Охота на самцов - [18]
Людка так и не соизволила явиться на лекцию. Я отмечаю ее в списке присутствующих (за месяц я уже неплохо научилась подделывать ее подпись), переписываю домашнюю работу и изнемогаю в ожидании звонка с пары.
И тут мне пришла эсэмэска. От Марата. От Марата! Откуда у него мой телефон? Наверняка кто-то из однокурсников дал... Но почему он пишет мне? Тут я начинаю вспоминать о нашем споре. Так, если он мне сам пишет, значит, я уже на голову опередила свою соперницу. И что же он хочет, задумываюсь я и открываю телефон: «Зая, это твоя машина мешает мне выехать?»
Я растерялась. Какая я ему «зая»? И почему он думает, что я на первом курсе уже могу иметь права? Как ему дать понять, что у меня вообще нет машины? И я написала в ответ: «Ya sevodna nа taxi. Так shto vrad li meshaju tebe viehat».
Дальнейшая переписка ввела меня в замешательство.
«Сорри, ошибся контактом, писал не тебе. Кстати, как дела?»
«Dela v poradke, spasibo. Как ti?»
«Все ОК. В пятницу в «Мосту». Буду после 2:00. До встречи!»
«Vhod obespechish?»
«Ага».
«Do vstrechi!»
«СИ Ю» (увидимся).
Что это было? Подмазка? Или жест великодушия? Надо будет в пятницу разузнать. А Людке скажу, что поеду на дачу к родне.
Начался какой-то шухер. Дверь в аудиторию широко распахнулась, и в зал плавно, как надзиратель, вошел декан. За ним вбежала секретарь с кипой папок и звонким голосом произнесла:
— Первый курс! Игорь Матвеевич хочет проверить присутствие и побеседовать с вами о предстоящей неделе науки!
Игорь Матвеевич благодарно посмотрел на секретаря и сменил за кафедрой монотонно читающую лекцию преподшу.
Аудитория зашевелилась. Смена действующих лиц явно заинтересовала скучающую публику. Но не тут-то было. Появление декана ничего хорошего не сулило. Он зачитал полный список потока, потребовал передать отсутствующим, чтобы они явились в деканат и написали объяснительную, и прошелся по задним рядам с многочисленными нотациями.
В списке дошли до Людки.
— Почему это Никонорова отметилась и ушла? Что еще за новости?
Тут какой-то очкарик с первой парты с предательской ухмылкой произнес:
— Да ее сегодня вообще не было!
Зал воодушевился. Их явно грела разборка. Блин, бывают же придурки, которые не могут не подставить другого, особенно когда тот спит дома, в теплой постельке, а он тут сидит и строит глазки преподу.
Вопрос повис в воздухе. Я пригнулась, пытаясь провалиться сквозь землю. Не получилось.
— Миронова, передайте Никоноровой, чтобы она завтра же подошла ко мне! Обман в вузе непростителен! — гаркнул декан.
Публика ликовала: наконец что-то интересное происходит на лекции. Все с большим интересом повернулись ко мне, некоторые даже устроились поудобнее. Я покраснела, как помидор, и кивнула. Тоже мне, нашелся главнокомандующий! Да и я молодец: нет, чтобы воспользоваться всеобщим вниманием и сказать что-нибудь остроумное, так ведь промолчала и к тому же зарделась, словно это я дрыхну дома. Позорище! И тут, как знак окончания всех моих невзгод, прозвенел звонок.
Изучив расписание на сегодня, я поняла, что делать мне здесь больше нечего и что дома мне сегодня будет намного комфортнее. С этой приятной мыслью я вышла из здания и увидела... Марата! Он сидел в своем великолепном черном «БМВ-Х5», грустно подпирая голову ладонью. Машина Марата оказалась в западне. Его со всех сторон окружали небрежно припаркованные иномарочки, но особенно меня порадовал красный маленький «мерс», напичканный мягкими игрушками и заваленный книгами. Неужели он и вправду подумал, что я могу владеть таким китчем? Ну, это уж слишком! И как все же приятно видеть важного и чрезмерно понтового мужчину в беспомощном состоянии! Я подошла и постучала в стекло. Стекло опустилось.
— Ну, привет, первокурсница!
— Все еще стоишь? Наслаждаешься покоем и одиночеством?
— Ты чего такая резвая сегодня? Настроение хорошее?
И тут я выложила ему все про свой сегодняшний позор. Марат засмеялся. Его искренне забавляло, что я попалась на подделке документов и должна буду объясняться с Людкой по поводу ее прогула.
— Какие вы, маленькие девочки, пугливые и чрезмерно совестливые!
