Охранники и авантюристы. Секретные сотрудники и провокаторы - [16]

Шрифт
Интервал

Работая в течение целого ряда лет на литературном поприще, он приобрел большую эрудицию, в особенности по вопросу о еврействе. Ввиду сего кол. асесс. Алексеев поручил ему собрать нужные материалы и сведения и составить компактный труд относительно всемирного израильского союза и его деятельности. Указанная работа обнимает листов 70-80, обойдется в 500-600 руб. „Сделав это дело“, Алексеев выехал в Брюссель, чтобы повидать там отца Пирлинга, к которому он, согласно приказанию, обратился от имени великого князя Александра Михайловича. Аббат, прекрасно говорящий по-русски, принял его очень любезно и радушно, указал на то, что единственным пособником в ознакомлении с масонством может быть лишь Антимасонская ассоциация (Association Antimaçonnique), и снабдил рекомендательным письмом к секретарю названного Общества аббату Турмантэн (J. Tourmantin)».

Затем Алексеев отправился в Париж. Товарищ министра внутренних дел Курлов телеграфировал об этом заведующему заграничной агентурой: «Благоволите оказывать полное содействие командированному за границу, для изучения масонского вопроса Алексееву. Случае надобности снабжать его деньгами. Одновременно сим переводится ваше имя выдача ему тысяча рублей».

Доклады Алексеева о его научной деятельности очень любопытны.

В своей записке № 1 от 22 октября (5 ноября) 1910 г. [13] кол. асесс. Б. К. Алексеев почтительнейше доносит генералу Курлову нижеследующее:

«Я приехал в Париж 14(27) октября и немедленно же начал попытки ознакомления с деятельностью „Великого Востока“ Франции, поскольку деятельность эта касается {50} России. С первых же шагов мне стало ясно, что проникнуть в замыслы здешнего масонства еще труднее, чем я предполагал. Я сильно рассчитывал, что мне удастся узнать кое-что от некоторых знакомых мне парижан-масонов. Самым осторожным образом я старался их допросить, но не добился никаких сведений. Наконец, один из них, - писатель, считающий меня своим коллегой, - после обильного ужина и уже в нетрезвом состоянии, пустился в некоторую откровенность.

– Я вижу ясно вашу игру, - сказал он, - вы хотите раздобыть тут сведения, чтобы по приезде в Россию пустить соответствующую брошюру (lancer une petite brochure)… Это очень неглупо, а главное кстати! Как раз теперь масонство популяризируется в России, и такая брошюра может выдержать много изданий… Только я вот что вам скажу: у масонов вы ничего не узнаете, - и не потому, что они не захотят сказать, а потому что >9/>10 из них сами ничего определенного не знают. Так, например, я лично занимаю довольно видное положение в ложах, а могу вам по совести сказать, что знаю лишь то, что наш „Великий Восток“ с недавних пор имеет какую-то связь с Россией, что он всячески старается привить масонство в вашей стране и, кажется, открыл уже в России несколько лож. Больше я ничего не знаю.

Я заявил на это, что даже если бы он знал больше, - он бы всего мне не сообщил.

– Вы ошибаетесь, - ответил он, - законспирированность наша до этого не доходит, да и не может дойти. Масонство включает в себя людей всевозможных политических убеждений, и нельзя требовать от человека, чтобы он держался абсолютной тайны в том, что противно его взглядам. Лично я - беспартийный писатель и по убеждениям менее всего сторонник социализма и революций. В силу этого вряд ли я мог бы быть полезным для „красных“ целей „Великого Востока“; скорей, наоборот, - я мог бы, благодаря роду своих занятий и своей беспартийности, помешать их планам какой-нибудь несвоевременной оглаской, от которой трудно воздержаться писателю. Это отлично понимают масонские начальники, и такие щекотливые политические вопросы, как {51} распространение масонства в России, держатся нашими главарями в глубокой тайне даже от своих же братьев-масонов. Добиться же чего-нибудь от наших главарей вам никогда не удастся, потому что тут-то, среди них, и кроется та изумительная законспирированность, которая делает нас двигателями всей мировой политики.

– Вы мне сообщили уже нечто новое, - сказал я. - По вашим словам, „Великий Восток“ преследует по отношению к России „красные“ цели?

– Ну, это и младенцам ясно, - ответил мой собеседник. - Весь расчет масонов состоит в том, чтобы управлять политикой каждой отдельной страны. В монархических государствах они помогают и поощряют революционный элемент, приготовляя из них в будущем послушное себе правительство. Посмотрите на все перевороты последнего времени; все они обязаны „Великому Востоку“, и всюду вы увидите один и тот же прием, один и тот же план. Такой же план будет проводиться и, наверное, уже проводится по отношению к России! Борьба с масонством бесполезна - это показала история. В этой борьбе силы не равны. Масонство открывает свои карты, когда все подготовительные работы его закончены, и бьет наверняка, а правительства всегда бывают настигнуты врасплох.

Я не скрыл от моего собеседника, что многие из его суждений кажутся мне довольно странными в устах масона и что я не совсем понимаю, почему он поступил в масонство, когда взгляды его во многом расходятся с задачею „Великого Востока“.


Еще от автора Павел Елисеевич Щеголев
Дуэль и смерть Пушкина

«Дуэль и смерть Пушкина» — книга историка литературы П. Е. Щёголева, посвященная документальной реконструкции событий, связанных с последней дуэлью и смертью Александра Сергеевича Пушкина.


