Огонёк в чужом окне - [12]

Мы смотрели итальянскую кинокомедию: на экране дрались, целовались, трясли деньги в пачках толщиной с настенный численник, когда от него еще не оторвали ни одного листка; горела чья-то легковая машина, с балконов перекликались шумные женщины, а я перебирал в памяти все, что было у нас с Клавочкой днем, и нетерпеливо поглядывал на часы...

На следующий день мы познакомились с покупательницей бабушкиного дома. Это была высокая худая mniillMHit, одетни в черное, с густо подведенными бровями и никришсниими щеками.

Жиму и где, не знаете? — сказала она, входя во Л1Н1|>, 1 lu горе! Вымотала мне эта гора все печенки-се

ле it'HKiil Пока поднимешься, так глаза за уши залезут.

Они avili мод акацию, представилась:

Коиити меня просто Фрузой, к отчеству я непринятии, Фру.ш, и хватит с вас.

Они поговорила с бабушкой о каких-то бумагах, по-н»м подселм к моей жоме:

Нудь лиска, Клавдия, человек ты грамотный, а мне гуг докумонт ночмще надо переписать. Для суда, 11о|1й,|Лп|>ч11111’П, У мопи, нить, какие буквы-раскоряки?

Ним lit¹ жлрки? спросила Клавочка.— В такую мору h черном,,,

Иго триур, • строго склима Фруза. Ома достала mi глубокого клрмлпл платья мспнсапмыс тетрадные липки, рл.иллдилл мх па столе ладоныо и пододвинула к Клииочке, IloMiy траур по своему счастью. Умные люки мголкоиыилли: «Не лезь в замужество за первого мп речною поперечного! Прожила ты честной девкой до шрокл лет, живи-поживай так и дальше!» Так нет, вы-

• кочилл,,, Теперь по гроб жизни буду жалеть.— Она тип.нем постучала в свой лоб.— Не подумала, за что см» периля жеил вытурила, не побоялась с ребенком

• м nui,си. lice люди виделп, как она его со двора хворо-

• munit гмллл, словно бычка, что в чужой огород полез... А я, шипii, обрадовалась, подобрала... Жили мы с ним млико, Ты его корми, пои, обстирывай, одежку-обувку ифлиляй мл свои кровные, а он что заработает — полошим и л алименты идет, половина на пропой. Чтоб ты лопнул, ;1ммй подколодный! Терпела, терпела, да и вы-i у рил л. Пл кой ляд ои мне сдался, такой?.. Вот дом по-куплю, хозяйкой буду, я ж в сараюшке жила, мало то-|||, чго каждый месяц платила за эту квартиру, так еще м с оюродом возилась задарма. Теперь сама себе хозяйкой буду. Мне иждивенцы, которые все пропивают, не нужны, убыток от них сплошной. Да хоть бы еще мужик был как мужик! А то ведь мощи ходячие. Всю районную аптеку объел: или таблетками начинялся, или водкой. Развод хочу оформить. Пускай он всю икру вымечет, поганец! Не знала ведь, что ребенок у него, туману он мне в глаза напустил, оглоед. Перепиши, Клавдия, эту бумажку, так в суде сказали, пускай возвернет все сполна, что я за два года совместной каторги на него потратила.

Клавочка добросовестно переписала «Реестр затрат на моего бывшего законного мужа, которые деньги я хочу, чтоб вернул мне сполна, по закону, до копейки, раз не достоин».

Идеальный бухгалтерский учет. Даже носовые платки учтены — два за два года по 67 копеек за штуку. Страшный суд...

Клавочка, переписывая этот реестр, откровенно смеялась, но Фруза не из тех, кого можно легко обидеть.

— Смешно? — спокойно спрашивала она Клавочку.— Молодая ты еще, глупая, потому многое тебе непонятно, а я уже всякое повидала. У бабы только к сорока годам мозги прочищаются...

Три недели нашего отпуска пролетели быстро. Мы с Клавочкой буквально блаженствовали. Бабушка нас баловала, не заставляла ничего делать: «Отдыхайте, своя работа скоро придет, успеете замориться!»

Меня удивляла работоспособность старой женщины: то она двор подметает; то поливает цветы, держа шланг так, чтобы вода разбрызгивалась широким веером, а не била по цветам; то дрова поаккуратней переложит; то шьет-зашивает что-то. Очков у нее не было, она даже не щурилась, продевая нитку в игольное ушко,

По чище всего я заставал ее с Рыжиком. Бабушка енделп па скамеечке, гладила собачью голову и что-то нитрила тихонько, ласково. А Рыжик неподвижно стоил, у гкпумшись мордой хозяйке в колени.

Однажды и увидел ее склонившейся над цветком: •Mo то они там разглядывала.

Полнила меня:

Посмотрика, Витек, иди поближе!

Я наклонился и увидел, как из лилового цветка, похожего пп колокольчик, выползал полосатый жук. Посидел немного, потом взмахнул крылышками, будто от гнл отрнхииилси, и поднялся вверх, как вертолет с маленькой посадочной площадки.

Кмйршрку себе облюбовал,—сказала бабушка, улыАнушпнеь чему-то,— Разные жучки и букашки в нпггких ночуют, там теплей, чем на листьях, роса ведь. А и инеток лалолут — как и спаленке...

Фрули приходила к нам каждый день и каждый раз мннфнлл:

Я по гоню пас, живите, отдыхайте. Успею переоран,ен. Пускай старая прощается со своим насиженным теплом, пускай. Переживает она больно, жалко мне ее,..

Фру;»п бел конца воевала с тараканами, по ее сло-млм пыходило, что они преследовали ее: наколдовал lv К) го,

- У соседей ц_Ст, а ко мне, поганцы, лезут. Камы-|имIсм, черти, и шкафу, погибели на них нету. Дусту I ie Пинте и, кипяток им нипочем, вот живучая погань! Оп т бы не перевезти их...

Иодбирллся день отъезда. Бабушка зачастила на ого-рмм: прихилтит скамсечку, сядет возле грядки и вы-лермшлет сорняки, хотя и огород и все остальное ей уже флктичееки ие принадлежало.