Охота на Улисса - [34]

Он ещё раз отхлебнул из горлышка, аккуратно поставил бутылку на пол, скрестил руки на груди и рухнул, звучно стукнув затылком.

– Всё, больше нам здесь делать нечего. Пойдём, – сказал, поднимаясь Волков, после того, как попробовал привести в чувство громилу, не выдержавшего пытки алкоголем.

– Мы здесь их оставим?

– Придётся. Не тащить же с собой в бабл. Не до них сейчас, – ответил Александр, увлекая за собой Ирис. – Мы и так кучу времени потеряли, но не могу сказать, что зря. Ты по дороге мне расскажешь всё, что знаешь об этих фрилэндерах.

– Зачем тебе?

– Надо же знать, с кем придётся драться!

– Драться?

– Ты так и не поняла ничего… К вашему островку идёт эскадра ракетоносцев. Фрилэндеры вас ненавидят и напали бы давно, если б им не мешал силовой барьер. Если судить по рассказам нашего нового знакомого, барьер создавала Планетарная Машина, но теперь его нет, и фрилэндерам это откуда-то стало известно. Они торопятся воспользоваться ситуацией, и если бы не осторожность их адмирала, были бы уже здесь. Не исключено, что маленькая неприятность, случившаяся с Планетарной Машиной – проделка кого-нибудь из особенно предприимчивых фрилэндэров.

– Саша, сюда становись, на донце лифта. Возьми всё это, мне неудобно держать.

– Господи, что это?

– Кое-какая еда. Я набрала по дороге.

– Когда?

– Да вот же сейчас, пока ты мне рассказывал. Брала что попало…

Волков смотрел на свою практичную спутницу и молчал, пока спустившаяся сверху стеклянная труба лифта не подцепила круглое дно и не вознесла его к стыковочному узлу бабла. Только когда собранное мимоходом продовольствие было аккуратно сложено в холодильник, он нарушил молчание, но лишь для того, чтобы высказать дежурную банальность:

– Удивительный народ эти женщины. Война вот-вот начнётся…

Мисс Уокер ответила ему достойно, банальностью на банальность:

– Война войной, а обедать нужно вовремя.

Глава шестая

Как ни старалась мисс Уокер вести себя подобающим образом, это получалось не вполне. На душе скребли кошки, колени дрожали, наверное, от пережитого стресса, и вдобавок время от времени накатывало труднопреодолимое желание удалиться в спальню, грохнуться на кровать и пореветь в голос, но так, чтобы кто-нибудь пришёл и утешил. «Дождёшься от него, как же… – досадовала про себя Ирис. – Сашка-деревяшка. Конечно, чего ожидать от человека, который может вот так вот, за здорово живёшь шарахнуть кого-нибудь об пол… А как он орал на него! Жуть. А как он верто… господи, не запомнила, как он эту штуку назвал. Как он геликоптер в море сбросил!»

Низвержение вертолёта действительно заслуживало упоминания, хоть и не заняло много времени.

– Навигатор! – заорал Волков тут же, стоило ему оказаться на верхней палубе. – Закрывай люки! Поднимай корабль!

– Мы на «Грави-айленд»? – решилась спросить девушка, поднявшаяся на обзорную площадку следом за капитаном.

– Да, да, прямиком туда, как можно скорее, только… – бормотал Волков, следя за тем, как бабл всплывает из ниши.

– О! Что это такое, Саша? Какой красивый! – не сдерживая восторга, закричала мисс Уокер, увидев неизвестную изящную машину на ободке дырчатой парковочной площадки. – Это их геликоптер? Да? Какие стёкла… Они как глаза! Смотри, Саша, он следит за нами!

Отражение поднимавшегося медленно бабла в выпуклых лобовых стёклах геликоптера действительно напоминало зрачки. Когда бабл, повинуясь команде Волкова, завис метрах в трёх от крыши супермаркета, выражение «глаз» машины, поразившей впечатлительную девушку красотой линий, стало мечтательным.

– Да уж, следит, – без удовольствия в голосе согласился Волков и схватился за подбородок. – Нечего ему следить за нами. Нужно… – Он замолчал на несколько секунд, затем сказал решительно:

– Навигатор! Видишь вертолёт?

– Да, господин Волков. Я запросил у Планетарной Машины данные о типе геликоптера и его характеристиках, но…

– Но «Улисс» ничего не знает о вертолётах, – нетерпеливо прервал его Волков. – И не нужно. Я и без того вижу ракеты на консолях и скорострельную пушку. Вот что, навигатор, слушай приказ: опустись до уровня крыши плюс пятьдесят сантиметров, подойди вплотную к борту вертолёта, но так, чтобы не задеть ракеты и не зацепить лопасти, и сдвинь к самому краю площадки. После этого толкни так, чтобы свалить в море, не повредив обшивки бабла. Выполняй.

– Как в море? Саша! Он же такой красивый… – взмолилась Ирис, глядя с ужасом, как увеличивается, приближаясь, выпуклый борт геликоптера цвета морской волны.

– Да вот так, – жёстко сказал Волков. – Не сброшу его, эти двое, когда очухаются, дадут знать своему адмиралу, что барьера нет. И о нас с тобой расскажут. А так…

Бабл едва заметно качнуло, Ирис хотела крикнуть: «Не надо!» – но на обзорном экране мелькнуло светло-голубое брюшко, похожее на рыбье, и пара широких полозьев. И всё. Изящное механическое животное, минуту назад таращившее на Ирис выпуклые глаза, погибло.

– А так у нас будет в запасе хоть немного времени, а у них останется всего восемь вертолётов. Жаль птичку, конечно, но, значит, ей судьба сделаться рыбкой.

– Ты… Ты… – задыхалась мисс Уокер, подыскивая достойное определение для такого бессердечного образа действий, но найти не смогла, и вынуждена была призвать на помощь всё самообладание, чтобы не разреветься прямо там, на глазах бесчувственного капитана и не менее бесчувственного, но неизменно исполнительного навигатора. «Стать рыбкой! О, ты…» – но нужного определения снова не нашлось. Мисс Уокер призвала себя к порядку, прижала к груди крепко сжатые кулачки и преодолела желание удалиться в спальню, грохнуться на кровать и пореветь в голос, поскольку действие это следовало признать бессмысленным. Никто же не придёт утешить. «Дождёшься от него, как же. От Сашки-деревяшки. Да что такое со мной? Совсем расклеилась… Не-ет, надо что-то с этим делать. Привести себя в надлежащий вид. Накраситься. И… Да! Принять душ. Прежде всего, принять душ, – думала Ирис, потихоньку спускаясь по лестнице с обзорной площадки, ставшей по необходимости рубкой боевого корабля. – Смыть с себя всё это… Липкие взгляды «дядюшки Фредди», гарь, брызги томатного сока, мерзкий хруст досок под напором вломившегося в них человеческого тела, лязг стали о камень пола, страх в бегающих глазках, начальственные окрики и угодливое бормотание… бр-р-р… какая грязь! А потом ещё мечтательный взгляд диковинной механической зверушки… Брюшко её светло-голубое падает… Валится в километровую пропасть…»