Охотники из тени - [30]

Он ощутил в голове легкое веселье и мысленно скривился. Каждая его мысль прочитывалась: голод, раздражение, слабость, страсть или скука, и это раздражало его. На мгновение он задумался: если эта «миссия» Замары увенчается успехом, и он действительно проживет достаточно долго, чтобы стать Хранителем, будут ли подобные его мысли доступны любому следующему Хранителю, который решит прочитать их. Это встревожило Джейка, и он поспешил переключиться.

– Пожалуйста, продолжай, Ладраникс. Что случилось после того, как врата были отключены?

Командир протоссов наклонил голову.

«Когда врата закрылись, мы потеряли надежду. Даже те из нас, кто прошел самое суровое обучение, ощутили ужасное чувство покинутости, когда осознали, что застряли здесь. Несмотря на то, что мы понимали причины, – оставшиеся должны принести себя в жертву, чтобы выжили все остальные, – удар осознания этого оказался весьма тяжелым. Большинство тамплиеров пало, отвлекая зергов, чтобы другие смогли убежать».

– Подожди… кто такие тамплиеры? – Розмари была озадачена.

Ладраникс повернулся к ней и посмотрел долгим взглядом. Этот разговор происходил только между ними, так что Джейк понятия не имел, что было сказано. Но через несколько секунд Розмари кивнула.

– Понятно. Кастовая система. Выглядит… не знаю… как неуместная нетерпимость для общества, в котором якобы все равны.

Джейк понял, что Ладраникс все обрисовал Ре-Ми лишь в общих чертах. Протоссы соблюдали ее границы и мысленно передавали лишь слова, не чувства.

– Система вовсе не столь нетерпима, как может показаться, Розмари, – вставил свое слово Рэмзи. – Протоссы не такие, как мы. Как я говорил тебе, до Кхалы они были разделены на племена. У каждого племени существуют определенные склонности… своя сила, свои способности. Когда протоссы объединились в Кхале, племена довольно органично уложились в три различные категории. Но нет такой касты, что была бы предпочтительней прочих.

Замара передала ему подтверждение:

– Да, кастовая система изначально создавалась, чтобы эффективнее использовать возможности объединения. Использовать сильные стороны каждого, чтобы сплотить нас, а не разделить. И тысячи лет это оставалось неизменным. Но даже среди протоссов, даже там, где мы так сильно связаны друг с другом той глубинной связью, которую ты только начинаешь постигать, никуда не делись те, кто стремится к благу лишь для себя. Мы не ангелы и не боги, Джейк. Мы просто существа, такие же, как ты… Или совсем не такие, – она рассмеялась.

«Тамплиеры – это воины, – объяснил Ладраникс. – Наша задача – оберегать наш народ, защищать, при необходимости жертвовать жизнью. С раннего детства мы учимся контролировать страх, заставлять его служить нам – ибо, разумеется, мы испытываем его, как и все мыслящие и чувствующие существа. Но наш долг – защищать Конклав и его мудрость, защищать кхалаев с их талантами и умениями. И в те долгие мрачные дни мы делали именно это.

В тот день на Айуре осталось больше протоссов, чем та горстка, что ты видишь сейчас. Тысячи. Сотни тысяч. Я с гордостью могу сказать, что основная часть погибших – тамплиеры, до последней капли крови сражавшиеся, чтобы спасти других. Но это имеет и отрицательную сторону. Теперь, когда мы каждый день все еще встречаемся со смертью лицом к лицу, большинство из нас – кхалаи. Теперь среди нас осталось лишь несколько обученных воинов».

– А судей нет совсем? – спросил Джейк.

«Не здесь, не среди Шел-на Криас».

Название совершенно не поддавалось переводу, и Джейк заметил, что Розмари так же озадачена, как он сам. Ладраникс рассмеялся и передал изображение: стойкие, непоколебимые, выдерживающие любые испытания.

– «Те, кто все выдержат», – тихо сказал Джейк.

Ладраникс кивнул:

«Да. Слова лишь приближенно передают понимание того, кто мы есть, но приходится пользоваться ими».

Розмари фыркнула.

«В первые дни мы старались просто выжить, – продолжал Ладраникс. – Протоссы бежали – в одиночестве, парами, небольшими группами родственников. Если могли, находили укрытие, – и умирали, если не могли. Большинство дождевых лесов было уничтожено, как и наши прекрасные города. Я полагал, что скоро все мы встретим свою смерть, и не понимал, что случилось с зергами. Можно только радоваться, что без Сверхразума им так и не удалось восстановить былое единство. И все равно зерги убивали нас, если находили; видимо, они решили изучить ваш корабль, когда вы собрались приземлиться.

Однако они изменились и более не движимы целенаправленным желанием выследить нас и уничтожить. Возможно, они просто ждут, пока мы не почувствуем себя в безопасности, прежде чем окончательно расправиться с нами.

Каковы бы ни были планы зергов – если они вообще способны их строить, – разобщенность противников дала нам время. Время вновь найти друг друга. Время вернуться в наши несчастные разрушенные города и сделать все возможное, чтобы вновь обрести там дом. Время найти оружие, чтобы сражаться против омерзительных созданий, и время создать новое оружие. Я не рискну сказать, что Шел-на Криас создавали новое общество на останках нашего мира, но мы делали все, что могли. А теперь среди нас есть Хранитель. Мы благодарны, что ты привел ее к нам».