Охотники за костями. Том 2 - [12]

– Ты… Ты уверен?

Медленный кивок.

– Насколько это вообще возможно. Мы с Престолом Тени, – бог поднял глаза и сгорбился, – на пути к Восхождению прошли через Дом Азатов. Были годы… Многие годы, когда ни меня, ни человека, тогда известного как Император Келланвед, нельзя было сыскать в Малазанской империи. У нас была другая миссия, более лихой гамбит. – В его тёмных глазах мелькало отражение костра. – Мы ушли в Азат. Прошли через каждый Дом во всей этой реальности. Мы хотели овладеть их силой…

– Но это невозможно, – сказал Маппо. – Вы потерпели поражение, иначе и быть не может, иначе вы оба сейчас были бы куда большим, чем просто богами…

– С этим не поспоришь. – Котильон долго рассматривал чай в глиняной чашке. – Но кое-что мы поняли благодаря своим непрекращающимся стараниям и тяжёлому опыту. И первое что мы усвоили: наша цель потребует куда больше времени, чем отведено простому смертному. Второе… о нём я расскажу как-нибудь в другой раз. В любом случае, когда мы осознали, что затеянная нами игра вызовет недовольство, на которые мы не готовы ответить как Император и глава убийц, стало очевидно: то, что мы узнали, нужно использовать с умом.

– Чтобы стать богами.

– Да. И в процессе мы выяснили, что Азаты – куда больше, чем Дома, призванные стать узилищами для сильнейших созданий. Они также – порталы. И кроме того, они наверняка стали хранилищем Утраченных Стихий.

Маппо нахмурился.

– Я никогда раньше не слышал этого словосочетания. Утраченных Стихий?

– Учёные в общих чертах выделяют четыре: воду, огонь, землю и воздух. Но существуют и другие. И именно они – источник столь огромной силы Домов Азатов. Маппо, у того, кто разглядывает предмет, зная лишь четыре отправных точки, не самое выгодное положение, учитывая, что неизвестно, сколько таких точек остаются для него невидимыми и неизученными.

– Котильон, эти Утраченные Стихии – они как-то связаны с чародейскими аспектами? Путями и Колодой Драконов? Или, может, с древними Обителями?

– Жизнь, смерть, тьма, свет, тень… возможно, но даже это кажется довольно узким спектром. Что насчёт времени, к примеру? Прошлое, настоящее и будущее? Что насчёт желания и дела? Звука и тишины? Или последние лишь подвиды воздуха? Является ли время частью света? Или это лишь точка где-то между светом и тьмой, но отличная от тени? А что насчёт веры и отрицания? Теперь ты понимаешь, Маппо, какова потенциальная сложность у этих соотношений?

– Это если предположить, что они вообще существуют вне чистой теории.

– Именно. Но может, теория – это всё, что нужно, – если смысл стихии – придать значение и форму всему, что нас окружает снаружи и ведёт изнутри.

Маппо уселся поудобней.

– И ты надеешься совладать с такой силой?

Он уставился на Котильона, гадая, способен ли бог на подобное тщеславие и подобные амбиции. И они вступили на свой путь задолго до того, как стали богами…

– Признаюсь, я таю надежду, что вас с Престолом Тени постигнет неудача – ведь то, что ты описал, не должно попасть ни в чьи руки. Будь то руки бога или смертного. Ни в чьи. Оставим это Азатам…

– Так бы мы и поступили, не пойми мы, что Азаты начали терять контроль над тем, что происходит. Безымянные, осмелюсь предположить, пришли к тому же осознанию, и поэтому впали в отчаяние. Увы, мы полагаем, что их последнее решение лишь подтолкнёт Азатов ещё ближе к хаосу и распаду. – Он кивнул в сторону Искарала Прыща, который присел рядом на корточки, бормоча что-то себе под нос. – Вот почему мы решили… вмешаться. Увы, слишком поздно, чтобы предотвратить освобождение Деджима Нэбрала и его засаду. Но… ты жив, трелль.

И вот, Котильон, пытаясь овладеть Азатами, ты оказался их слугой. Желание против действий…

– Снять проклятье с Икария, – покачал головой Маппо. – Необычное предложение, Котильон. Я разрываюсь между надеждой и сомнениями. – Сухая ухмылка. – Я начинаю понимать, почему чистой теории бывает достаточно.

– Икарий заслужил того, чтобы его мукам был положен конец, – сказал бог, – разве не так?

– Что требуется от меня?

– Пока – продолжай делать, что делал – следуй за другом. Не теряй след, Маппо. Грядёт столкновение небывалой силы, такой, что даже осознать сложно. Боги будто не замечают, как приближаются к краю обрыва. И да, рано или поздно эта участь ждёт и меня.

– Ты не похож на человека невнимательного.

– Ну, значит, правильнее сказать, что они беспомощны. В любом случае, мы с тобой ещё поговорим. А пока не сомневайся в том, что ты нужен. Нам, всем смертным и, в первую очередь, Икарию.

Котильон поставил чашку на землю и встал.

До Маппо донёсся тихий звук подымающихся с земли Псов.

– Я знаю, что мне не стоит это говорить, – молвил бог, – но всё равно скажу. Не оставляй надежды, Маппо. В этой битве твоим величайшим врагом станет отчаяние. Настанет час, когда ты встанешь между Икарием и всем, чего ищут Безымянные… и я хочу верить, что ты не допустишь ошибки.

Маппо смотрел, как Котильон уходит во тьму, а Гончие следуют за ним по пятам.

Спустя некоторое время трелль перевёл взгляд на Искарала Прыща. Тот уставился на него блестящими глазами.

– Высший жрец, – молвил Маппо, – собираешься ли ты присоединиться ко мне в моём путешествии?