Охота на героя - [38]

Постарайся разобраться в моих записях — там очень много полезного для тебя.

Попытайся хотя бы если не простить, то понять меня.

Ворнхольд (зачеркнуто)

5

Ренкр окончил читать и отложил сверток на кровать. Потом поднялся и подошел к камину, протянул к нему руки и стал медленно шевелить ими, ощущая, как жар распространяется по коже и проникает в кровь. За его спиной смущенно кашлянул Одмассэн:

— Вдовая скоро вернется, а мы так ничего и не решили.

— А что мы можем решить? — Долинщик повернулся к нему лицом и вымученно улыбнулся. — Ты же знаешь, что она никуда меня не отпустит. Придется дожидаться, пока я смогу самостоятельно передвигаться чуть дальше, чем до трапезной и обратно. — Он, конечно, немного преуменьшал свои успехи, но все-таки был недалек от истины. — А до тех пор — ждать и надеяться, что мы не опоздаем.

«Опоздаете», — прошептал-протрещал горюн-камень, распадаясь на мелкие огненные крошки.

— Уже решил, с кем пойдешь? — спросил горянин.

— Возьму Скарра, он предлагал довести меня до пещеры Ворнхольда, а если понадобится — отправится вместе со мной дальше. Мне кажется, он надежный тролль, я ему доверяю. А больше, наверное, никого. Ты занят, я не пытаюсь тебя этим укорять, просто констатирую факт, но тем не менее — ты не сможешь пойти, а кроме тебя и Монна, у меня почти не осталось знакомых. Многие умерли за то время, пока я отсутствовал; я заглядывал в некоторые пещеры, но там пустота и мусор. Даже удивительно, некоторые были не старше меня, а вот…

— Змеи. Почти каждый раз, когда возвращается очередной охотничий отряд, мы недосчитываемся одного-двух альвов — их убивают эти твари, так или иначе. А ведь наши идут Переходами — это, конечно, не Пути карликов, но тоже кое-что.

— Да, кстати, — вспомнил Ренкр. — Я все забываю — что там с Монном? Я бы хотел его проведать.

Одмассэн развел руками:

— Боюсь, это невозможно. Старик плохо себя чувствует. Кирра сейчас у него — и она говорила мне, что Монну становится хуже и хуже.

— А что вообще произошло?

— Не знаю. Все началось с того, что он внезапно простудился, был сильный жар, но старик в конце концов выкарабкался. А потом у него появилась какая-то необычная апатия, безразличие ко всему окружающему. Ест только тогда, когда ему напоминают об этом, худеет и теряет силы. — Вэйлорн вздохнул. — Боюсь, долго он не продержится.

Зашелестели шкуры у входа.

— Опять заговариваешь парня своими побасенками? — Кирра мрачно посмотрела на Одинокого, и тот встал с постели:

— Уже ухожу.

— Ступай-ступай, — проворчала она, глядя ему вслед. — Сильно тебя утомил? Небось все выспрашивает, откуда ты взялся да что с тобой произошло.

— Вдовая раздраженно фыркнула, демонстрируя свое отношение к старому горянину.

— А кстати, — добавила она, помолчав. — Ты так ничего и не вспомнил?

Ренкр покачал головой, надеясь, что она расценит это, как отрицательный ответ.

— Можно я пойду прогуляюсь?

— Пойди-пойди, — кивнула Кирра. — Если встретишь Хилгода, напомни, чтобы забежал поесть, а то этот сорванец вечно пропадает в тренировочной, а детям необходимо время от времени питаться. Он, кажется, напрочь об этом забыл.

— Скажу, — пообещал Ренкр уже на выходе.

— Да, — добавила Кирра, — если ты все-таки что-нибудь вспомнишь, не держи это в себе, мальчик. Иногда подобное знание, не разделенное с другими, может разорвать альва изнутри. Ступай.

Это стало уже привычкой, ежедневным ритуалом — прогулка по заброшенным коридорам селения для того, чтобы хоть немного научиться ходить. Долинщик не спеша переставлял ноги, держась поближе к стене на случай, если те снова откажут. Однажды такое произошло, и он потом долго извинялся перед Киррой, пришедшей в ужас от его грязной одежды и исцарапанных рук — коридоры очень давно не убирали. Сейчас, передвигаясь по этим полутемным тоннелям, Ренкр с удовольствием отмечал, что делает это намного лучше, чем пару дней назад. Может быть, скоро он уже сможет отправиться в путь. Камень, не покидавший его шеи ни на миг, висел тяжелой ношей, и очень хотелось поскорее от него избавиться.

Сегодня Ренкр отправился к воротам, выходившим прямо на каменную площадку перед селением. Ему хотелось вдохнуть свежий воздух, почувствовать обжигающие уколы белых хлопьев на загрубевшей коже и увидеть снег. Все-таки он любил снег, хотя это было трудно представить после того, что с ним произошло.

Ренкр немного постоял, глядя, как ветер рвет в клочья полотно падающих обломков белого неба, а потом услышал шаги за спиной. Можно было не оборачиваться

— Привет!

— Привет, Хилгод. Мать просила, чтобы ты не забыл поесть.

— Угу. Смотрите?

— Смотрю. Слушай, а как ты оказался снаружи… в тот день?

Хилгод махнул рукой:

— С мальчишками поспорили.

— Тогда понятно.

Они немного постояли в молчании, потом мальчик внезапно вскрикнул:

— Ой! Чуть не забыл — я же тебя искал. Дядя Одмассэн просил, чтобы ты занес ему какой-то сверток.

— Занесу, — пообещал Ренкр. А потом вспомнил, что сверток остался лежать на кровати и Кирра вполне могла его прочесть.

— Пойдем-ка домой, — сказал он как можно спокойнее.

— Не-а. Ты иди, а я еще тут постою. Мать сразу же отправит в трапезную, а я есть не хочу, вот ни столечки.