Охота на самцов - [5]

Людка тоже очень страдала от одиночества. Она могла часами сидеть в своей комнате, пока ее мама выражала свои чувства на холсте, и перебирала наряды для Барби, которые тогда только появились и стоили баснословных денег. Иногда нам обеим казалось, что родители откупаются от нас; дают нам все, что положено, и считают, что долг перед своими детьми выполнили. Но на самом деле они зажимают сердце.

Так и мы: сидели в разных концах света, любуясь сумерками и появлением первых звезд на небе, и думали о том, что чего-то нашим душам не хватает. Со временем сложные подростковые чувства заслонили эти ощущения, и образовалась матерая агрессия. Таким образом, мы еще в школе стали заядлыми тусовщицами с деньгами на счетах, дорогими шмотками на холенных телах и бесстыдством в мозгах. Совсем скоро должен был начаться новый этап моей жизни, и я с нетерпением ожидала каких-нибудь изменений.

В то время мы часто ходили с Людкой в различные тусовочные места и всегда восхищались тем, как выглядят некоторые девушки. Сколько стиля и сексуальности в их нарядах, сколько часов потрачено на то, чтобы их гладкие, как шелк, ноги были такими идеально стройными! И до чего же отточены их движения при знакомстве с очередным симпатичным парнем. Нет, мы с Людкой не были обделены мужским вниманием, скорее наоборот, постоянно меняли парней и поэтому считали себя безумно опытными. Но что мне всегда нравилось в Людке, так это отсутствие чрезмерной гордыни и желание учиться у других.

В течение целого лета мы занимались фигурой, тусили, встречали московские рассветы в чужих постелях с очередными мальчиками и постоянно подыскивали себе компанию среди женского пола. Кстати, для того чтобы понять лесбийские чувства тоже. Но в основном это выглядело так:

— Привет, меня зовут Рита. А тебя?

— Наташа. Мы что, где-то уже виделись?

— Нет, просто мы с подругой хотим создать некий клуб по интересам, где можно будет научиться друг у друга разным методам флирта. Нам очень понравилось, как ты только что переглядывалась с тем мальчиком. И можешь не волноваться, мы нормальные гетеросексуальные девушки, просто со школьного возраста коллекционируем мужчин. Вот мой телефончик. Звони, если надумаешь.

— Э-э, спасибо. Я, если честно, впервые слышу о таком клубе по интересам. А вы где-то зарегистрированы?

— Ты что, кто же нас зарегистрирует? Ладно, ты думай. И можешь приходить не одна!

К концу лета нам очень мало удалось сделать. Просто к нашему коллективу прибавились еще две девчонки, хотя они пришли скорее из любопытства и ничему не могли нас научить. Поэтому их обучением занялись мы.

Наташа, с которой мы познакомились в «Ферсте», несмотря на модельную внешность, хрупкость и блестящие каштановые локоны, очень стеснялась каких-либо проявлений откровенного желания. Она идеально стреляла своими большими, добрыми зелеными глазами, но, когда дело доходило до раскрытия сексуальности, зажималась. И совершенно не важно, гладил ли ее по плечу статный шатен или покусывал ее ушко вылитый Мистер Мира, она жеманилась и выворачивалась. А какой мужчина станет добиваться женщины, которая то ли боится его, то ли брезгует. Так у нее и срывались с крючка почти пойманные коллекционные экземпляры. Причем Наташа обладала наивной нежностью, от которой все мужчины хотели бы иметь кусочек. В принципе, их можно понять: все желают заполучить лучик солнышка. Наташа долго не решалась нам позвонить и войти в состав нашей чрезвычайно маленькой группы из двух человек. Но потом, видимо, осознала, что членство в нашем клубе поможет ей справиться с комплексом недотроги, который получила, скорее всего, общаясь со своим первым парнем.

Поскольку мы с Людкой из довольно зажиточных семей, то всегда искали тех, кто мог идти с нами наравне, выпивать по два-три коктейля в дорогом клубе, при этом не отказывая себе в еженедельном маникюре и педикюре, кто мыл бы голову только в парикмахерских, что гарантировало ухоженный вид профессионально уложенных волос, и кто при всем этом мог бы дорого и стильно одеваться.

Наташа как раз подходила по всем параметрам. Ее родители жили в Красноярске, работали в нефтяном бизнесе и отправили дочь в Москву для получения элитного столичного образования в прославленный МГЮА, а также для того, чтобы их ребенок мог позволить себе яркую жизнь с каким-нибудь молодым, но уже чертовски богатым парнем. Целый год Наташа вливалась в московскую жизнь и забывала все, чему ее учили раньше репетиторы. На поступление она получила в подарок небольшую, но очень уютную двухкомнатную квартирку в пределах третьего кольца, где и стала делать безумный по замыслу и стоимости ремонт. Как раз на стадии завершения ремонта мы с ней и познакомились.

Дело было в двадцатых числах августа. Наташа ежемесячно получала суммы на свой счет. Правда, она немного приукрашивала, например, стоимость диванчика в гостиную, чтобы затем пойти и прикупить себе джинсы из новой коллекции Gucci. Стиль ее одежды мало отличался от принятой в московской тусовке униформы, ведь ей хотелось быть в большей степени москвичкой, чем мы. Что ж, вполне объяснимое желание, заслуживающее уважения.