Охотники за пламенем - [98]

– Чудовища не могут стать людьми, – вместо этого прошептала Зафира, и тьма загудела в знак согласия.

Насир выдохнул через приоткрытые губы, и лицо его стало ещё несчастнее.

– Конечно. Было бы эгоистично с моей стороны желать чего-то большего.

«Но это не значит, что чудовище не может завоевать мою любовь».

Откуда это пришло?

«Но я же не могу сказать «симпатию». Звучит как-то не так».

Зафира, прикрыв глаза, настолько глубоко погрузилась в мысли, что чуть не подпрыгнула, когда Насир заговорил снова.

– Ты чувствуешь это, ведь так? – спросил он.

Он стоял так близко, что она чувствовала жар его тела.

– Темноту. Соблазн.

Зафира поджала губы, скрывая удивление.

«Неужели он тоже это чувствует?»

– Моя мама однажды сказала, что наши души приспосабливаются к тьме точно так же, как и наши глаза.

На этот раз Зафира не сумела сдержать удивления. Он был последним, от кого она ожидала таких слов.

Прочитав выражение её лица, Насир отвернулся. Взгляд Зафиры скользнул по узловатой коже его шрама. Она знала этот тон. То, как он сказал «мама». Так она говорила о Бабе. Так они говорили о тех, кто раньше был с ними, но никогда больше не будет. Его тон был полон неугасающей любви.

– Ты скучаешь по ней, – прошептала Зафира, чувствуя себя виноватой за то, что думала, будто он не способен на это чувство. Неужели его мать стала причиной появления татуировки на его руке?

Насир молчал, и Зафира усомнилась, что он вообще ответит, но прошло несколько мгновений, и он заговорил.

– Иногда, – тихо признался он. – Большую часть времени.

Зафира не сумела сдержать улыбку.

Его взгляд опустился на губы Охотницы, и серый цвет его глаз залила чернота. Зафира провела языком по губам. Их взгляды встретились, и она резко вздохнула, потому что Насир снова сбросил маску.

Он всё ещё оставался убийцей, каким был всегда. Но. Но что? Зафира не знала ответа, понимая лишь, что в каждую мысль, связанную с Принцем Смерти, начало прокрадываться «но».

– Кто убил Дина? – Она была способна только на шёпот.

Насир вновь надел маску.

– Чудовище. Ибо чудовище всегда будет рабом своего хозяина.

Глава 61

Ускользающее самообладание Насира можно было сравнить с песками Шарра, что сочились сквозь пальцы. Хашашин знал, что с момента прибытия на остров власть его начала угасать. И с каждым днём ситуация безвозвратно ухудшалась.

Первоначальный план был как никогда прост: убить всех, найти Охотника, заполучить Джаварат и вернуться в Крепость Султана. Теперь же всё погрязло в хаосе, включая его внутренний мир. Когда Зафира глядела на принца, одаривала улыбками или разговаривала с ним, окрашивая голос мелодичным акцентом, Насир забывал, что является наследником трона Аравии, хашашином и Принцем Смерти.

Он превращался в мальчишку.

– Остановимся на ночлег, – объявил Беньямин, когда ручей привёл их к поляне с умирающими пальмами.

В месте, где они очутились, здания оставались нетронутыми. Стрельчатые арки напоминали голодные рты, жаждущие поглотить путников.

Альтаир нахмурился, глядя на беззвёздное небо.

– Было бы неплохо видеть хоть малейшую разницу между днём и ночью.

– Тебе обязательно нужно высказать своё мнение? – фыркнула Кифа, схватив панцирь скорпиона, сброшенный во время линьки.

Альтаир поклонился.

– Скажем так, мне нравится думать, будто я поднимаю всем настроение. Отвожу мысли от надвигающейся кончины. Не благодари.

– Я никогда тебя не благодарила.

– Знаю. Я экономлю тебе время. За это тоже не благодари.

На плечи Насира опустился страх. Если он не ошибся в расчётах, это была их десятая ночь на Шарре.

А это означало, что его время истекло.

Альтаир скривился, когда Кифа вернулась из темноты с зайцами в руках.

– Когда я выберусь с Шарра, я больше никогда не стану есть зайчатину.

– Скажи спасибо, что у нас хотя бы зайчатина есть, – отрезала Охотница, когда Альтаир присел, чтобы снять шкуру и выпотрошить животных.

– В следующий раз я поймаю лису. Попробуешь её пережевать, – усмехнулась Кифа.

Замариновав мясо в специях, Кифа поместила его над импровизированным очагом. Огонь потрескивал, и аромат шипящей зайчатины тут же наполнил воздух, проникнув глубоко в чувства Насира. Пахло неплохо.

Он заметил, как Альтаир, разжигая огонь, намеренно прислонил ногу к ноге Кифы. Насир не упустил удивлённую улыбку, которой одарила его пелузианка. И нежный взгляд тёмных глаз. Вот оно что.

Подле них Охотница мастерила стрелы из собранных ранее веток, старательно очищая их до белизны.

– Ты ведь и правда веришь, что мы вернёмся домой, – раздался оптимистичный голос Кифы.

– Первый шаг к достижению цели – это вера в свои силы, – хмуро отозвался Беньямин.

Кифа промолчала, переворачивая зайца на вертеле.

Насир сомневался в правоте сафи. Достигнуть желаемого было возможно даже без веры. Не обращая внимания на слюну, выделившуюся от аромата мяса, он принялся точить скимитар, когда на него упала тень. Насир приподнял бровь, глядя на Альтаира.

– Значит… Ты и Охотница? – спросил генерал.

У Насира возникло желание перерезать Альтаиру горло наточенным клинком.

– Твоему идиотизму нет предела? – прорычал принц.

– Я лишь хотел напомнить тебе, что случилось с последней женщиной, которую ты любил.