Охотники из тени - [31]

– Я не спаситель, Ладраникс, – вмешалась Хранитель.

Джейк увидел, как фарфорово-синие глаза Розмари расширились, когда она почувствовала прикосновение разума Замары.

– Я не могу остаться здесь и помогать тебе достаточно долго, – продолжила она. – У меня есть задача, исключительно важная для выживания нашего народа.

«И все же ты мудрее любого из нас, ибо хранишь воспоминания давно ушедших, – мысли Ладраникса были окрашены благоговением. – Мы будем благодарны за все, что ты сможешь для нас сделать».

Что-то беспокоило Джейка, но он никак не мог уловить это. Что-то оставалось неразделенным, несказанным.

– Я не смогу помочь, пока не узнаю все, – сказала Замара.

Она тоже чувствовала, что что-то было пропущено.

Протоссы не дышат – по крайней мере, не так, как люди, – но Джейк определенно почувствовал, как Ладраникс тяжело вздохнул, прежде чем продолжить.

«Мы – Шел-на Криас. Мы – Те, кто все выдержат. Нас тянет обратно к тому, что осталось от наших лучших и самых величественных творений, к нашим городам. Мы остались верны идеалам протоссов. Мы понимаем, почему нас оставили здесь, и мы верим: когда наши братья смогут во всеоружии вернуться на Айур, чтобы забрать нас, они сделают это. Мы полагаемся на Кхалу едва ли не больше, чем прежде, и это связывает нас воедино. Но… не все из тех, кто выжил в тот день, разделяют наши чувства».

Ладраникс засомневался.

«Могу я… показать это? Это… очень сложно описать лишь словами».

– Не думаю, что это самая хорошая идея, – неожиданно не согласилась Замара. Джейк сосредоточился на разговоре с ней.

– Замара, но почему нет? Ты же именно это постоянно делала со мной, показывая воспоминания Темлаа и Ветрааса!

– Да, – ответила она, держа свои мысли при себе. – И я даю то, что считаю необходимым тебе узнать для того, чтобы мне удалось выполнить свою миссию. Не больше и не меньше этого. Твоему разуму будет проще справиться со словами. Не вижу смысла обременять тебя и тем более Розмари сверх того, что совершенно необходимо.

Головная боль вернулась – без сомнений, вызванная внезапной вспышкой раздражения.

– Послушай, это ты выбрала меня. Я на это не подписывался. И думаю, что с учетом всего произошедшего, я не так уж и плохо справлялся.

– Совершенно верно, Джейкоб. Ты оказался лучше, чем я даже осмеливалась надеяться, когда мой разум впервые встретился с твоим.

– И нравится мне это или нет, но я стану следующим Хранителем. Так, может быть, мне стоит привыкнуть нагружать свой разум?

Расценив ее молчание как согласие, он продолжил разговор с Ладраниксом:

– Если Розмари не против, то я согласен, чтобы ты показал нам.

Джейк взглянул на компаньонку по странствиям. Та смотрела настороженно, но в конце концов кивнула:

– Да, можешь сделать это, если необходимо. Но не суй нос в мои мысли. Терпеть этого не могу.

Ладраникс склонил голову. Джейк мгновенно почувствовал озноб, который был вызван вовсе не температурой, но исключительно протоссами, возникшими перед его мысленным взглядом. Они не выглядели в чем-то другими внешне по сравнению с теми, которые находились рядом с ним сейчас. Но… он ощущал их отличие.

Они испытывали ту же тревогу, тот же страх и гнев, что и Шел-на Криас. Однако вместо того, чтобы собраться с силами перед лицом несчастья, они почти… растворились в нем. От них словно исходило ментальное зловоние, нечто древнее и первобытное, и сердце Джейка ушло в пятки, когда он понял, что это ощущение ему до боли знакомо.

Неожиданно он снова был древним протоссом, наблюдающим, как зел-нага покидают их.

Поднялся он – дом, что улетел – унося Ихан-рии, Великих учителей, Создателей, Стражей, унося далеко, далеко, недосягаемо далеко. Десятки гибких фиолетово-сине-серых тел прыгнули в воздух в тщетной попытке догнать их, уцепившись за твердые прекрасные кристаллы, грани которых были остры, как шикмы. Дом, который улетал, продолжал подниматься вверх, а его жители оставались одинаково равнодушны что к мольбам и просьбам тех, кто почитал их, что к ярости и гневу тех, кто желал им смерти. Руки, скользкие от крови, разжимались, и потерявшие голову от страха существа падали на землю, падали со слишком большой высоты, чтобы выжить, разбивались о землю с отвратительным глухим стуком, который был едва слышен за шумом двигателей взлетающего корабля и мучительным мысленным гулом, который угрожал расколоть голову Джейка на части, точно так же как боль в его сердце угрожала расколоть на части разум.

Нет, нет, они не должны уходить, они были всем, всем…

Охваченный отчаянием, Джейк тоже упал на землю. Его тело было искалечено, его темно-голубая кожа была горячей и покрылась красными пятнами от ослепляющего, душащего страха и гнева. Что они могли сделать? Как жить дальше? Одиноки, одиноки, так одиноки…

– Эй, профессор, ты в порядке? – спросила Розмари. Джейк зажмурился, возвращаясь обратно в настоящее, вновь становясь Джейкобом Джефферсоном Рэмзи, а не тем испуганным протоссом из давно минувших времен, чья боль от того, что их покинули, не знала границ. Он дрожал и задыхался. Ладраникс протянул ему сосуд, наполненный теплой водой с металлическим привкусом. Джейк жадно выпил ее, но горло его так и осталось пересохшим. Он выдавил, обращаясь к Ладраниксу: