Океан вне закона. Работорговля, пиратство и контрабанда в нейтральных водах - [12]

Невеселые мысли прервала вспышка света на горизонте. «Глядите!» – закричал один из членов нашей команды на кормовой палубе, тыча пальцем в точку света. Остальные от волнения начали хлопать в ладоши. Это был видавший виды траулер. Мы связались с ним по ручной рации и попросили о помощи. Вскоре рыбаки поднялись на борт нашей лодки, чтобы помочь устранить последствия короткого замыкания. Заодно сообщили нам наши координаты. Вообще-то придонный лов в районе, где мы застряли, был запрещен. Но я решил не поднимать эту тему, а то получится, что полицейский катер спасает судно, которое почти наверняка ведет незаконный промысел. Своими соображениями по поводу ироничности всей этой ситуации я делиться ни с кем не стал.

Мы продолжили идти в порт. Атмосфера на катере была по-прежнему напряженная, но угроза бунта, судя по всему, миновала. Когда я сошел на пирс в Аккре, капитан катера извинился за то, что не сумел доставить до пункта назначения. Потом он посадил нас в автомобиль без опознавательных знаков. Нашим водителем был солдат по имени Абу. Он получил приказ доставить нас обратно в отель.

Уже рассвело. Аккра оживала – в городе начинался новый день. Я был без сил. Недосып усугубился чувством тревоги, которое охватило меня, когда мы сбились с курса. Мы еще могли договориться об аренде другого судна, но времени было в обрез. Я спросил Абу, не хотел бы он заработать неплохие деньги. Для этого он должен был отвезти нас не в отель, а до ближайшей рыболовецкой гавани и помочь найти кого-нибудь, кто бы согласился отправиться с нами в море. «Без проблем», – ответил Абу. Я не мог думать ни о чем, кроме погони за «Тандером». Должно быть, со стороны мое упрямство казалось не совсем оправданным.

Абу был двухметровым детиной весом под 120 кг. Военная форма делала его и без того незаурядную внешность еще более внушительной. Во время разговора он подолгу смотрел собеседнику прямо в глаза, и его молчание действовало лучше любых слов. Хотя мы въехали в порт на машине без спецзнаков, шлагбаумы на всех КПП, где раньше нас мучили разными придирками, поднимались сразу, охранники не дожидались, когда Абу опустит стекло машины и что-нибудь скажет. Не прошло и часа, как Абу пристроил нас на грузовое судно с опытным капитаном, который согласился отвезти нас за $800. То ли вправду беспокоясь о том, чтобы мы вовремя добрались до места, то ли желая посмотреть, с кем мы там встречаемся, Абу решил плыть с нами. Спустя шесть часов мы добрались до точки, указанной «Морским дозором». В запасе у нас было не больше 20 минут. Капитан заглушил двигатель. На фоне постоянного стресса происходящее казалось безумным сюрреалистическим сном.

«Не могу поверить, что все получилось», – прошептал мне на ухо Кове-Сейрам. В ответ я незаметно пожал ему руку. Радость была недолгой. Пока мы вглядывались в горизонт, стараясь разглядеть катер с «Сэма Саймона», капитан нашего сухогруза явно начал волноваться. Наконец он нарушил молчание и прямо заявил, что ему не нравится перспектива встречи с судном, которое он не видит на радаре АИС и с командой или капитаном которого не знаком лично. «Откуда мне знать, что вы не подстроили все это, чтобы сдать меня пиратам?» – спросил он. Я объяснил, что «Сэм Саймон» отключил транспондер, так как его капитан не хотел, чтобы на другом судне знали, что его преследуют. Ответ был честный, но, судя по всему, только подлил масла в огонь.

Вскоре мы увидели катер с «Сэма Саймона». Однако при виде татуированных рослых одетых в черное парней из «Морского дозора», мчащихся к нам на раскрашенном в камуфляжные цвета катере, капитан не просто не успокоился, а, наоборот, впал в настоящую панику. Думая, что перед ним наемники, он быстро развернул судно и помчался к берегу. Я упрашивал его остановиться, но капитан меня не слушал. Я умоляюще посмотрел на Абу, побуждая его что-нибудь предпринять. Встав на ноги, Абу громко втянул носом воздух, после чего показалось, что его рост увеличился на несколько дюймов, и начальственным голосом приказал капитану повернуть назад. Тот сразу повиновался.

Когда мы спустились с борта сухогруза на катер «Морского дозора», я вручил капитану ганского судна вторую половину обещанных $800. Несмотря на протесты Абу, который повторял, что помогает нам не за деньги, во время прощального рукопожатия мне удалось сунуть ему в руку $200. Не скрывая радости, что наконец-то избавились от нас, капитан и Абу пожелали удачи мне и Кове-Сейраму. Ганское судно поспешило к берегу, а команда «Морского дозора» завела двигатель катера и повернула в противоположном направлении – вглубь Гвинейского залива, туда, где находился «Сэм Саймон».

В феврале, через два месяца после начала погони и за два месяца до того, как я поднялся на борт судна «Морского дозора», капитан «Боба Баркера» Хаммарстедт и его визави на «Тандере» поняли, что не собираются уступать друг другу в этом противостоянии. В тот момент, когда к ним присоединился я, два капитана пересекали один из самых опасных участков Мирового океана. Как говорит старая морская поговорка, за 40-й параллелью южной широты не действуют никакие законы, а за 50-й – бессилен даже Бог. Безжалостные ветры и суровые погодные условия в этой части мира, начинающейся сразу за южной оконечностью Аргентины, столетиями наполняли страхом сердце каждого, кто попадал сюда, а количество судов, которые нашли здесь свое последнее пристанище, неисчислимо. За время погони оба судна уже оставили за кормой тысячи миль в «богопротивных шестидесятых», направляясь на север в ту часть океана, которую моряки называют «ревущими сороковыми» и «неистовыми пятидесятыми»