Охота - [76]

И ведьма дотянула. Молнии и арбалетные болты сделали свое дело – Пламенный Рокот обессилел настолько, что потерял возможность летать. Он приземлился, распластал крылья и, шатаясь, сотрясая землю при каждом шаге, с грозным горловым рокотом в очередной раз попер на Матвея.

Тут в дело вступили оставшиеся Драконоловы, вооруженные кистенями и лассо. Вместе с копейщиками и арбалетчиками они окружили крылатого гиганта. Не прошло и десяти секунд, как петли арканов затянулись на мощных лапах, и веревки стали светиться. Пламенный Рокот взревел и, повернув голову, дыхнул огнем. Все произошло неожиданно, и ведьма едва успела защитить свое остроухие войско.

Те эльфы, что были вооружены арканами, стали расходиться в стороны, натягивая веревки, и вскоре дракон лег на брюхо. Копейщики и арбалетчики по-прежнему атаковали ящера, но теперь им помогали и кистеньщики: раз за разом на голову Пламенного Рокота обрушивались удары закрепленных на цепях черепов, в глазницах которых разгорелось алое свечение.

Дракон продолжал терять силы. Он уже даже не полз, не пытался извернуться и дыхнуть огнем, а лишь поворачивал голову, рокоча глоткой.

«Вот и все, – обратилась к Матвею ведьма. – Мы можем праздновать очередную победу».

Ощущение скованности во всем теле исчезло, Климов понял, что хозяйка убежища вернула ему способность двигаться. Он перевернулся на бок, затем встал на четвереньки. Мир перед глазами покачнулся, голова закружилась, вновь захотелось вывернуться наизнанку, однако пустой желудок лишь болезненно сжался. Матвей стоял, опустив голову, глядя перед собой, на каменистую землю, и слушал рокот, доносящийся из драконьей глотки. Судя по тому, что звуки становились все тише, могучее существо слабело с каждой секундой.

– Поднимайся, – он пропустил момент, когда ведьма оказалась рядом. Поднял голову, взглянул на нее – мокрую от пота, осунувшуюся, вымотанную и дрожащую.

Победа над драконом стоила ей немалых сил, однако это не отменяло того факта, что…

Злость охватила Климова, словно огонь, в очередной раз вырвавшийся из глотки летающего чудовища. Он заставил себя встать и вновь взглянул на ведьму, до боли сжав кулаки.

Вцепиться ей в горло… Повалить… Прижать коленом к земле… И бить, бить, бить, чтобы брызги крови летели во все стороны… Никогда прежде Матвей не испытывал такого безумного желания расправиться с кем-то. Даже когда Алена рассказала о домогательствах Брульгрома, он был в гневе, но голова оставалась холодной.

– Я прекрасно понимаю все, что ты чувствуешь, – с грустью и усталостью произнесла ведьма, опуская голову. – Последний час был для тебя очень непростым, и в этом моя вина. Однако тебе лишь кажется, что ты мог погибнуть. На самом же деле я держала все под контролем от и до. Да, тебе было страшно и временами очень горячо, но ты ничем не рисковал.

– Почему вы мне ничего не сказали? – процедил Матвей. Злость отступила, но едва-едва.

Ведьма посмотрела ему прямо в глаза.

– Мне нужен был весь твой страх. Как я уже говорила, для дракона это чувство – словно свет для мотылька или кровь для акулы. Только благодаря тебе я смогла приманить его и… Дальше ты все видел сам.

Матвей заставил себя разжать кулаки. Сердце все еще стучало как безумное, ноги были ватными. Ярость никуда не делась, но хотя бы перестала главенствовать над разумом.

– И что теперь? – угрюмо осведомился Климов, по-прежнему глядя на ведьму. Повернуть голову и посмотреть на поверженного дракона он пока не решался.

– Сейчас я усыплю его при помощи магии, и мы вернемся в убежище, – ответила ведьма. Чуть помедлив, она улыбнулась. – Самый сложный этап мы уже преодолели, остались только необходимые мелочи, с которыми я справлюсь сама. Тебе же я предлагаю отдохнуть, ты это вполне заслужил.

С этими словами она повернулась и направилась к Пламенному Рокоту, а Матвей, наконец, решился посмотреть на ведьмину добычу.

Огромный летающий ящер, закованный в броню из черной чешуи, был в буквальном смысле распят на земле. Глаза по-прежнему светились красным, из ноздрей вырывались редкие облачка темного дыма. Голову украшали оранжевые рога, по хребту тянулись шипы того же цвета. Четверо эльфов все еще натягивали веревки опутавших драконьи лапы арканов, остальные стояли неподалеку, готовые вновь вступить в бой, если чудовище решит еще раз показать свой грозный нрав.

Ведьма остановилась возле летающего гиганта и вновь начала совершать руками пассы. Матвей, чувствуя слабость в ногах, отыскал взглядом глыбу побольше, дошаркал до нее и уселся.

«Мы только что поймали дракона, – от этой мысли голова шла кругом. – Настоящего. И я был наживкой».

Вновь накатил гнев, но уже не такой сильный – сказывалась усталость. За все время битвы с Пламенным Рокотом Матвей не пошевелил и пальцем, однако вымотался так, словно провел долгие часы в какой-нибудь каменоломне, возле мартеновской печи или на лесоповале. Глаза начали слипаться, сердцебиение вернулось к спокойному ритму, однако в ушах все еще звучал рокочущий рык крылатого исполина.

«Итак, ведьма сделала ровно полдела, – подумал Климов, вспоминая огромные клетки в подземной лаборатории. – Ей нужны еще два чудовища. Кто это будут?..»