И тут Марат начал длительное повествование о своих тяжелых годах учебы, о том, как можно отлынивать от тех или иных занятий, о том, какой добряк наш декан и что Людке вообще ничего не будет, а над этой историей мы еще вместе с деканом посмеемся на выпускном.
Прошло около двух часов. Я сидела в машине Марата, весело болтая и смеясь над трудностями студенческой жизни. Тут кто-то из нас оглянулся и заметил, что красный кукольный домик уже уехал.
— Знаешь, я все равно опоздал на встречу. А в институте сегодня нудняк, — вдруг сообщил Марат.
Это что, приглашение? Сердце, пожалуйста, бейся медленнее, а вы, щеки, не краснейте. Я не волнуюсь, как школьница, я взрослая девушка и могу себя держать в руках. Собрав все свое хладнокровие в кулак, я ответила:
— Я тоже решила поехать домой и чудно провести там время.
Ну, я же не буду напрашиваться. Пусть он делает первый шаг. Мужчина должен знать, что дорога свободна, и если он, конечно же, самостоятельно примет решение, то женщина подчинится. (Ха! Если бы мы не освобождали дорог и поворачивали все машины в свою сторону, вы бы, как стадо баранов, тыркались на перекрестке.)
Можно ли стать богом? Алан – успешный сценарист популярных реалити-шоу. С просьбой написать шоу с их участием к нему обращаются неожиданные заказчики – российские олигархи. Зачем им это? И что за таинственный, волшебный город, известный только спецслужбам, ищут в Поволжье войска Новороссии, объявившей войну России? Действительно ли в этом месте уже много десятилетий ведутся секретные эксперименты, обещающие бессмертие? И почему все, что пишет Алан, сбывается? Пласты масштабной картины недалекого будущего связывает судьба одной женщины, решившей, что у нее нет судьбы и что она – хозяйка своего мира.
Автобиографическую эпопею мастера нон-фикшн Александра Гениса (“Обратный адрес”, “Камасутра книжника”, “Картинки с выставки”, “Гость”) продолжает том кулинарной прозы. Один из основателей этого жанра пишет о еде с той же страстью, юмором и любовью, что о странах, книгах и людях. “Конечно, русское застолье предпочитает то, что льется, но не ограничивается им. Невиданный репертуар закусок и неслыханный запас супов делает кухню России не беднее ее словесности. Беда в том, что обе плохо переводятся. Чаще всего у иностранцев получается «Княгиня Гришка» – так Ильф и Петров прозвали голливудские фильмы из русской истории” (Александр Генис).
Сэм Дюшан, сочинитель шпионских романов, вдохновленный бессмертным шедевром Сервантеса, придумывает своего Дон Кихота – пожилого торговца Кишота, настоящего фаната телевидения, влюбленного в телезвезду. Вместе со своим (воображаемым) сыном Санчо Кишот пускается в полное авантюр странствие по Америке, чтобы доказать, что он достоин благосклонности своей возлюбленной. А его создатель, переживающий экзистенциальный кризис среднего возраста, проходит собственные испытания.
Судьба иногда готовит человеку странные испытания: ребенок, чей отец отбывает срок на зоне, носит фамилию Блаженный. 1986 год — после Средней Азии его отправляют в Афганистан. И судьба святого приобретает новые прочтения в жизни обыкновенного русского паренька. Дар прозрения дается только взамен грядущих больших потерь. Угадаешь ли ты в сослуживце заклятого врага, пока вы оба боретесь за жизнь и стоите по одну сторону фронта? Способна ли любовь женщины вылечить раны, нанесенные войной? Счастливые финалы возможны и в наше время. Такой пронзительной истории о любви и смерти еще не знала русская проза!
В романе «Крепость» известного отечественного писателя и философа, Владимира Кантора жизнь изображается в ее трагедийной реальности. Поэтому любой поступок человека здесь поверяется высшей ответственностью — ответственностью судьбы. «Коротенький обрывок рода - два-три звена», как писал Блок, позволяет понять движение времени. «Если бы в нашей стране существовала живая литературная критика и естественно и свободно выражалось общественное мнение, этот роман вызвал бы бурю: и хулы, и хвалы. ... С жестокой беспощадностью, позволительной только искусству, автор романа всматривается в человека - в его интимных, низменных и высоких поступках и переживаниях.
Повесть известной писательницы Нины Платоновой «Я детству сказал до свиданья» рассказывает о Саше Булатове — трудном подростке из неблагополучной семьи, волею обстоятельств оказавшемся в исправительно-трудовой колонии. Написанная в несколько необычной манере, она привлекает внимание своей исповедальной формой, пронизана верой в человека — творца своей судьбы. Книга адресуется юношеству.