Охотники на людей: как мы поймали Пабло Эскобара - [14]

и с которой я теперь физически не успевал видеться.

Я встретил Конни прямо перед тем, как устроиться на службу в Норфолке. Нас познакомил общий друг. Во время одной из последних моих ночных смен в Департаменте полиции Блуфилда Конни прибыла на вокзал вместе с группой других женщин. Я был на перекличке в пункте полиции, когда дежурный бросил лейтенанту: «Мёрфи, на погрузке ждет целый вагон красоток».

Не помню остальные подколки, которыми проводили меня сослуживцы, но в зоне погрузки я понял, чему они завидовали. Я поймал свое отражение в стеклянной двери и к голубому «Шевроле Эс-Эс» подошел с самым мужественным видом, на который был способен. За рулем сидела невероятно красивая женщина. Это была Конни, дипломированная медсестра с чудесным загаром и длинными волосами. Как и я, она недавно развелась и работала в ночную смену – в травмпункте отделения скорой помощи в больнице городка Миртл-Бич. Свободное время Конни проводила на пляже, где и загорела как шоколадка.

Мы начали встречаться, и я узнал, что она отлично разбирается в автомобилях и мотоциклах. То, что у нее тоже был мотоцикл, делало ее более привлекательной в моих глазах. Я любил приключения и острые ощущения, так что просто не мог не влюбиться в женщину на мотоцикле.

Интересом к машинам и мотоциклам Конни заразилась от двух старших братьев и отца-механика. Конни всегда водила чудесные спортивные автомобили, такие как «Шевроле Эс-Эс» и «Шевроле Айрок», которые, пожалуй, можно отнести к маслкарам. И умела обращаться с гаечным ключом, что вдохновляло и притягивало! Как-то я вернулся домой, а она устанавливала в изящный «Камаро Зет-28» новые колонки. А ведь для этого нужно было снять приборную панель – сам бы я на такое никогда не решился!

Конни любила свою работу, поэтому без труда распознала ту же страсть во мне. Я почти сразу выложил, что мечтаю о настоящей полицейской службе, создании сети информаторов и внедрении в банды с целью поимки преступников, особенно наркодилеров. Собственно, о месте специального агента УБН я начал мечтать раньше, чем узнал, что такая должность существует.

Еще до этого я читал статьи и книги о полицейских, которые внедрялись в преступные группы и организации. Мне это казалось трудной и определенно интересной задачей.

Опасность и разруха, которые приносили с собой наркотики, не давали мне спокойно спать. Я видел, как круто они меняли жизнь и личность зависимых людей, оставляя отчаяние и страдания взамен блестящих перспектив. Беда затрагивала и семьи, и друзей, и всех, кто был рядом.

США давно страдали от незаконного ввоза наркотиков, но до 1970 года федеральные власти не принимали решительных мер по созданию службы, единственной целью которой было уничтожение угрозы в лице наркоторговцев.

Для США незаконный оборот наркотиков – беда не новая. В 1930-х в страну начали ввозить героин с юга Франции. Сырьем для него служили опиумные маки, которые выращивали в Турции и на Дальнем Востоке и привозили в порт Марселя, один из самых загруженных портов Средиземноморья. Наркотики производили в подпольных лабораториях города, а затем корсиканские гангстеры и сицилийская мафия переправляли их в США по схеме «французский связной». По современным меркам тогдашние поставки героина из Марселя в Нью-Йорк можно назвать скромными. Первую крупную партию героина полицейские Нью-Йорка изъяли 5 февраля 1947 года у корсиканского моряка, вес ее составлял три килограмма.

Много лет спустя, когда наркотики заполонили страну и возросло число наркозависимых и преступлений на этой почве, конгрессмен-республиканец из Коннектикута забил тревогу. В апреле 1971 года член палаты представителей США Роберт Стил начал расследование по отчетам о росте числа наркозависимых среди военнослужащих, вернувшихся из Вьетнама. По данным отчетов, десять – пятнадцать процентов американских солдат пристрастились к героину.

Такие известия в сочетании с широким распространением марихуаны в контркультуре хиппи всколыхнули органы правопорядка, которые понимали, что это лишь первые ласточки грядущего повального увлечения наркотиками. Страна потонула в наркомании, когда американские и южноамериканские наркодилеры последовали примеру корсиканских и сицилийских собратьев и решили удовлетворить растущий спрос на марихуану, кокаин и героин.

В те непростые времена президент Ричард Никсон объявил «всеобщую глобальную войну наркомафии» и положил начало созданию федерального органа, занятого исключительно вопросами соблюдения законодательства о борьбе с наркотиками. До этого момента федеральные власти полагались на множество разрозненных ведомств, у которых просто не было ресурсов для разворачивания объявленной Никсоном войны.

«В настоящее время федеральным властям нелегко вести войну с наркомафией, поскольку они не могут полноценно объединить усилия перед лицом изобретательного, вездесущего и неуловимого врага, – сказал тогда Никсон. – Разумеется, безжалостные подпольные сети, поставляющие наркотики из разных стран мира, не страдают от бюрократических препон, которые осложняют нашу работу».

Для борьбы с наркомафией Никсон постановил создать централизованное управление. Так, по указу президента, 1 июля 1973 года появилось Управление по борьбе с наркотиками – федеральный орган, основной задачей которого являлось предотвращение употребления и контрабанды наркотиков. На самом деле этой инициативой Никсон хотел отвлечь внимание СМИ от скандала, который в конечном итоге привел к завершению его президентской карьеры; тем не менее создание мощного федерального объединения правоохранительных органов по борьбе с наркотиками было действительно удачной идеей.