Охота на охотников - [61]
Потом меня взяли под белы рученьки, подняли на крепки ноженьки, на рученьках защелкнули браслетики, а на ноженьках повели к лесенке. Сопроводив сие действо изрядной силы волшебным пенделем — чтобы, значится, мне и в голову не пришло продолжить этот путь волоком. Менты утруждаться не хотели.
Зуев был внизу. Что интересно — абсолютно растрепанный. Что совсем неинтересно — очень злой. Рядом с ним суетился мент-охранник, мой сегодняшний нечаянный напарник. Увидев меня, ведомого его коллегами, он возбужденно махнул рукой в нашу сторону и сказал:
— Так вот этот парень! Это он о нападении сообщил.
— Туманян! — Зуев повернулся к нему с таким видом, словно заколебался выслушивать туманянские глупости еще полтора года назад, но все это время тактично себя сдерживал, накапливая праведный гнев. — Я веду это дело, и я сам во всем разберусь. А этого парня я прекрасно знаю. — И, повернувшись ко мне, ехидно спросил: — Ну что, Мешковский? Отбегался? Решил своих дружков сдать, чтобы самому сухим из воды выйти? Как Иванец в свое время? Не выйдет, друг мой. Мы тоже кое-чему научились. Ведите его к машине.
Последняя реплика адресовалась моим сопровождающим и была сдобрена кивком в сторону «воронка», что стоял с распахнутыми дверями метрах в пяти.
Выходит, прав был мой знакомый мент, говоря, что не миновать мне его? Ну, уж дудки! Меня вдруг разобрала злость, и у самой машины я затормозил, и два мента, тащившие меня за руки, ничего не смогли с этим поделать.
— Дурак ты, Зуев, — сказал я. — Верно о тебе народ говорит, что ты дурак. Я тебе все на блюдечке преподнес — бери этих кадров и раскалывай. А ты рогом уперся. Тебя не в прокуратуру следаком определять надо, а в шахту, чтобы ты без отбойного молотка лбом штольни пробивал.
Зуев, и без того изрядно возбужденный, шагнул было ко мне, но из «воронка» раздался насмешливый голос Акима:
— Да не боись, родной! Поехали с нами на тюрьму. Мы тебя втроячка еще роднее сделаем.
— А мне три жены нахрен не нужно, — бросил я через плечо. — У меня и с одной-то ужиться не получилось.
— Почему три? — Зуев, так и не успевший добраться до меня, резко затормозил. С арифметикой у него, оказалось, был полный порядок.
— Потому что ты идиот, а сюда они втроем приперлись, — я расплылся в довольной ухмылке. Это был мой шанс, пусть и не самый очевидный.
— На крыше был кто-то еще? — Зуев посмотрел на группу, что следом за мной спустила сверху Батона.
— Нет, — растерянно отозвался кто-то из них.
— Тогда где третий? — Зуев зло уставился на меня. — Кто третий?
— Коба, — усмехнулся я. — А ты идиот.
— Заткнись с идиотом! Это не может быть Коба! Мы с него глаз не спускали!
В «воронке» заржал Аким. Я тоже заржал. Только Батон не ржал — он свесил голову и из носа у него капала кровь. Видимо, хорошо о крышу приложился.
— Где он? — сквозь зубы процедил Зуев.
— Так я тебе и сказал.
— Черт! Снимите с Мешковского браслеты. Мне с ним с глазу на глаз переговорить нужно.
Эпилог
Зуев выглядел бледно и кисло. Наверное, прежде ему в таких ситуациях бывать не доводилось. Сам приехал ко мне домой, чтобы извинится. Не к крутому бизнесмену типа Иванца, а ко мне, простому русскому парню, который кроме рулевого колеса перед самым своим носом ничего хорошего в жизни-то и не видел. Представляю, через что ему пришлось переступить, чтобы решиться на это. Наверное, вся душа у бедолаги в шрамах.
— Я не знаю, Мешковский, как тебе это удалось, — мы стояли друг напротив друга в прихожей моей квартиры, и он смотрел на меня исподлобья. — Но с меня все отделение ржет.
— Да если бы ты следаком не был, я бы тоже при виде тебя оборжался, — по всем законам гостеприимства мне бы следовало гостя в дом пригласить, чаем напоить да баньку истопить, но что-то не хотелось.
— Можешь начинать смеяться. В прокуратуре сказали, что им такие следователи, как я, не нужны. Дело раскрыто, а я за это еще и втык получил. Скажи, Мешковский, почему все так уверены, что это ты его раскрыл? Прямо в глаза так и говорят.
Почему-почему? Николай Васильевич расстарался, потому что. Такие шутки как раз в его духе. Только сдавать знакомого мента я не стал. Вместо этого безразлично пожал плечами и успокоил гостя:
— Да ничего я не раскрывал, Зуев. Я себя, любимого, из дерьма вытаскивал. Кажется, вытащил. Как думаешь — такое мое поведение для меня характерное? Ты же специалист по поведенческим моделям.
— Можешь подначивать, сколько угодно. Но я тебе сразу говорю — не прикажи начальство, ноги бы моей тут не было. Заставили прийти и извиниться. Короче, Мешковский, извини. Если полковник Ведерников позвонит — скажешь, что я заходил и извинения принес. Понял?
— Нет, — я, полнейшая непосредственность, шмыгнул носом.
— Что — «нет»?
