Ох и трудная эта забота из берлоги тянуть бегемота. Книга 2 - [2]

Бу-м-м, — негромкий звук выстрела, вибрируя, затухал, как затухает звук в длиной стальной трубе, а на боку жандарма ярко заалело. Последовавший бросок гранаты совпал с кувырком диверсанта в яму выворотная, а два алых пятна на земле показали, что ему почти удалось обмануть следопыта. Увы, почти по-русски не считается, и через несколько секунд из ямы вылетел держащийся за уши Зверев:

— У-у-у, блин, ну сколько раз повторять: нельзя кидать взрывпакет в человека. Больно же!!!

* * *

В предвечернем сумраке на веранде еще тепло, но комары не донимают — утренние заморозки проредили популяцию летучих вампиров. Свет керосиновых ламп соперничает с блеском молодой луны, а баня одарила всех участников пейнтбола блаженной истомой. Сегодня «воевало» три группы. В каждой команде по три «диверсанта» и трое «преследователей». В одну из команд загонщиков затесалась экстравагантная дама. В этом времени войнушками женщины не интересуются, не считая отмороженных на всю голову террористок. По слухам, в терроре их до трети от «личного состава». Там они нападающие вот и здешняя феминисточка решила примерить на себя одежды загонщицы. Если доживет, то наверняка подастся в ЧК.

Зверев вновь оценил природную смуглость, но общее впечатление портил циничный взгляд и повышенная «изящность».

— Божественная уха! — густой басок говорил о солидности его владельца.

— О-хо-хо, Василий Георгиевич, после таких забегов не только стерляжья ушица манной небесной покажется. А помнишь, как мы уходили по Аргуну? — в голосе собеседника зазвучали ностальгические нотки, какие бывают при воспоминаниях о далекой молодости.

— Разве такое забудешь? Сколько нам было-то?

— Почитай по двадцать годков. Мы-то ушли, а Мишка остался, — оживленный разговор сменилось неловкой паузой. Увы, молодость не всегда безоблачна.

«И эти про Аргун. Блин, сколько же лет прошло, т. е. еще пройдет или все же прошло?» — на самом деле Зверев давно перестал ломать голову над этим парадоксом времени. Слишком глубоко он сросся с эти миром, а его былое житие давно воспринималось в прошедшем времени.

— А замечательное у тебя винцо, Василий Георгиевич, — третий собеседник увел разговор от печальной темы.

— Урожай 1893 года в Крыму выдался на славу, — в басовитом голосе прозвучала гордость, да и как не гордиться, если его вина поставлялись в первопрестольную. Не князь Голицын, конечно, но и не голь перекатная. К тому же в Туле его ружейные мастерские не просто так стоят.

В другом углу террасы восторженные возгласы гурманов сменились обсуждением сегодняшней войнушки.

«Боевыми» группами руководили зверевские инструкторы, набранные из спортсменов клуба «Славянской борьбы». «Рядовыми» же были люди способные выложить солидную сумму. Зверев понимал — не пройдет и года, как из числа «рядовых» выделятся свои командиры, появятся слаженные команды. Таким инструктора будут не нужны. Но это в будущем, а пока все отрабатывали один сценарий: «Снятие часового, минирование и отход в точку эвакуации». Задача преследователей была догнать и уничтожить диверсантов. Руководителем одной из групп преследователей был жандармский поручик, «прибившийся» к борцовскому клубу в конце зимы пятого года.

Первая стрелковая база пейнтбола построилась быстро. По весне Зверев арендовал полуразвалившуюся усадьбу. Подновил строение с двумя флигельками. Поставил новую баньку. К концу лета были готовы первые стрелялки, пуляющие желатиновыми шариками, а до этого будущие инструкторы тренировались, что называется «на сухую». На первую демонстрацию нового развлечения был приглашен Гиляровский со своей газетной братией, после чего газеты разразились шквалом восторженных отзывав. Иного и быть могло — за два дня репортеры вылакали немереное количество халявного спиртного.

Вскоре пришлось расширяться, ставя дело на твердую коммерческую основу. Вот тут Звереву и подвернулся штабс-капитан в отставке, он же поставщик крымских вин Василий Георгиевич Силин. Тучный, шумный, местами даже скандальный, словно персонаж, сошедший со страниц учебника литературы десятого класса. Вот только «товарищем Ноздревым» он не оказался, скорее, наоборот, под маской героя Гоголя скрывалась акула капитализма.

Безошибочно почуяв сладостный дух наживы, «акула» предложила себя председателем совета директоров акционерного общества «Стрешар» производное от «Стреляющий шар».

Предложение было отвергнуто, но «акула» на то она и «акула», чтобы плавниками попусту не вилять, а конец сомнениям положил разговор:

— Игру, Василий Георгиевич, патентами не закроешь, тут вы правы, но привилегию на оружие и амуницию я оформлю на свое имя.

— В этом, Дмитрий Павлович, вы полностью в своем праве. Единственная просьба дать моим стряпчим проверить вашу заявку. В Туле я держу ружейные мастерские и сталкивался со скверно оформленными бумагами. Потом локти кусал.

Что, характерно, спецы у Силина оказались на высоте и нашли таки лазейку по обходу патента, а вот от доли в том патенте Силин отказался, попросив на откуп изготовление «оружия».

Подозрения с Василия Георгиевича были сняты, а бурно нарастающий поток средств позволил уверенно смотреть в будущее — теперь любой банк считал за благо дать кредит новому товариществу.