Охота на мстителя, или Дамы укрощают кавалеров - [32]

– Привет. Ты не занята сейчас?

– Уже нет.

– Прекрасно. Говори, куда подъехать, приглашаю тебя на обед.

– На обед? – удивилась она.

– Да. У меня есть пару часов, можем посидеть где-нибудь.

Лиза помолчала, потом спросила:

– А почему ты не спрашиваешь, есть ли у меня пару свободных часов?

– Потому что ты сказала, что уже свободна. Но если нет желания – настаивать не буду.

– Нет-нет, можешь приехать за мной к дому, где… – она запнулась, и Леон мгновенно понял.

– Да, жди во дворе.

Убрал телефон в карман, сел за руль и, бросив беглый взгляд в зеркало заднего вида, слегка поморщился. Лиза была у генерала, потому и запнулась. Все правильно, его выписали утром, она привезла его домой, куда же еще. Наверняка Ворон дал машину и охрану. Интересно только, почему она уезжает, а не остается рядом с человеком, которому нужна помощь, – при загипсованной-то руке? Выгнал? От этой злорадной мысли Леон снова поморщился – в последнее время он слишком часто ловил себя на том, что ему нравится хотя бы в мыслях ставить Лизу на место. «Ревнивый стал, как восьмиклассница. Надо что-то делать с этим», – подумал он, выезжая с парковки.

Лиза ждала его во дворе. Сидела на скамейке в тени большого дерева и что-то читала. Леон посигналил, она узнала машину, сунула бумаги в портфель и быстрым шагом направилась к шлагбауму, перекрывавшему въезд во двор. Забравшись на переднее сиденье, она с благодарностью посмотрела на Леона:

– Спасибо, что ты меня забрал.

– А если бы не позвонил, что стала бы делать?

Она пожала плечами:

– Домой бы поехала.

«Легла бы там на диван, уткнулась лицом в подушку и начала бы медленно умирать, думая о своем генерале», – досказал он в мыслях то, о чем она подумала.

– Где обедать будем? Есть предпочтения?

– Нет. Мне все равно.

– Тогда поедем в одно отличное место.

Он привез ее в «Стеклянный шар». Остановившись перед входом, Лиза задрала голову и в изумлении стала рассматривать необычную форму здания.

– Я думала, его давно снесли.

– Почему это?

– Как же, говорят, хозяйки давно нет в живых. Это же бандитское место было, ты разве не знал? Я маленькая была и то помню.

– Глупости это, байки, – отмахнулся Леон. – Нормальное место, хорошая кухня, интерьер – такой мало где увидишь. Ты была хоть раз внутри-то?

– Нет.

«Понятно, генерал у нас не фанат японской кухни, не то что его сестра», – снова съехидничал Леон.

– Тогда идем. Нельзя судить о ресторане по фасаду.

В обеденное время бывшее Маринино заведение не пустовало, и это Леона не удивило – публики в «Стеклянном шаре» всегда хватало. Они заняли столик на двоих, развернули меню, и Лиза углубилась в чтение.

– Ты вообще как к японской кухне? – спохватился Леон. – Я хорош, конечно, сначала привез, теперь спрашиваю.

– Нормально отношусь, в Москве иногда с девчонками ходили. Но любимых блюд нет, могу есть все.

– Тогда, если хочешь, могу посоветовать, что заказать здесь.

Лиза подняла удивленные глаза:

– А ты разбираешься?

– Не особенно. Но в этом ресторане бываю часто, потому знаю, какие блюда здесь вкуснее.

– Подозреваю, что Воронцов сюда заезжает, да?

– Что он, не человек, что ли? Конечно, заезжает.

Леон подозвал официантку, сделал заказ и начал стягивать перчатки, от жары буквально приросшие к пальцам.

– Ты посиди пару минут, я выйду.

В туалете он тщательно вымыл руки – ощущение размокшей перчаточной кожи, прилипшей к рубцам, было невыносимым. Вернувшись, он обнаружил, что Лиза снова читает какие-то бумаги.

– Что-то важное? – спросил он, усаживаясь за стол.

– Нет. Статья в местную прессу, московский журналист писал. Я только понять не могу, зачем он псевдонимом решил подписываться, в тексте ничего крамольного, все очень аккуратно. Нам бы имя пригодилось, но он вдруг уперся – псевдоним, и все. Я даже генералу сказать не успела и теперь не знаю, как это сделать. Мы рассчитывали на громкое имя…

Леон насторожился. Речь явно шла об отце генерала, столичном журналисте Викторе Ковале, которого сын привез сюда. Леон сумел скрыть этот факт от Ворона – просто по наитию, а не потому, что в тот момент думал о Марине. И вот теперь, оказывается, московский гость сам не желает подписываться настоящим именем. Вполне вероятно, дочь посоветовала ему поступить именно так.

– А что за журналист? – стараясь не выдать свой интерес, спросил Леон.

– Очень известный, – уклонилась Лиза. – Мы так рассчитывали, что он поможет…

«Глупость какая-то, – подумал Леон, протирая ладони горячей влажной салфеткой. – Фамилия у них одна, кто станет всерьез обращать внимание на такую рекламу? Понятно же, что родственники. Журналист совершенно прав, не хочет подставлять сына под удар. Начнут ведь копать и такого накопают… если уже не накопали. Странно только, что соперники молчат до сих пор. Хотя я бы это приберег для решающего удара. Как раз за сутки до прекращения агитации и бахнул бы, чтобы времени не осталось опровергать и доказывать. Не исключено, что генеральский соперник думает именно так».

Принесли заказ, и Лиза, оглядывая блюда на столе, удивилась:

– Мы все это съедим?

– Разумеется. Это только кажется, что много, на самом деле ты даже не заметишь, как ничего не останется.