Охотник - [5]

Сильный ветер швырял ему в лицо черный песок, а он даже не мог стряхнуть его, ощущая, как песчинки забиваются в нос и рот. Глаза отчаянно слезились, дышать было тяжело. А Астарот все улыбался.

Мутант сидел где-то неподалеку, сквозь свист все усиливающегося ветра до охотника доносилось его шумное дыхание.

«Наверное, он тоже падальщик, – подумал Астарот, – дождется, пока я умру и слегка испорчусь, как он любит, а потом приступит к трапезе… Впрочем, вряд ли ему что-нибудь светит. Судя по тому, как дует ветер, будет песчаная буря, а это значит, что скоро здесь будут кружиться темные вихри, и тело мое засыплет».

Охотник улыбнулся еще шире, из горла его вырвался смешок.

«Сиди, сиди, – думал Астарот, – может тогда нас занесет песком вместе, и ты уже никого не сможешь сожрать, мерзкая гадина».

Мутант словно уловил его мысли, он подполз ближе, и улыбка сползла с лица охотника.

«Неужели не будет ждать?».

Астарот уже намеревался собрать все силы, какие у него были, и вступить с врагом в последний краткий бой, когда мутант неожиданно вцепился ему в предплечье. Задохнувшись от омерзения и ярости, охотник приподнял голову и понял, что мутант делает ему какие-то знаки. В конце концов, Астарот понял. Мутант предлагал ему забраться к нему на плечи. Смерч, между тем, все приближался. Ветер становился невыносимым, он рвал волосы, швырял в лицо горсти песка, скрадывал дыхание. Астарот попытался приподняться. В затылок будто свинца налили. Ощутив, как отозвалась болью разорванная грудь, он сжал зубы, но не издал ни звука – ему не хотелось, чтобы тварь услышала его стон. Астарот позволил ему схватить себя за руки и взвалить на плечи. Какая разница – умирать здесь или сейчас или в его вонючей норе. Так он по крайней мере проживет несколько лишних минут. Мутант потащил охотника, двигаясь резкими скачками. Безвольное тело он то и дело отрывал от земли, ноги волочились по песку. Охотник не мог больше сдерживаться и закричал от боли.

Сил у черного зверя было немного, на худой спине проступали отчетливые жилы, он весь покрылся скользким, вонючим потом, так что Астарота едва не вывернуло наизнанку от отвращения. Если бы мутант потащил его очень далеко, навряд ли они добрались бы. К счастью, укрытие, куда тварь тащила охотника, находилось совсем близко. Мутант ввинтился в нору, втащил следом ослабленного человека и замер. В темноте его дыхание шумно рвалось из легких.

«Устал, наверное, – подумал Астарот, – будет есть меня и отдыхать от трудов».

В темноте глаза мутанта посверкивали двумя яркими огоньками. Охотник некоторое время смотрел на эти огоньки, мысленно прощаясь с жизнью и всем славным, чем она была наполнена – солнцем, медленно всплывающим над горизонтом, светло-голубыми облаками и теми редкими мгновениями, когда ему казалось, что когда-нибудь он сможет покинуть Лагерь и зажить иной, незнакомой ему жизнью…

Солнечные лучи проникли в пещеру. Астарот очнулся. Удивился, что все еще жив. Коснулся груди и увидел, что на рану наложена какая-то клейкая масса. Под пальцами она тянулась. Он выругался про себя.

«Заражение будет, как пить дать. Но откуда это взялось? Неужто это тварь обо мне позаботилась».

Он повернул голову, отметил для себя, что это действие далось ему много проще, чем раньше. Сколько же он провалялся без сознания.

Астарот скосил глаза. Мутант сидел у выхода из пещеры и смотрел в одну точку.

– Эй, ты, – прохрипел охотник, – чего тебе от меня надо?

Тварь повернулась и уставилась на него.

– Я говорю, чего тебе надо? – Астарот попробовал приподняться на локте, но почувствовал дурноту и упал. – Зачем ты мне помогаешь?

Склонив голову на бок, мутант слушал, потом подполз поближе, колени у него были такие худые, что ими можно было проткнуть кожу. Он ударил себя по лбу и почти внятно сказал:

– Маркун.

– Чего тебе от меня надо? – опять повторил Астарот. – Соображаешь, значит. Даже говорить умеешь… На подражателя, вроде, не похож…

Он подумал, что шея у мутанта такая тонкая, что если он соберется с силами, то сможет дотянуться до нее и в мгновение ока сломать. Потом вспомнил, что мутант притащил его сюда, спас от песчаной бури и даже по-своему попробовал вылечить. Будет черной неблагодарностью убить его сразу.

– Тонкая у тебя шея, – сказал Астарот, – тонкая и худая.

– Маркун? – не понял мутант.

– Маркун – маркун, – подтвердил охотник, – вот, погоди, приду немного в чувство, и будет тебе полный маркун.

– Маркун, – существо обнажило в улыбке острые зубы.

– Скалишься? – проворчал охотник.

– Маркун, – мутант ткнул себя в грудь.

– Это тебя зовут так? – наконец понял Астарот. – Ну, надо же, у тебя и имя имеется. А где твои друзья? – спросил он. – Где другие маркуны?

Мутант его не понял, отрицательно покачал головой.

Охотник опять почувствовал слабость и решил больше не говорить с этой скользкой гадиной, а копить силы и, когда их будет достаточно, свернуть ему шею и попытаться добраться до Лагеря. Без ножа и винтовки сделать это будет, конечно, непросто. Безмозглая тварь, похоже, бросила его оружие и вещи в пустыне. Может, ему удастся их отыскать?

Астарот вдруг вспомнил вполне отчетливо, как он метался в бреду, а мутант подносил к его губам сырую пахучую мякоть, из который он всасывал жидкость. «Что это было? Мох? Кажется, учителя в Лагере упоминали про влагосодержащий мох, растущий в особенно глубоких пещерах. Но он его никогда не видел. Вот значит, как они тут выживают без воды. Ищут пещеры, в которых растет мох… Надо будет запомнить на будущее. Неплохое место для засады на таких, как этот урод».