Охота на самцов - [17]
Перед известным государственным институтом международных отношений я задумываюсь о названии и недоумеваю: кто придумал добавить в скобках букву «У»? Такое ощущение, что некто честно пытался предупредить, что с этим заведением связываться опасно. Внимание! Ученик за рулем, и впервые выехал в город! Он боится обгоняющих его машин, вот-вот бросит руль, закроет глаза и взвоет: «Они меня подрезают!» Похоже, что студенты отсюда выходят такими же недоделанными помехами на дороге.
Мы подъезжаем. Народ собирается на занятия, кто откуда, как муравьи в муравейник или как верующие в храм. Ха! Храм знаний — это явно сказано не про это заведение. Утреннее зрелище не для слабонервных. Просьба к беременным на последнем сроке: не наблюдайте за этим эпизодом студенческой жизни; от смеха у вас могут начаться резкие спазмы, что вызовет преждевременные роды.
Те, кто на такси, стараются подъехать поближе к входу. Обладатели личного авто — всем продемонстрировать свою крутость, а в перемены (или, как тут принято выражаться, «перерывы», чтобы хоть чем-то отличать студенческие выражения от школьных) открывают багажники и прутся от своих сабвуферов. Некоторые даже умудряются сделать кружок с ускорениями вокруг института, лишь бы услышали их дешевый спортивный глушак. И чем громче заорут сигнализации припаркованных вокруг автомобилей, тем круче! Боже, когда эти дети в дорогих взрослых джинсах наконец поймут, что нет ничего лучше представительной, бесшумной и плавной машины?
А есть и такие, кто приезжает на автобусе, обходит здание со стороны парковки и, звеня ключами от дома (якобы их машина слишком крутая, чтобы ее демонстрировать), гордо подняв свои орлиные носы, входят в институт. То, с каким выражением на лице они потом убирают эти самые ключи в свои сумки и портфели от Lois Vuiton, приобретенные на барахолке, достойно лучшего выступления Гарика Мартиросяна в «Комеди клаб».
Сегодняшняя лекция не самая важная, но зато очень веселая. Аудитория полна. Все должны отсидеть и в конце отметиться. Сразу видно, кто для чего поступал учиться. Начиная с задних рядов первый курс сегодня выглядит так.
На последнем ряду расположились девчонки-крутышки, подрастающее поколение жен олигархов, владелиц галерей, бутиков и салонов красоты. Некоторые в связи с похолоданием уже сменили джинсовые мини-юбки на джинсы. Они красят ногти, читают светскую хронику в «Vogue» и «Officiel» (надо же поименно знать тех, с кем рядом фотографируешься), едят батончики с Л-карнитином (они продаются в спортзалах и предназначены для сжигания жира) и делятся сплетнями о звездной жизни Голливуда.
На предпоследнем ряду сидят мощные ребята (в стиле «сила есть, ума не надо») и закрывают своими широкими дельтовидными мышцами девушек. В их руках кипы журналов о тюнинге и тестировании автомобилей. Публикуемые в них рейтинги должны быть до конца лекции выучены наизусть, чтобы непременно блеснуть эрудицией во время перерыва или же в следующую субботу на какой-нибудь тусе.
Дальше следуют те, кто хотя бы пытается интересоваться тем, ради чего его снаряжали всем аулом: на столе лежат стопочки новеньких журналов «Эксперт», «Деньги», «Власть», «Итоги»... Кто-то сидит с ноутбуком и его прет от того, что через мобильник он может подключиться к Интернету и выбрать фильм, который они все вместе поедут смотреть на следующей, не столь обязательной для посещения, лекции. (Будь моя воля, я бы построила здание на необитаемом острове размером два на два, чтобы никто не отлучался и потом не говорил, что стоял в пробке на проспекте Вернадского.)
Ну а ближе к столу преподавателя притулились более прилежные и претендующие на хорошую успеваемость студенты. Кто-то пишет лекцию, набивая ее в ноутбук, кто-то калякает в тетрадь (остались и такие), ну а некоторые просто глаз не сводят с препода и кивают в такт его усыпляющей речи. Понятно, что тот, кто все лекции вбивает в компьютер, будет в фаворе во время сессии: ведь никому неохота печатать шпоры самостоятельно, тем более если есть человек, который это уже сделал. Обычно столь благородным делом занимаются либо те, кто никому не доверяет качество своих шпор, или те, кто просто-напросто мечтает, чтобы на него обратили внимание, пусть ненадолго и не совсем из благородных побуждений.
