Охота на сурков - [254]

Шрифт
Интервал

Есть известные основания, для того чтобы на любой из этих вопросов ответить либо так, либо этак. Твердый и однозначный ответ невозможен. Является ли во всех этих случаях Требла бдительным и проницательным аналитиком, приходящим к безошибочным выводам, или мнительным человеком, преследуемым беспочвенными страхами, так и остается неясным. Не исключено и второе. На такую возможность прямо указывают некоторые эпизоды романа, свидетельствующие о подверженности Треблы бреду и галлюцинациям (процессия призраков на ночной дороге через Стадзерский лес, «перестрелка» с копной сена…). А если углубиться в анамнез героя, то нельзя пройти и мимо «гипертрофированной впечатлительности», которую признал у семнадцатилетнего юноши профессор-психиатр, и последующего тяжелого черепного ранения в воздушном бою во время первой мировой войны, и, наконец, воздействия на психику наркотика-эфедрина.

Однако если возникновение галлюцинаций можно объяснить патологическими отклонениями в психике Треблы, то само содержание преследующих его кошмаров, направление его тревог целиком определяются социально-политической действительностью, характером переживаемой исторической эпохи. Это — «преступная эпоха» (как констатирует Куят и вслед за ним повторяет Требла). Очагом преступности является гитлеровская Германия, откуда зловонные миазмы распространяются по всей Европе и создают ту отравленную атмосферу, которая теснит дыхание страшнее, чем сенная лихорадка, и от которой нет спасения даже в высокогорных районах Швейцарии.

Берлин готовит вторую мировую войну, шантажирует и угрожает правительствам европейских государств, наводняет эфир погромной расистской пропагандой, засылает за рубеж шпионов и убийц, — все это порождает страшную деморализацию, чувство неуверенности, страх перед завтрашним днем. Фашизм губительно вмешивается в судьбы многих героев романа. Не всегда в такой прямой форме, как в случае с Джаксой и Гропшейдом, которые были уничтожены гитлеровцами, или с Тифенбруккером, погибшим в мужественной борьбе с фашизмом. Ведь в конечном счете и Солдат-Друг пал жертвой развязанной Гитлером ремилитаризации Европы, жертвой сторонников новой усиленной военной муштры. Так почти все смерти, все самоубийства и человеческие катастрофы в романе — даже, казалось бы, имеющие сугубо приватные и бытовые мотивы, — в конечном счете восходят к одной зловещей первопричине: «преступной эпохе» фашизма.

И потому сквозной мотив, проходящий через весь роман, мотив «охоты на сурков», приобретает обобщающее, символическое значение. Это относится и к той (видимо, реальной) охоте, во время которой брат убил брата, — «вполне возможно, история Каина и Авеля». И к той, может быть, мнимой, привидевшейся больному воображению героя, охоте, которую ведут Крайнер и Мостни неведомо каким оружием (фотоаппаратом или ружьем?) и неведомо на кого (на сурков или на антифашиста Треблу?). Но с другой стороны, не тождественны ли эти молодые люди с безобидными штативами и игрушечными духовыми ружьями другим «охотникам на сурков», тем, уже вовсе не призрачным молодчикам, говорившим по-немецки с саксонским акцентом («один блондин пепельный, другой — соломенно-желтый» — те же внешние приметы, что у Крайнера и Мостни), которые убили инженера Формиса и лишь по счастливой случайности упустили редактора Вигошинского?

В мире, с которым столкнулся Альберт Требла в эмиграции, в каждом человеке ему видится загадка: кто он — затаившийся, переодетый «охотник» или, возможно, не подозревающий о грозящей ему опасности «сурок»? Для безмятежных и доверчивых повсюду расставлены силки и устроены засады. И хотя иногда символический мотив «охоты на сурков» выражает в романе преломленное через сознание героя, искаженное чувством страха представление о жизни, он вместе с тем заключает в себе объективное содержание, передавая реальное состояние общественных связей в странах, ощущающих на себе зловещее дыхание фашистского террора и человеконенавистничества.