— Не заходил и не приносил. Я, Зуев, не злопамятный. Просто я злой и память у меня хорошая. Понимаешь, на что я намекаю? Сколько мне по твоей милости побегать пришлось? А еще и в КПЗ посидеть. Так что не было тебя тут. Когда появишься — я полковнику Ведерникову, конечно, сообщу.
— Это ты меня так унизить хочешь? — догадался он.
— Что ты! — я всплеснул руками. — Я просто хочу, чтобы ты понял — бог не фрайер, по делам каждому присудит.
Таксист Михаил Мешковский, для друзей — просто Мишок, обладает замечательным даром влипать в неприятности, причем далеко не всегда по своей воле. Однажды в его руки попадает некий нож — самодельный, с рукояткой необычной формы и … встроенным ключом. Нож красив, но Мешковский еще знать не знает, что ключик тот — от сейфа, где держат городской общак, что держатель общака уже переворачивает город с ног на голову в поисках пропажи, что впереди — очередные серьезные разборки, в которых ему предстоит потерять друга, пережить предательство.
Лишившийся работы, Мешковский рад любому приработку. И тут как нельзя кстати подворачивается работа почти по профилю: доставить ценного пассажира в соседнюю область, подальше от недоброжелателей. Деньги предлагают немалые 0 десять тысяч долларов за тысячу километров пути, из чего Мешковский делает вывод, что легкой прогулки ему не видать. Тем не менее, он соглашается — риск дело благородное, а деньги, в его ситуации, так и вовсе необходимое. Откуда же ему знать, что заказчик давно переметнулся в другой лагерь и ведет двойную игру, а Мешковский ему нужен исключительно в роли козла отпущения!
В городском парке, в машине третьего таксомоторного, находят обезображенный труп Четырехглазого. Михаила Мешковского привозят на опознание. Потрясенный увиденным, он вдрызг ссорится со своими друзьями и принимается за расследование в одиночку. Ведь, кроме него, никто из коллег не видел кошмарной картины в городском парке. Аргумент весьма спорный, но для Мешковского он становится определяющим — отныне он добровольно возлагает на себя обязанность отомстить за смерть друга.
Мешковский заехал перекусить в придорожную забегаловку — и стал свидетелем криминальной разборки. Единственным. Таких свидетелей, известно, не любят, и Мешковский становится объектом охоты. Но, охотникам на беду, объект оказывается готов к такому повороту событий. Неважно, что у противника больше возможностей и масса связей, в том числе среди людей в погонах. Пока госпожа удача на стороне Мешковского, пока немногочисленные, но преданные друзья готовы прийти на помощь по первому зову — врагу победы не видать!
Религиозный фанатизм порой принимает чудовищные обличия. И быть вовлеченным в ряды фанатиков может каждый. Даже высокое положение в обществе не является гарантией от этого. А значит, и возможности экстремистких религиозных групп порой зашкаливают. Настолько, что даже всемогущая ФСБ вынуждена прибегать к нетрадиционным методам, борясь с этим злом. Так, для борьбы с фанатиками, задумавшими серию жестоких терактов, ФСБ подряжает совершенно сторонних людей: бывшего частного детектива, а ныне журналиста Олега Ружина и… профессионального наемного убийцу Чубчика.
У Мешковского пропадает друг и коллега по прозвищу Четыре Глаза. Сходил в ночной клуб «Колизей», повздорил с охранниками — и пропал. Встревоженный Мешковский начинает поиски, но «Колизей» внезапно сгорает. Дотла. Казалось бы, ниточка оборвалась, но тут Мешковского похищают бандиты и пытаются внушить ему, что это он со своим пропавшим другом устроил пожар в ночном клубе. И тому ничего не остается, как удрать по-английски и постараться выяснить, что происходит, кому и зачем понадобилось вешать на таксистов заведомо неоплатный долг.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.
Рассказ Охота на Тигра погружает в окопы Великой Отечественной Войны давая почувствовать всю тяжесть быта и накал сражения отряда бронебойщиков. Популярность книг и фильмов о войне доказал факт успеха "«28 Панфиловцев» и то что книги о мужестве предков были и будут интересны читателям всех возрастов. Книга посвящена Павлу Ивановичу Шпетному – подбившему из противотанкового ружья 6 танков.
«Три разных армии» — это сборник рассказов. Действие «Артиллерийской дуэли» происходит во время Великой Отечественной. Молодой необстрелянный и плохо обученный солдат неожиданно попадает в страшную переделку, но видя, как храбро ведут себя товарищи, решает стоять до конца, это и спасает ему жизнь. Но коммунистическая пропаганда даже простой солдатский подвиг извращает по-своему. Рассказ «Дембельский аккорд» посвящен советской армии времен застоя. Здесь повествование сопряжено с юмором, т. к. иначе и быть не может.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
До "дембеля" рядовому Данко Шагаеву осталось немного, но долгожданная встреча с "гражданкой" под угрозой. Из части, где он служит, стали исчезать молодые солдаты, и командиры видят причину этого в "дедовщине". Обстоятельства складываются так, что Данко оказывается перед выбором: отправиться в дисбат, или выяснить, куда исчезают солдаты. Сумятицу в происходящее вносят дикий ротный старшина, возлюбленная Шагаева красотка Наташа из санчасти, и события, которые стали стремительно происходить в полку в последнее время.
«Китобои» — это не десяток угрюмых парней в противогазах, это нормальная ОПГ со своей структурой, интригами и конфликтами. И снабженцами, да. Как и в каком составе принималось непростое решение об убийстве императрицы Джессамины Колдуин, и что из этого в конце концов вышло — ниже. (Фанфик по игре «Dishonored»).