Злой рок Пушкина

Дуэль Пушкина по-прежнему окутана пеленой мифов и легенд. Клас­сический труд знаменитого пушкиниста Павла Щеголева (1877-1931) со­держит документы и свидетельства, проясняющие историю столкновения и поединка Пушкина с Дантесом.В своей книге исследователь поставил целью, по его словам, «откинув в сто­рону все непроверенные и недостоверные сообщения, дать связное построение фактических событий». «Душевное состояние, в котором находился Пушкин в последние месяцы жизни, — писал П.Е. Щеголев, — было результатом обстоя­тельств самых разнообразных.


Узники Алексеевского равелина. Из истории знаменитого каземата

Алексеевский равелин Петропавловской крепости – самая таинственная тюрьма Российской империи для важнейших государственных преступников. О тех, кто был заключен в ее стенах, не знали ни чины комендантского управления, ни те, кто служил в этой тюрьме. Сюда попадали исключительно по личному повелению царя – и мало кто покидал «Секретный дом». Книга Павла Елисеевича Щёголева (1877–1931), историка литературы и общественного движения, состоит из очерков разных лет, посвященных узникам Алексеевского равелина.


Лермонтов: воспоминания, письма, дневники

Лермонтов в жизни, Лермонтов — человек и поэт, как он рисуется в представлении современников и официальных свидетельствах и документах, на фоне подлинных исторических материалов. Восстановить этот образ в воображении современного читателя — задача настоящей книги. Она не является ученым исследованием, но предлагает результаты научного изучения биографических материалов о Лермонтове и будет интересна широкому кругу читателей.


Падение царского режима. Том 5

Пятый том "Падения царского режима", изданный в 1926 году, содержит допросы: лейб-хирурга, академика, члена II Гос. Думы Г. Е. Рейна; последнего министра императорского двора, графа Фредерикса; товарища министра внутренних дел И. М. Золотарёва; товарища министра внутренних дел В. Ф. Джунковского; председателя совета министров и министра внутренних дел Б. В. Штюрмера; министра внутренних дел и шефа жандармов Н. А. Маклакова; вице-директора департамента полиции С. Е. Виссарионова; министра внутренних дел А. Д. Протопопова; товарища министра внутренних дел С.


Любовный быт пушкинской эпохи В 2-х томах. Т. 1.

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Псковская судная грамота и I Литовский Статут

Для истории русского права особое значение имеет Псковская Судная грамота – памятник XIV-XV вв., в котором отразились черты раннесредневекового общинного строя и новации, связанные с развитием феодальных отношений. Прямая наследница Русской Правды, впитавшая элементы обычного права, она – благодарнейшее поле для исследования развития восточно-русского права. Грамота могла служить источником для Судебника 1497 г. и повлиять на последующее законодательство допетровской России. Не менее важен I Литовский Статут 1529 г., отразивший эволюцию западнорусского права XIV – начала XVI в.


Краткая история династий Китая

Гасконе Бамбер. Краткая история династий Китая. / Пер. с англ, под ред. Кия Е. А. — СПб.: Евразия, 2009. — 336 с. Протяженная граница, давние торговые, экономические, политические и культурные связи способствовали тому, что интерес к Китаю со стороны России всегда был высоким. Предлагаемая вниманию читателя книга в доступной и популярной форме рассказывает об основных династиях Китая времен империй. Не углубляясь в детали и тонкости автор повествует о возникновении китайской цивилизации, об основных исторических событиях, приводивших к взлету и падению китайских империй, об участвовавших в этих событиях людях - политических деятелях или простых жителях Поднебесной, о некоторых выдающихся произведениях искусства и литературы. Первая публикация в Великобритании — Jonathan Саре; первая публикация издания в Великобритании этого дополненного издания—Robinson, an imprint of Constable & Robinson Ltd.


Индийский хлопок и британский интерес. Овеществленная политика в колониальную эпоху

Книга посвящена более чем столетней (1750–1870-е) истории региона в центре Индии в период радикальных перемен – от первых контактов европейцев с Нагпурским княжеством до включения его в состав Британской империи. Процесс политико-экономического укрепления пришельцев и внедрения чужеземной культуры рассматривается через категорию материальности. В фокусе исследования хлопок – один из главных сельскохозяйственных продуктов этого района и одновременно важный колониальный товар эпохи промышленной революции.


Спартанцы: Герои, изменившие ход истории. Фермопилы: Битва, изменившая ход истории

Спартанцы были уникальным в истории военизированным обществом граждан-воинов и прославились своим чувством долга, готовностью к самопожертвованию и исключительной стойкостью в бою. Их отвага и немногословность сделали их героями бессмертных преданий. В книге, написанной одним из ведущих специалистов по истории Спарты, британским историком Полом Картледжем, показано становление, расцвет и упадок спартанского общества и то огромное влияние, которое спартанцы оказали не только на Античные времена, но и на наше время.


Русские земли Среднего Поволжья (вторая треть XIII — первая треть XIV в.)

В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.


Разделенный город. Забвение в памяти Афин

В 403 году до н. э. завершился непродолжительный, но кровавый период истории Древних Афин: войско изгнанников-демократов положило конец правлению «тридцати тиранов». Победители могли насладиться местью, но вместо этого афинские граждане – вероятно, впервые в истории – пришли к решению об амнистии. Враждующие стороны поклялись «не припоминать злосчастья прошлого» – забыть о гражданской войне (stásis) и связанных с ней бесчинствах. Но можно ли окончательно стереть stásis из памяти и перевернуть страницу? Что если сознательный акт политического забвения запускает процесс, аналогичный фрейдовскому вытеснению? Николь Лоро скрупулезно изучает следы этого процесса, привлекая широкий арсенал античных источников и современный аналитический инструментарий.