Охотники за пламенем - [103]

Его выдох был медленным.

Альтаир не ошибался. Где-то между обещанием убить Охотника и нынешним состоянием души Насир чувствовал что-то ещё. Он привязался к Зафире. Чувства вспыхнули без разрешения, сговорились без участия разума, поработали над тем, что осталось от его разбитого сердца.

Это действительно было лишь вопросом времени. Он не мог пойти против отца, печально известного султана всего королевства.

«Но ты – Принц Смерти».

«Заткнись, тьма», – мысленно прошипел Насир.

Тьма захихикала.

Насир остановился, размышляя над идиотизмом происходящего, как вдруг Охотница рухнула.

Упала

на

колени.

Насиру показалось, что его резко ударили в живот. Он протолкнулся мимо Кифы и Альтаира и упал рядом с ней. Она дрожала, запрокинув голову к небу.

Но замерла, когда он приблизился.

– Это тьма? – спросил Насир прежде, чем остальные оказались в пределах слышимости.

Следующим приблизился Беньямин.

– Ты в порядке, Охотница?

– Что… – начала Кифа, но Зафира заставила всех замолчать.

– Посмотрите вокруг, – сказала она. Её голос был беспокойным. Хриплым.

Взгляд Насира пробежал по зарослям, крошащемуся известняку и песчаным дюнам. Тот же участок солончака, цветущий теми же белыми цветами, он видел вчера.

– Kharra, – пробормотала Кифа, уронив копьё.

– Как думаете, у Серебряной Ведьмы был план на случай, если компас сломается? – Голос Охотницы стал резким, острым как нож. Она поднялась, и ярость вспыхнула на её лице. Ярость, направленная на него. – Ты должен был меня убить.

Она была достаточно близко для прикосновения. Для того, чтобы разгладить губами резкие морщины гнева на её коже.

Последняя мысль захлестнула его.

Когда вообще у него возникало желание кого-то поцеловать? Даже Кульсум всегда целовала его первой, чтобы… использовать его. Страдание давило на него. И то же чувство читалось во взгляде Охотницы.

– Как ты теперь будешь использовать меня, Принц? У тебя остался лишь сломанный компас.

Использовать. Слово врезалось глубоко внутрь.

Альтаир первым нарушил тишину.

– Ты не сломана. – Он нежно положил руку ей на плечо.

Но Зафира не смотрела на генерала. Зафира смотрела на Насира, ожидая услышать его ответ. Он был искусен во многих вещах, но точно не в словах. Он не мог говорить, как бы ни умоляли его голубые льдинки её глаз.

– Это твоя вина, – неожиданно сказал Насир, метнув взгляд на Беньямина. Сафи дёрнулся от столь резкого обвинения. – Если бы ты не рассказал ей, кто она такая, ничего бы не случилось.

Кифа закипела.

– Из всех эгоцентричных вещей, которые ты мог сказать, ты решил…

– Laa, я думаю, принц прав, – перебил Альтаир. – Ты не сломана, Зафира.

Насир вздрогнул, услышав её имя из уст генерала. Сам он даже в мыслях с трудом мог называть её по имени, ибо чувствовал… чувствовал, что не заслуживает этого.

– Ты всегда следовала зову сердца, – продолжил Альтаир. – Это было подсознательное усилие, которому ты доверяла без раздумий. Но теперь, когда тебе стало известно, кто ты, ты начала использовать голову. И разум сбил тебя с пути.

– Значит, у нас проблемы? – вмешалась Кифа.

Подтверждая её слова, небо заволок очередной слой темноты.

Беньямин, сжав челюсти, вглядывался в восстающие тени.

– Ночь пробуждается, – пробормотал он.

Насир не знал, что на это ответить.

* * *

Какая-то сладкая горечь таилась в этом неизбежном дне. Зафира слышала разговор спутников. Но их голоса как будто пели песню, которую она больше не могла разобрать.

Зафира пришла к тому, чего всегда боялась. И теперь она чувствовала, что всё это было предопределено с самого начала: всю свою жизнь она стремилась к тому, чтобы окончательно себя потерять.

Всё стало только хуже прошлой ночью, когда султан Аравии напомнил Насиру, для чего его послали на Шарр. И когда Беньямин напомнил ей, что она была лишь инструментом в игре Ведьмы.

И только тьма всегда приглядывала за ней. Она была надёжной. Заботливой.

И теперь она снова шептала приветствие. Возможно, потеря самой себя помогла ей обрести свободу. Свободу от обязательств.

Зафира бинт Искандар приняла тьму.

А тьма приняла её.

Действие III Ложь, которой нас кормят

Глава 64

Зафира очутилась в другом месте, совсем не похожем на тот Шарр, который она знала и которого боялась.

Приглушённый свет напоминал о тёмных комнатах и шелесте одежды. О шёпоте и улыбках украдкой. Это место не было пустыней. Не было руинами. И уж точно не было внешним миром.

Над головой раскинулся высокий сводчатый потолок. Стены из тёмного дерева и камня изобиловали замысловатой резьбой, настолько искусной, что на работу должны были уйти годы. Сквозь неё струился свет, отбрасывая калейдоскоп теней и бликов на медный пол. Это место утопало в роскоши.

Справа от Зафиры был обустроен низкий пёстрый диван с тёмно-фиолетовыми подушками. Слева зиял тёмный коридор, в котором что-то шевелилось. Из самых глубин мрака лился тихий шёпот. Содрогнувшись, Зафира отвела глаза.

В здании не было окон, через которые она могла бы выглянуть на улицу, чтобы понять, где находится. Вместо них были яркие абстрактные росписи. На некоторых Зафире удавалось разобрать отдельные слова на сафаитском языке, но разве смысл абстракции не заключался в том, чтобы позволить наблюдателю увидеть то, что он сам хочет?