать установлению в Тибете английского влияния».

Впрочем, еще в 1893 году Бадмаев утверждал: «Тибет надо присоединить к России вместе с Китаем и Монголией». Позднее он настойчиво повторял: «Тибет, как самое высокое плоскогорье в Азии, господствующее над азиатским материком, непременно должен находиться в руках России». И хотя Витте не договаривал этой мысли до конца, тем не менее из доклада его видно, что он вполне поддерживал все «тибетские» взгляды Бадмаева.

Такое единомыслие Витте и Бадмаева вовсе не было случайным. Отношения этих лиц имеют любопытную историю, но вначале расскажем, какую роль сыграл Бадмаев при определении позиции царской России относительно Японско-китайской войны.