Охотники за ФАУ - [17]

Баженов то чувствовал невесомость, то его вдавливало в сиденье; его подташнивало, перед глазами мелькали красные круги. А когда они наконец полетели по прямой и самолет перестал выделывать фигуры, Баженов услышал в наушниках вопрос пилота:

— Что под нами?

Баженов даже засмеялся от неожиданности. Он заглянул через борт и увидел узенькую полоску грейдерной дороги, взглянул на компас, на карту. Приближалось большое село с разбитой церковью.

— Красное? — почти наобум спросил он в микрофон.

— Правильно.

И снова штопоры, иммельманы, бреющий полет. Баженов старательно следил по карте. И снова:

— Где летим?

Под ними была железная дорога, маленькие домики и какие-то развалины.

— Полустанок Зеленое! — назвал Баженов.

— Станция Петухи! — поправил пилот и добавил: — Разбомблена.

Баженова бросило в жар. Он стал очень внимательно сверять карту с местностью и больше не ошибся ни разу. "Мессеров" он не видел, а "Раму" заметил. Пилот только пренебрежительно махнул рукой. Когда же Баженов обнаружил неподалеку большую группу самолетов, летевших со стороны фронта, и с волнением сообщил об этом пилоту, тот ответил: наши бомбардировщики.

— Подходяще ориентируетесь! — сказал пилот, когда они уже снижались.

После обеда Баженов получил оценку "хорошо" за езду на автомашине и "удовлетворительно" за вождение мотоцикла. В лесу он ехал на большой скорости по тропинке, и в низине, где было мокровато, мотоцикл повело и опрокинуло. Следы грязи на брюках и локте он постарался скрыть, но офицер из автобронетанкового отдела был достаточно опытен.

4

На следующий день штаб перебазировался в село, находившееся в двадцати километрах западнее. Успешное наступление продолжалось. Почти все офицеры оперотдела были в "хозяйствах".

Третий день Баженов решил целиком потратить на ознакомление с материалами по изучению опыта войны. В комнату Винникова, где он занимался, вошел оперативный дежурный старший лейтенант Чернявский и сказал:

— Ать-два! Галопом к начштаба!

Полковник Коломиец пытливо оглядел отрапортовавшего Баженова и потребовал:

— Покажи свою карту!

— Не захватил.

— На первый раз ставлю на вид. Подойди к столу. Объясняю обстановку. Противник поспешно отступает к Днепру: Наши бомбардировщики бомбят переправы на Днепре. Действуют лишь небольшие заслоны противника на главных магистралях и перекрестках дорог, у крупных населенных пунктов, создавая видимость обороны и даже контрнаступления. На некоторых участках группы противника в пять — десять танков с пехотой в количестве до роты и якобы до батальона контратакуют наши части. Я считаю оценку контрнаступательной активности противника преувеличенной, неправильной. — Коломиец отошел от стола и зашагал по комнате.

— Чтобы успешнее продвигаться, каждая дивизия создала передовой отряд. Задача такого отряда — действовать инициативно, энергично, чтобы, уничтожая заслоны противника или обходя их, прорваться к Днепру, — не допустить создания зоны пустыни, захватить подручные переправочные средства и понтоны противника и отрезать отходящие войска. Передовые отряды должны с ходу форсировать Днепр и закрепиться на западном берегу. В этих условиях очень важно, чтобы командиры передовых отрядов своевременно и правильно информировали о противнике, о своем продвижении, так как от этого зависит дальнейший успех операции. Туда, где будет наибольший успех, мы направим понтонный парк и прочее. Понятно тебе?

Баженов кивнул. Он слушал очень внимательно.

— От командира передового отряда дивизии Бутейко, у которой наибольший темп продвижения, уже пять часов нет никаких сведений. Это недопустимо. Два часа назад Бутейко послал туда своего офицера-оперативника с рацией, но до сих пор нет сведений и от этого офицера. Я послал к передовому отряду наш штабной самолет ПО-2, но его сбил "мессер". Поэтому для выяснения обстановки, для связи и для выполнения других заданий я решил послать группу офицеров штарма на радиоавтобусе — Андронидзе из разведывательного, Помяловский из инженерного. Оба занимаются изучением опыта войны. Ты возглавишь эту группу. Комдив Бутейко извещен об этом моем решении.

Коломиец остановился против Баженова и сказал тихо, глядя ему в глаза:

— Действуй от моего имени. Не позволяй ввязываться в бой там, где надо обходить, прорываться к Днепру. Обстановка требует решительных, быстрых и смелых действий. Если надо отстранить командира отряда — радируй мне. Сегодня к вечеру отряд должен выйти к Днепру, а ночью форсировать. Он действует (и это — ось твоего движения) в направлении Ефимовка, Комиссаровка, Самойловка, Очеретяное, Песчаное, Лозняки, Бережаны. — Карандаш начальника штаба пересек указанные деревни и уперся в Днепр. — Теперешним кодом пользоваться запрещаю. Получишь у Винникова новую таблицу и карту, кодированную только для связи штабарма с тобой. Подробные донесения отправляй шифровкой, для чего с тобой поедет шифровальщик. При нем будет автоматчик. Автомат у тебя есть?

— Автомата нет.

— Возьми трофейный, из имеющихся у Сысоева. Позаботься, чтобы у офицеров были с собой автоматы и гранаты. Оперативную сводку на карту нанеси условно. Не записывай ничего, что касается наших войск. Донесения высылай: первое — когда выедешь к Ефимовке, а затем — в зависимости от обстановки, но не реже одного в час. Сообщай данные опроса пленных, особенно все, что касается укреплений и частей на правом берегу. Узнавай о новом оружии, которое гитлеровцы грозятся применить. Действуй смело, но головы не теряй. Когда достигнешь берега Днепре, разведай, где есть лодки, и сообщи — где, сколько. Наши тяжелые понтонные парки еще на подходе, а надо форсировать с ходу. Повторяю, действуй от моего имени, пусть форсируют наступление. Направление главного удара, а значит, и ввод резерва, зависит, в частности, от того, какой передовой отряд первым создаст предмостное укрепление, закрепится на правом берегу. У твоего передового отряда есть для этого все возможности.