Ох и трудная эта забота из берлоги тянуть бегемота. Книга 2 - [61]

Разминка долгой не бывает, и Денис Игнатьевич перевел разговор в рабочее русло:

— Господин Федотов, мы внимательно следим за вашими успехами в деле оснащения связью Флота Его Императорского Величества, но одно дело боевые корабли или станция в Царском селе, и совсем иное подвижные армейские соединения. Хотелось бы услышать, как вы видите эту проблему.

«Грамотно! — искренне матюгнулся Федотов, — Ни одного лишнего слова, а чем недовольны наши оппоненты — ни словечка. Зараза».

— Господа, с вашего позволения, я кратко обрисую некоторые аспекты…

Трудно ли объяснить обывателю с тремя классами церковно-приходской, о существе радиосвязи? Как это ни странно, нет ничего проще. Достаточно произнести: «Отсюда слушай, сюда говори, а твой голос донесет радиоволна». Для особо упертых можно добавить: «Волна эта, брат Елдырин, открыта в стенах института Его Императорского Величества и не твоего ума дело».

Перед Федотовым сидели отнюдь не обыватели. Капитаны профильные специалисты, полковник он и есть полковник, но, так или иначе, все знакомы с электротехникой и проблематикой радиотелеграфной связи. С такими можно оперировать языком физических законов. Не было сомнений, что предложения Русского Радио обнюханы со всех сторон и все недостатки давным-давно осмыслены. Не случайно же прозвучало об аппаратуре для войсковых соединений.

О критике Федотов знал. Особенно разорялись Маркони с французами. Не далее чем вчера ему об этом выговаривал профессор Попов. Еще бы не волноваться фирмачам, коль скоро эти русские увели такие жирные заказы. И не где-нибудь, а прямо в Париже! В своих статьях макаронник с шевалье доказывали нецелесообразность замены существующих передатчиков, а в приемнике предлагали установить один единственный ламповый усилитель. Вот она «истинная» забота о кошельке потребителя, а о том, как искровые передатчики забивают широкополосной помехой эфир…, так ведь пока разберутся, смотришь, мы как-нибудь да обойдем патенты русских.

На войне хороши любые приемы, вот и Федотов не спешил опровергать «жаждущих», чем изрядно озадачил макаронника. За него это с усердием делали университетские ученые всей Европы — этот народец не мог удержаться от соблазна показать свое понимание физики. В чем же интерес Федотова? Ведь он явно терял лавры первооткрывателя некоторых теоретических положений. Все очень просто и одновременно сложно. Используя технологию непрямого воздействия, Борис заставил западную аудиторию работать на себя. Теперь их ученые бубнили о засорении мирового эфира широкополосной помехой и настаивали на жесткой регламентации. Борису же оставалось только ждать созыва международного союза радиотелеграфистов. Ну, не совсем ждать. В частном порядке он искренне благодарил самых влиятельных ученых, а заодно подбрасывал им выгодные ему нормы электромагнитной совместимости. И ведь в большинстве случаев прокатывало!

Статьи макаронника публиковались в широкой печати, и не знать о них военные не могли, другое дело опровержения — узкоспециализированные университетские издания военные инженеры просматривали не часто.

На этом-то Федотов и построил свою стратегию.

Как и ожидалось, посетитель начал с задач войск в наступлении и обороне. Отсюда естественным порядком выстраивались требования к обеспечению связи. Несколько непривычно прозвучали понятия о ротном, батальонном и дивизионно-армейском уровнях, но и об этом отечественная военная наука так или иначе уже писала. Военным инженерам было приятно услышать о достойной стойкости аппаратуры к климатическим условиям, к вибрациям и о возможности работы в движении.

Капитан Сокольцев с удивлением и одновременно с затаенной завистью рассматривал фотографии работающих на марше военных радистов. Компактная аппаратура, прекрасно подрессоренная кибитка, хорошее освещение. В такой тепло в промозглую осень или лютую стужу, но, главное, это работа в движении! Такого удобства пока никто не предлагал.

Реакция полковника была ожидаема:

— Фрол Николаевич, не могли бы вы озвучить ваше видение проблемы?

Нельзя сказать, что капитан Михайлов не владел предметом, как раз владел, но легкие заминки да излишняя углубленность в научно-инженерную составляющую несколько смазывали картину. В целом же капитан был вполне логичен, предлагая не отказываться от искровых передатчиков, а в существующих приемниках добавить один копеечный усилительный каскад.

Такой подход сулил существенную экономию военному министерству и в точности соответствовал «передовому» европейскому мнению, выдержки из которого оппонент Федотова приводил по каждому тезису.

Выжидательный взгляд Чижова, агрессивная уверенность на лице Михайлова. Прячет уныние сторонник переселенцев, склонил голову Федотов. Картина Репина маслом: «Приплыли».

Если кто-то думает, что тщательно приготовившегося к переговорам зрелого мужчину легко поставить в тупик, тот очень глубоко ошибается. Более того, этот наезд явился следствием грамотной подставы. И вот она сработала, но что дальше? Лупануть со всей дурью — явная глупость. Плести словесный узор, провоцируя Михайлова на высказывание: «Я сторонник Маркони!» — не смешите мои тапочки, такого Михайлов не ляпнет, да и не факт, что капитан проплачен. Не тот уровень. Скорее, обыкновенный российский доброхот — западник.