Охота - [2]

Мозес подошел к кухонному островку, покачиваясь из стороны в сторону, а затем выложил на гранитную столешницу сетчатую сумку с кучей одинаково вздутых банок и добавил к ней свою новую находку.

— Нашла что-нибудь?

Мне потребовалось немного времени, чтобы переориентироваться. Я закрыла шкаф, прихватив упаковку морской соли и банку с чайными пакетиками.

— Полпачки соли и чайные пакетики, которые все еще пахнут чаем. — Что весьма неплохо, учитывая, что они хранились в жаре и влажности. — Хотя, — произнесла я. — мы думали, что здесь будет больше всего.

— Это милый дом, — сказал он, осматриваясь. — Должно быть, его обыскали одним из первых после войны или еще во время битвы.

— Ага, — произнесла я.

Ревейон разнес Остров Дьявола — и каждый район, который встретился на пути его членов. Они были словно ураган, прошедший по Новому Орлеану. Не первый, с которым столкнулся Биг Изи[2]. Однако со временем война и наводнения нанесли ему серьезный ущерб.

Из-за членов Ревейона пострадал город и те, кто жили в нем, и некоторые, включая Лиама Куинна, кто больше здесь не жил. Охотник за головами, в которого я влюбилась, пораженный магией и покинувший Новый Орлеан, чтобы сражаться со своими демонами.

С тех пор я о нем ничего не слышала.

Я знала, что Лиам был со своей бабушкой Элеонорой в месте, которое Малахи называл «южным пределом», болота южной Луизианы, где небольшие общины Пара старались держаться подальше от внимания Сдерживающих и Острова Дьявола.

Малахи, еще один из моих Паранормальных друзей, рассказал нам об этом, когда вернулся после воссоединения Лиама и Элеоноры.

Но это все, что я знала о местонахождении Лиама и влиянии, которое на него оказала магия. Я гордилась тем, что не спрашивала Малахи ни о более подробной информации, ни о каких-либо изменениях за прошедшие недели. Я старалась отгонять мысли о Лиаме на задний план, давая ему время и пространство, которые, по-видимому, ему были необходимы. Тем временем, я сфокусировалась на Дельте, на наших действиях для Нового Орлеана, на контроле над моей магией. Но несмотря на то, что я понимала, почему он пропал, мне все равно было больно от того, что он бросил меня.

Я положила руки на бедра и вздохнула, глядя на наш скудный урожай.

— Ну что ж. Добавь сюда бутилированную воду, аспирин, радио. Уже что-то.

— Это так, — произнес он. — Ты же знаешь, что они не воспринимают это как должное.

Не воспринимают. Во всяком случае, они были очень благодарны, и это только заставляло меня чувствовать себя хуже в отношении Сдерживающих или нашей ситуации.

— О, я нашел кое-что еще, — сказал Мозес, вытаскивая что-то из нагрудного кармана джинсового комбинезона. Он нашел комбинезоны во время предыдущей охоты на мусор. Они были слишком большими для него, снизу штаны пришлось подвернуть, но он любил этот передний карман.

Он подошел ко мне и протянул руку. В его маленькой, мясистой ладони был серебристый робот с квадратным телом на прямоугольных ногах. Вероятно, семь сантиметров в длину, с головой в форме канистры, увенчанной крошечной антенной. Из его спины торчал металлический ключ.

— Он был зажат за ящиком, — сказал Мозес.

— Он старый, — произнесла я, осторожно беря его в руки и рассматривая, как учил меня мой отец, ища отметку производителя и дату, но ничего не нашла. — Скорее всего, пятидесятых или шестидесятых годов. — Он был намного старше этих модных шкафов и столешниц. — Видимо, потерялся, когда они ремонтировали дом. Давай заведём его.

Я осторожно повернула ключ, услышав, как заскрипели шестеренки, и поставила его на столешницу.

Механизм загудел, словно шершень, и он двинулся вперед, последовательно переставляя ноги, подрагивая маленькой антенной. Мы молча наблюдали, как он шел к краю столешницы. Мозес поймал его до того, как он дошел до конца, повернул и послал обратно в мою сторону.

— Ха, — произнес он, с удивлением следя за его перемещением. — Мне это нравится.

— Ага, — сказала я. — Мне тоже.

Мы завели его еще раз и позволили игрушке совершить еще один проход по столешнице.

— Жалко, что они оставили его, когда уходили, — сказал он.

— Что они оставили?

Мы резко обернулись и позади нас увидели мужчину.

Малахи был высоким, выше 180 сантиметров, и широкоплечим, как и все военные. Он был похож на ангела: взъерошенные белые кудри, которые доходили до плеч, квадратная челюсть, светящиеся крылья цвета слоновой кости, которые сложились и волшебным образом исчезли, пока мы смотрели на него, и блестящие золотые глаза. Этот золотой цвет был визитной карточкой Паранормальных, такой же цвет глаз я наблюдала и у Лиама после того, как в него ударила магия и до того, как он сбежал.

Малахи являлся генералом армии Консульства, касты Пара, которые правили Запредельем до войны, те же Пара, которые были магически принуждены сражаться против нас их врагами — Рассветным Двором.

Мы не услышали обычного шелеста крыльев, по которому можно было определить, что сейчас появиться Малахи, видимо, он прошёл через входную дверь. Он был одет в джинсы, ботинки и выцветшую футболку с символикой Университета Лойола.

Малахи улыбнулся Мозесу, а затем задержал свой взгляд на мне. Мое сердце застучало в ответ на этот взгляд, взгляд мужчины, достаточно красивого, чтобы быть вырезанным и увековеченным в мраморе. Это был инстинктивный ответ, вызванный огромной силой его взгляда.