Охота за призраком. Борьба спецслужб СССР, США и Западной Германии за архивы МГБ ГДР - [50]

Организация встречи даже с бывшим руководителем внешней разведки ГДР для официального представителя КГБ СССР в условиях падения Берлинской стены было делом непростым, поскольку предполагалось, что никто из посторонних не должен был об этом знать. Новиков исходил из того, что и квартира, и дача Вольфа находились под наблюдением спецслужб противника. В пользу такого предположения говорит тот факт, что американские посетители дачи Вольфа подтвердили, что они в целях избегания привлечения внимания «КГБ или восточногерманских служб не звонили и не предупреждали о своем визите». Во всяком случае, так подает предпринятые ЦРУ меры безопасности сам Вольф в своих воспоминаниях. Тут можно оговориться, что, скорее всего, Хэтэуэй в беседе с Вольфом имел в виду западные спецслужбы, поскольку спецслужбы ГДР уже были фактически разгромлены.

Не было сомнений, что и Карлсхорст изучали десятки внимательных глаз. Тем более что доступ в советскую цитадель в Берлине был свободный. Единственный вариант был — организовать встречу в бывшей инженерной академии, где и находился кабинет Новикова, поскольку эта зона круглосуточно охранялась. Но привезти Вольфа предстояло так, чтобы никто ничего не заподозрил.

Александр имел служебную автомашину корпункта — довольно поношенную французскую марку, доставшуюся ему в наследство от предыдущего хозяина корпункта. Сам же он предпочитал в оперативных целях использовать приобретенный за свой счет мотоцикл «Хонда». Глухой мотоциклетный шлем с абсолютно непрозрачным ветрозащитным экраном, надежно скрывавшим черты лица, создавал иллюзию оставаться неузнанным на улицах города, что в определенной степени соответствовало истине. Александр полагал, что в условиях города мотоцикл имеет преимущества перед автомобилем. Но при организации встречи двух генералов без автомашины было не обойтись. План Новикова состоял в том, чтобы Александр на автомашине с нейтральными берлинскими номерами забрал Вольфа в заранее обусловленном месте и привез в Карлсхорст. Повод для встречи — получение интервью для советской радиостанции — имелся. Встреча состоялась на квартире Александра неподалеку от советского посольства на Унтер-ден-Линден. На ней Вольфу был передан подарок от Новикова — сигаретный набор — и обговорены условия организации встречи.

В разведке организация встречи всегда представляет собой довольно сложное мероприятие, прежде всего затратное по времени. Оно включает в себя как пеший, так и автомобильный проверочный маршрут, а в некоторых случаях и проверку с использованием общественного транспорта. Нередко оно может длиться часами. И все это время проверяющийся находится в состоянии повышенной готовности, так что физическое и нервное напряжение достигает своего максимума. Тем более если учесть, что, как отмечает Юрий Дроздов в своей книге «Вымысел исключен»[64], чтобы в течение короткого промежутка времени конспиративно, то есть без риска расшифровки, вести наблюдение за одним человеком, необходимо от восьми до десяти наблюдателей. И проверяющемуся нужно выявить их всех, поскольку, если он не заметит наблюдения, то провалит проводимую операцию. Принципы проверки перед встречей представляют собой чисто технические приемы выявления наружного наблюдения противника, и они в принципе одинаковые для всех разведок мира. Американский журналист Дэвид Хоффман в книге «Шпион на миллиард долларов»[65], в которой он рассказывает историю одного из крупных агентов ЦРУ в Москве Адольфа Толкачева, который передал ЦРУ научно-технические секреты советской «оборонки» и который был разоблачен тем самым «кротом», которого лихорадочно искали американские контрразведчики, дает описание действий оперативника на проверочном маршруте: «Сбрасывая возможную или действительную слежку, оперативник (в данном случае не важно, советский или американский) должен действовать изящно, как танцор балета, хитро, как фокусник, и так же внимательно, как авиадиспетчер». Более подробно о работе разведчика под наружным наблюдением рассказывает Леонид Шебаршин в своих воспоминаниях. Он писал: «Нельзя полагаться на то, что „наружка“ сама проявит себя. Нельзя, за исключением чрезвычайных ситуаций, устраивать грубую проверку. На занятиях и в жизни мы исходим из того, что поведение разведчика не должно вызывать подозрение ни у профессиональных, ни у случайных наблюдателей. Если служба наружного наблюдения отмечает, что иностранец грубо проверяется, у нее появляется стимул работать конспиративнее, изобретательнее и настойчивее. Иностранец же попадает в разряд подозреваемых или установленных разведчиков, что может осложнить его жизнь».

Таким образом, для успешной проверки необходим заранее подобранный, естественный маршрут, позволяющий неоднократно и неприметно понаблюдать за ситуацией вокруг себя. Иногда и в учебных, и в боевых условиях используется контрнаблюдение — на разных точках маршрута прохождения разведчика контролируют другие работники. Им легче заметить возможную слежку и условным сигналом (по радио, припаркованной в определенном месте машиной и т. п.) предупредить коллегу об опасности. Способ эффективный, но не лишенный недостатков. Люди, выдвинутые на точки контрнаблюдения, могут сами привести за собой слежку. Такие случаи бывали. (Действительно, в этой связи достаточно вспомнить об одном из крупнейших провалов советской внешней разведки в Канаде в 70-х годах прошлого века, когда из страны было выслано значительное количество сотрудников резидентуры, которые участвовали в проверочных мероприятиях на проверочных маршрутах вербовочной разработки, которая оказалась подставой спецслужб противника.) Нежелательно, чтобы о намеченной операции и районе ее проведения знал кто-либо, кроме резидента или его заместителя. Это правило, к сожалению, сплошь и рядом нарушается. Есть и еще негативный момент: зная, что его подстраховывают товарищи, работник, проводящий операцию, может излишне расслабиться — утратить бдительность. Проверочный маршрут, отмечал Дэвид Э. Хоффман в своей книге, может занимать несколько часов. Понятно, что это касается не только американских разведчиков, но и разведчиков вообще. Ведь его смысл заключается в выявлении повторяющихся автомашин и лиц, идущих за разведчиком, и их необычных действий. Это требует от разведчика хорошей зрительной памяти, чтобы по малейшим деталям установить подобные повторения. Ведь понятно, что сотрудники наружного наблюдения могут маскироваться. Чтобы понять работу разведчика в ходе выявления наружного наблюдения, можно привести описанные в книге того же Хоффмана «Шпион на миллиард долларов» действия сотрудника ЦРУ Ролфа в Москве: «Ролф подумал, что у него есть преимущество, он здесь режиссер, он единственный знает, куда едет. Они [сотрудники наружного наблюдения КГБ] могли лишь реагировать на его действия. Обычные водители (например) не стали бы обращать внимания на «фольксваген» (автомобиль, на котором Ролф передвигался по Москве). На светофоре они могли пристроиться рядом или сзади. Ролф же следил за тем, чего обычный водитель не станет делать. Если включился красный свет, зачем было третьей машине за ними перестраиваться и прятаться за автобусом? Это могло быть признаком слежки, и Ролф такие приметы отмечал и анализировал»