Ну и завершает всю эту картину препод: профессор, заслуженный деятель науки Наина Петровна. Женщина глубоко пенсионного возраста, одетая как в старые добрые времена, с коралловыми бусами, подобранными под цвет помады на истонченных временем губах, с вставной челюстью, которая постоянно вылетает изо рта. Наина Петровна, ничуть не смущаясь своего несовершенства, схватывает челюсть на лету и с омерзительным чавканьем направляет ее языком обратно к нёбу.
Полтора часа кажутся вечностью. Я сижу среди тех, кто усердно изображает учебный процесс, при этом не забываю узнать, что сегодня идет в кино и какие интересные материалы можно найти в современной прессе, например как на церемонии была одета Сиена Миллер или Дженнифер Лопес (опять с помощью удачного позирования удалось спрятать свой роскошный задний бампер и другие глобальные проблемы современности).
В романе «Крепость» известного отечественного писателя и философа, Владимира Кантора жизнь изображается в ее трагедийной реальности. Поэтому любой поступок человека здесь поверяется высшей ответственностью — ответственностью судьбы. «Коротенький обрывок рода - два-три звена», как писал Блок, позволяет понять движение времени. «Если бы в нашей стране существовала живая литературная критика и естественно и свободно выражалось общественное мнение, этот роман вызвал бы бурю: и хулы, и хвалы. ... С жестокой беспощадностью, позволительной только искусству, автор романа всматривается в человека - в его интимных, низменных и высоких поступках и переживаниях.
«…Этот проклятый вирус никуда не делся. Он все лето косил и косил людей. А в августе пришла его «вторая волна», которая оказалась хуже первой. Седьмой месяц жили в этой напасти. И все вокруг в людской жизни менялось и ломалось, неожиданно. Но главное, повторяли: из дома не выходить. Особенно старым людям. В радость ли — такие прогулки. Бредешь словно в чужом городе, полупустом. Не люди, а маски вокруг: белые, синие, черные… И чужие глаза — настороже».
Повесть известной писательницы Нины Платоновой «Я детству сказал до свиданья» рассказывает о Саше Булатове — трудном подростке из неблагополучной семьи, волею обстоятельств оказавшемся в исправительно-трудовой колонии. Написанная в несколько необычной манере, она привлекает внимание своей исповедальной формой, пронизана верой в человека — творца своей судьбы. Книга адресуется юношеству.
Парень со странным именем Плутон мечтает полететь на Плутон, чтобы всем доказать, что его имя – не ошибка, а судьба. Но пока такие полеты доступны только роботам. Однажды Плутона приглашают в экспериментальную команду – он станет первым человеком, ступившим на Плутон и осуществит свою детскую мечту. Но сначала Плутон должен выполнить последнее задание на Земле – помочь роботу осознать, кто он есть на самом деле.
Сон, который вы почему-то забыли. Это история о времени и исчезнувшем. О том, как человек, умерев однажды, пытается отыскать себя в мире, где реальность, окутанная грезами, воспевает тусклое солнце среди облаков. В мире, где даже ангел, утратив веру в человечество, прячется где-то очень далеко. Это роман о поиске истины внутри и попытке героев найти в себе силы, чтобы среди всей этой суеты ответить на главные вопросы своего бытия.
Что такое дружба? Готовы ли вы ценой дружбы переступить через себя и свои принципы и быть готовым поставить всё на кон? Об этом вам расскажет эта небольшая книга. В центре событий мальчик, который знакомится с группой неизвестных ребят. Вместе с ним они решают бороться за справедливость, отомстить за своё детство и стать «спасателями» в небольшом городке. Спустя некоторое время главный герой знакомится с ничем не примечательным юношей по имени Лиано, и именно он будет помогать ему выпутаться. Из чего? Ответ вы найдёте, начав читать эту небольшую книжку.