Ох уж эти Шелли - [43]
Глава 15
ДВОЙНОЙ ПОРТРЕТ
После смерти второй дочери жизнь Мэри вновь была переполнена безысходным горем. Зачем долгих девять месяцев вынашивать ребенка, потом в муках рожать, чтобы он все равно умер? Почему они не могут жить как ангелы небесные, вообще не прикасаясь друг к другу, а только читая книги и беседуя на темы, интересные обоим?
Так утешал ее Перси, покрывая страстными поцелуями свою любимую жену, свою драгоценную Мэри, целуя ее в глаза, щеки и в снова округлившейся живот, убеждая, что слезы могут повредить еще не рожденному малышу, боже, не успев надеть траур по своей второй дочери, она опять носила под сердцем очередное счастье или новое горе.
— Не плачь, Мэри, ты ведь не хочешь, чтобы Уильям расстраивался, видя маму все время зареванной. Мне не хотелось бы, чтобы наш сын вырос плаксой или чтобы он шарахался от каждого звука.
А потом Перси читал ей вслух свою новую поэму "Восстание Ислама", которую Мэри прекрасно знала, так как страницу за страницей переписывала ее на чистовик. Но все равно, то, как читал свои стихи Шелли, стоило потраченного на них времени. Образ главной героини Цитны Перси писал со своей обожаемой Мэри, создав не реалистический, а скорее идеализированный портрет возлюбленной.
Да, она была истинная его сестра по духу, верная и преданная спутница жизни, его героическая Мэри его светлоглазая Цитна.
Мэри слушала поэму немного рассеянно. Последнее время ей казалось, что в стихах мужа слишком много так называемой воды, зачастую он терял сюжетную нить, плетя волшебные поэтические кружева и не заботясь о драматургии своего произведения. Сегодня ночью ей приснилась Херриет, она плыла под водой, а ее длинные черные кудри ощупывали волны, словно живые змеи на голове у Медузы горгоны или тонкие лапы гигантского морского паука. Лунный свет отражался в черной воде, но лицо Херриет выглядело белым и чистым, спокойным и умиротворённым, глаза приоткрыты. Они с Перси развлекались катанием на лодке, и Мэри видела, как мимо ее борта проплывало тело его первой жены.
Мэри сжалась от страха не в силах оторвать взгляд от ужасной картины и одновременно понимая, что просто обязана сделать вид, будто бы ничего не произошло. Будто бы все нормально и никакого трупа рядом нет, быть может, и Перси тогда ничего не заметит и не станет втаскивать утопленницу к ним в лодку. Внезапно Херриет обогнула лодку, и резко подняв руку, схватила Перси за волосы и одним рывком бросила его в воду.
— Он мой! — Вот все, что успела услышать Мэри, проснувшись в слезах и поту. О чем предупреждал ее страшный сон, она поймет несколькими годами позже, теперь же Мэри была вынуждена признать, что смерть второй дочери и постоянные болезни Уильяма сильно подорвали ее здоровье и душевное спокойствие.
Италия летом — испытание не для каждого. Но если взрослые всегда могут утешить себя тем, что стоит только дойти вот до того поворота под палящим солнцем, а дальше дорога пройдет по берегу Тибра, где будет если не прохладнее, то, по крайней мере, свежее и можно будет смотреть на воду, так что еще буквально час пути и перед ними возникнет круглый замок Ангела, куда в былые времена прятался от разгневанной черни понтифик. Если взрослые вполне могут преодолеть себя во имя высшей цели, как объяснить необходимость тащиться по огненному пеклу ребенку? Уильям ужасно переносил жару, и приглашенный доктор рекомендовал уехать с ним куда-нибудь, где будет более прохладный климат.
Но разве можно собираться в дорогу с больным ребенком? Шелли только что потеряли при аналогичных обстоятельствах новорожденную дочку и теперь не желали рисковать еще и сыном. Да и Мэри переносила новую беременность не самым лучшим образом.
