Ох уж эти мужчины! - [26]

— Не надо убеждать меня. Я полностью доверяю твоему мнению, и Шей, наверняка, тоже. Так что я голосую «за». Твоя Шелли принята.

— И ты поможешь ей, если понадобится, верно?

— Разумеется, помогу, — пообещала Кара. — Пойди и узнай, согласна ли она. Но сначала я хочу спросить тебя кое о чем. Почему ты все время убегаешь?

— Извини?

— Паркер, ты самая сильная и волевая из известных мне женщин, и тем не менее ты потратила массу времени, скрываясь от своей семьи, страны. А теперь ты бежишь от Тэннера. Никто не может заставить тебя быть принцессой или выйти замуж. Так зачем тебе все время убегать?

— Может быть, я убегаю не от чего-то, а бегу к тому, чего хочу.

Кара посмотрела на нее с сомнением.

— Бегать — значит убегать. И как только ты пристрастишься к такому способу решать свои житейские проблемы, ты уже привыкаешь к этому и рискуешь никогда не остановиться.

— Ты не понимаешь. Ты не знаешь, что это такое…

— Может быть, я не королевской крови, но мои родители дали мне ясно понять, чего они ждут от меня. Мне пришлось отказаться от многих вещей, чтобы угодить им. Все люди так или иначе чувствуют, какие надежды возлагают на них старшие.

— Если ты не хочешь, чтобы я нанимала Шелли…

— Я «за», все хорошо. Мы с Шей с самого начала знали, что работа официантки для тебя кратковременное пристанище.

Паркер все еще колебалась.

— Иди спроси ее, — приказала Кара, подталкивая ее вперед, как ребенка. — Подумай о том, что я сказала. Бегать — значит убегать. И вечно бояться, что тебя догонят. Остановись, сделай глубокий вдох и оглядись, чтобы понять, чего же ты хочешь. Вдруг поймешь, что то, от чего убегаешь, необходимо для счастья. А теперь прости, мне нужно возвращаться в книжный магазин.

Паркер медленно подошла к сестре Джейса.

— Привет, Шелли. Помнишь меня?

— Конечно, помню. Я не забываю женщин, с которыми встречается Джейс, — ответила та с лукавой усмешкой. — Их слишком мало.

Паркер больше всего хотелось бы сесть за столик и расспросить Шелли о тех немногих женщинах, с которыми встречался Джейс, но она понимала, что у нее нет времени.

— Послушай, Шелли, мне кажется, у меня есть идея…

— Ты уверена, что хочешь сделать это со мной? — в тысячный раз спросил Джейс.

В принципе Паркер собиралась уйти и посидеть дома одной, чтобы все обдумать. Но когда Джейс жалостливо попросил: «У меня так много дел, будьте хорошей девочкой, помогите мне», она невольно согласилась.

Ей не хотелось признаваться даже себе в том, что ей очень приятно побыть вместе с Джейсом.

— Ну хорошо, мне спешить некуда, поэтому я говорю «да». К тому же мне интересно посмотреть, как вы работаете.

— Не так интересно, как вы думаете. Я слежу за парнем, жена которого наняла меня. Записываю, кто входит и выходит из его офиса в течение дня. Приходится торчать на одном месте. А одному очень скучно, вот почему, если вы составите мне компанию, я буду вам чрезвычайно благодарен.

Он сел, Паркер примостилась рядышком.

— Ни бинокля, ни специальных приспособлений для слежки?

— В моей камере объектив с переменным фокусным расстоянием. Этого вполне достаточно.

— Вот как.

На некоторое время в автофургоне воцарилась тишина, как будто никто из них не знал, что сказать.

Наконец Джейс нарушил молчание и спросил:

— Признайтесь, почему вы все время убегаете, принцесса?

Паркер поразила прямота вопроса и то, что Джейс был третьим, кто за день спросил ее об этом. Будь это кто-нибудь другой, она бы просто не стала отвечать. Но Джейс… Она, конечно, не обязана отвечать ему, но ей хотелось… нет, ей было необходимо, чтобы он понял.

— Честно говоря, вы уже не первый спрашиваете меня об этом. Сначала моя мама сказала, что, хотя я и убежала из семьи, она надеется, что мне удастся совместить личную жизнь с королевскими обязанностями, поскольку по натуре я боец. Потом Кара произнесла небольшую речь о том, что бегать — значит убегать. Теперь вы.

— Вам следует задуматься, раз все говорят об этом.

— Глупости! Я никуда не убегаю. Наоборот, я бегу к той жизни, которая мне нужна. Знаете ли вы, как это ужасно, когда ты можешь узнать все о своей жизни из газет? Как родилась, как крестилась, как проходили дни рождения. Наверное, если бы пресса освещала только эти крупные события, я бы еще стерпела. Но журналисты не оставляют тебя в покое, если видят хоть какую-нибудь возможность повысить спрос на газеты. И по сути дела, продажа газет идет за счет копания в грязном белье известных людей.

— Что же произошло? — тихо спросил он.

Паркер не собиралась исповедываться перед Джейсом, но неожиданно рассказала ему свою историю:

— Мне было шестнадцать, я училась в школе. Моя подруга решила тайком сходить на вечеринку и пригласила меня. Перспектива провести вечер без охранников, следящих за каждым моим шагом, мне понравилась, и я согласилась. Мы вылезли из окна на балкон, проникли в другую комнату, а оттуда незаметно в коридор. Охранники, дежурившие у моей двери, ничего не заметили. На вечеринке я лишь пригубила немного вина, а подруга моя опрокидывала рюмку за рюмкой.

— А что было потом? — спросил он.

— Кто-то узнал меня. Охваченная паникой, я нашла свою подругу и практически вынесла ее из дома, так сильно она опьянела. Мы уже были близко от нашей спальни, когда нас догнал фотограф и сделал первый снимок. Подруга моя опустилась на четвереньки, и ее стало тошнить. А он все щелкал и щелкал. Что это за мужчина, который фотографирует, как тошнит девушку? На следующий день в газете появилась огромная статья с обличительными фотографиями. Из меня сделали чуть ли не распущенную пьянчужку. И это только один случай. А их было несколько. Малейшая моя ошибка мгновенно попадала под увеличительное стекло.