Герой романа «Охота на сурков» во многом подобен главным персонажам других произведений Ульриха Бехера. У Альберта Треблы есть немало сходного с немецким писателем-антифашистом Юлиусом Корнау, заброшенным эмигрантской судьбой в захолустный бразильский город (пьеса «Самба»), с австрийским художником и активным антифашистом Францем Зборовским, во время бессонной ночи в итальянском городке мысленно заново переживающим свою жизнь (повесть «В начале пятого»), со швейцарским художником Хичем Кандрианом, проводящим свой летний отпуск в Ницце и ставшим здесь свидетелем драматических событий (роман «Бывшее казино Вильямса»), и отчасти с англичанином-археологом Джоном Кроссменом, приехавшим в Липари, чтобы разыскать останки своего отца, расстрелянного здесь во время второй мировой войны итальянскими фашистами (повесть «Сердце акулы»)… Эти персонажи как бы сливаются в некий собирательный образ политически активного западного интеллигента-антифашиста, жизненный путь которого тесно переплетен с узловыми событиями и процессами европейской истории 30 — 50-х годов.

О Юлиусе Корнау одно из действующих лиц пьесы говорит: «Самый молодой из сожженных писателей Германии. После драки со студентами-фашистами бежал в Вену». Как легко заметить, здесь названы факты из биографии самого Ульриха Бехера. В той или иной мере автобиографичны все указанные выше персонажи, и не только в том смысле, что в их жизнь вмонтированы фрагменты биографии автора (профессия, эмиграция, страны и пути изгнаннических скитаний и т. п.). Они являются в творчестве Бехера alter ego


Еще от автора Ульрих Бехер
Сердце акулы

Написанная в изящной повествовательной манере, простая, на первый взгляд, история любви - скорее, роман-катастрофа. Жена, муж, загадочный незнакомец... Банальный сюжет превращается в своего рода "бермудский треугольник", в котором гибнут многие привычные для современного читателя идеалы.Книга выходит в рамках проекта ШАГИ/SCHRITTE, представляющего современную литературу Швейцарии, Австрии, Германии. Проект разработан по инициативе Фонда С. Фишера и при поддержке Уполномоченного Федеративного правительства по делам культуры и средств массовой информации Государственного министра Федеративной Республики Германия.


Рекомендуем почитать
В тисках Бастилии

Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.


Школа корабелов

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дон Корлеоне и все-все-все

Эта история произошла в реальности. Её персонажи: пират-гуманист, фашист-пацифист, пылесосный император, консультант по чёрной магии, социологи-террористы, прокуроры-революционеры, нью-йоркские гангстеры, советские партизаны, сицилийские мафиози, американские шпионы, швейцарские банкиры, ватиканские кардиналы, тысяча живых масонов, два мёртвых комиссара Каттани, один настоящий дон Корлеоне и все-все-все остальные — не являются плодом авторского вымысла. Это — история Италии.


История четырех братьев. Годы сомнений и страстей

В книгу вошли два романа ленинградского прозаика В. Бакинского. «История четырех братьев» охватывает пятилетие с 1916 по 1921 год. Главная тема — становление личности четырех мальчиков из бедной пролетарской семьи в период революции и гражданской войны в Поволжье. Важный мотив этого произведения — история любви Ильи Гуляева и Верочки, дочери учителя. Роман «Годы сомнений и страстей» посвящен кавказскому периоду жизни Л. Н. Толстого (1851—1853 гг.). На Кавказе Толстой добивается зачисления на военную службу, принимает участие в зимних походах русской армии.


Дакия Молдова

В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.


Лонгборн

Герои этой книги живут в одном доме с героями «Гордости и предубеждения». Но не на верхних, а на нижнем этаже – «под лестницей», как говорили в старой доброй Англии. Это те, кто упоминается у Джейн Остин лишь мельком, в основном оставаясь «за кулисами». Те, кто готовит, стирает, убирает – прислуживает семейству Беннетов и работает в поместье Лонгборн.Жизнь прислуги подчинена строгому распорядку – поместье большое, дел всегда невпроворот, к вечеру все валятся с ног от усталости. Но молодость есть молодость.