В ожидании, когда погода сделается посвежее, Перси, Мэри и Клэр позировали художнице Амелии Керран, с которой недавно познакомились. Портрет Клэр получился очень похожим, что же до портретов Перси и Мэри, здесь художница никак не могла, что называется, нащупать нерв. Немало способствовал этому сам Перси, который вдруг повел всю компанию смотреть картину Гвидо Рени "Беатриче Ченчи", которой откровенно восхищался и копию которой желал заказать Амелии. Та действительно занималась копированием старых мастеров, и была бы рада услужить любимому поэту, но художница прекрасно понимала, Шелли — вольный ветер. Стоит подуть более прохладному ветру, сорвется с места — и не удержишь. Поэтому она предложила следующий план, сначала она напишет портреты Мэри и Перси, а уже потом скопирует для него Беатриче. В это время Амелия читала подаренного ей "Франкенштейна" и поначалу так же, как и другие, предположила, что автор романа знаменитый Перси Биши Шелли.
Книга намеренно задумана как инструмент: Юлия Андреева и Ксения Туркова подобрали типичные ошибки в речи, письменной и устной, объяснили их простым языком и упаковали в понятную для читателя форму – с помощью мнемонических стихотворений и почти 120 забавных и запоминающихся иллюстраций любой научится отличать «вообще» от «в общем», «одеть» от «надеть» и даже «вследствие» от «впоследствии».Вам кажется, что русский язык – это скучно и бессмысленно? Не удивительно, ведь красная ручка и диктант – это все, что большая часть из нас помнит еще со школьных времен.А вместе с тем мы пишем и пишем – по работе, по делу, без дела.
Эта эффектная, лицом и статью похожая на Софи Лорен актриса с «несоветской» манерой держать себя на сцене и на экране, начинала свой жизненный путь (как ей самой казалось) дурнушкой, которую отличала от сверстников и подруг всепоглощающая мечта – во что бы то ни стало стать настоящей актрисой и уверенность, что мечта эта непременно сбудется.Любовь Полищук выдержала все испытания, выпавшие на ее долю, добилась своего, стала актрисой. Она любила и была любимой, она была создана для великих ролей и была достойна большого женского счастья, но судьба распорядилась иначе…Вы узнаете интересные детали о судьбе актрисы, о ее детстве и юности, о первой любви и сложных взаимоотношениях с мужем, дочерью и сыном.
Быть женщиной в Средние века значило выйти замуж в 12–18 лет и родить с десяток детей, из которых выживут лишь двое-трое. Зачать, родить, пеленать, стирать, стряпать, опять зачать, опять родить, опять пеленать… И так примерно до 40 лет. Женщины побогаче могли передать часть дел служанкам, а себе оставить только беременность, роды и вышивание. Тогда они могли рассчитывать – по редким светским праздникам – на турнир и пару лестных песен от заезжего поэта. В конечном счете мир женщины ограничивался несколькими комнатами, кухней, рынком, церковью и колодцем.
Эта книга о том, как ленинградская девочка, брошенная родителями, едва ли не погибшая от голода в блокаду, стала примадонной Большого театра и лучшей певицей страны. О том, как эта страна отторгла ее от себя; о встречах с Шостаковичем и Солженицыным, Брежневым и Фурцевой; о триумфах и закулисных интригах; о высоком искусстве и низком предательстве. И, конечно же, о любви ведущей сопрано Большого театра Галины Вишневской и величайшего виолончелиста современности Мстислава Ростроповича.
«Царь Антихрист воздвигает город на непотребном месте, и город сей погибнет через триста лет и три года – за три дня». Исполнится ли страшное предсказание? От кого зависит, жить Питеру или умереть? Выстоит ли город в новых испытаниях или исчезнет, словно его никогда и не было?
О целебных свойствах растительных масел можно говорить до бесконечности: масла лечат, кормят, поднимают на ноги, дают силы, возвращая здоровье и молодость.С глубокой древности растительные масла сопровождали жизнедеятельность человека, мы идем с ними рука об руку, знаем и любим их. Приятно, когда в жизни все идет как по маслу, и плохо, когда этого волшебного снадобья нет под рукой.Прочитав эту книгу, вы узнаете, как можно приготовить масляные настойки, мази, как сделать ингаляции, наложить компресс, сделать в домашних условиях хорошее лекарство или крем своей мечты.
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.