Огонь в затемненном городе (1972) - [19]

Мы стояли неподвижно еще около минуты. Потом Олев шепнул:

— Ушел.

Мы выбрались из своего укрытия, и я зажег спичку. На стене висели в ряд почтовые ящики. На одном из них была прицеплена табличка: «Кярвет». Мы попробовали дверку почтового ящика — она оказалась крепко запертой; можно было безбоязненно опустить в ящик наше предупреждение.

Я усмехнулся. Велиранд еще только начинает расставлять в этом доме силки, а в почтовом ящике уже лежит предупреждение, что он провокатор! Теперь супруга Кярвета догадается, что надо быть с ним осторожной. Мы-то ничего не знаем об этой госпоже Кярвет. Ничего, кроме того, что Велиранд интересуется ею. Мы предупредили ее. Может быть, мы никогда и не узнаем, насколько помогло наше предупреждение, но мы сделали что смогли.

Во всяком случае, похоже, что матери Хельдура мы принесли пользу. Уже на следующий день после того, как я отнес на Парковую улицу предупреждающее письмо, Хельдур на перемене отозвал меня в сторону.

— Ты помнишь, я говорил тебе об этом человеке, о Велиранде? — спросил он.

— Да, помню, — ответил я.

— Тогда читай, — сказал он и вынул из кармана наше письмо.

Я прочел письмо, которое изготовил сам вместе с Олевом, и теперь на бумаге остались отпечатки моих пальцев.

— Разве твоя мать сама ничего не замечала? — поинтересовался я. — Разве ничего не показалось ей подозрительным в этом Велиранде?

— После этого письма многие вещи действительно стали казаться странными, — сказал Хельдур. — Во всяком случае, мама теперь знает, что надо быть осторожнее.

Я вернул ему наше письмо.

— Как ты думаешь, кто мог послать это нам? — спросил Хельдур.

— Конечно, друзья, — ответил я, глядя мимо него.

И Хельдур сказал задумчиво:

— Я и не знал, что у нас здесь есть друзья.

Может быть, госпожа Кярвет тоже вскоре станет ломать голову, кто это послал ей предупреждение. И, наверно, она поймет, что это были друзья.

Мы с Олевом шли домой.]

Небо слегка прояснилось. Подмораживало.

— Завтра у нас действительно гимнастика, — сказал Олев, — надо не забыть дома тапочки.

У ЭЛО АРЕСТОВАЛИ ОТЦА

Читатель, может быть, еще помнит маленькую девочку Эло и ее замечательного мопса, который бесстрашно сражался с собаками нашего домовладельца. В этой главе я должен снова вернуться к Эло и ее мопсу, хотя мне и придется рассказывать о совсем грустных событиях.

Однажды солнечным утром я отправился в магазин выкупить хлебный паек и на углу Садовой улицы встретил Эло, Она стояла в воротах своего сада, одетая в поношенное зимнее пальто, и всхлипывала. Она плакала так безутешно и лице у нее было таким несчастным, что я сразу же остановился и спросил, что случилось.

— Они застрелили Мистера, — сказала Эло сквозь слезы.

Я ничего не понял.

— Какого мистера? Кто застрелил?

Эло заплакала еще пуще.

— Ну… эти люди… Они застрелили Мистера. Мистер умер. Разве же ты не помнишь Мистера? — всхлипнула Эло. — Ты же знал его…

Наконец я уразумел, что Эло говорит о своем мопсе, которого обычно все звали просто Митси.

— Что за люди застрелили Мистера? — поинтересовался я.

— Мужчины, которые приходили к нам ночью, — сказала Эло. — Мистер был в сенях. Он залаял и укусил одного из них за ногу. И тогда они застрелили Мистера из револьвера, совсем насмерть.

У меня зародилось страшное подозрение, и я спросил:

— Чего хотели от вас эти мужчины?

— Я не знаю, — ответила Эло. — Я спала и проснулась только тогда, когда Мистер залаял и раздался выстрел. И папа ушел с этими мужчинами.

Теперь мне все стало ясно. У Эло арестовали отца. Но эта маленькая глупая девочка ничего не поняла и оплакивала только своего мопса, не догадываясь, что произошло на самом деле.

У меня в горле странно защипало, и я вдруг почувствовал сильное желание чем-нибудь помочь Эло.

— Мистер уже похоронен? — спросил я.

— Нет, — сказала Эло. — Он лежит в саду под сосной. Но он совсем мертвый.

— Хочешь, я выкопаю ему могилу? — предложил я Эло. — Выкопаю ему могилу и сделаю красивую могильную насыпь и все, что надо. И тогда ты сможешь приносить на могилу цветы.

Эло перестала всхлипывать и сказала:

— Хочу, хочу, чтобы ты выкопал Митсу красивую могилу.

— Вместо креста мы можем положить на его могилу большой камень, — предложил я.

— Конечно, — согласилась Эло.

Мы пошли в сад.

Для того чтобы выкопать могилу, требовалась лопата. Но лопата находилась в сарае, а на двери сарая висел большой замок.

— Я пойду возьму у мамы ключ и принесу, — сказала Эло и побежала к дому.

Она уже совсем повеселела, эта маленькая Эло. Она была рада, что я выкопаю для ее мопса красивую могилу. И она не догадывалась, что случилось с ее отцом.

Эло вернулась вместе с матерью.

Я немного растерялся, не знал, как вести себя и что сказать матери Эло. Если у кого-нибудь умирает близкий родственник, то этому человеку выражают сочувствие. Но как поступают в случае ареста? Я решил, что, очевидно, тоже надо выразить сочувствие, потому что арест иногда даже хуже чем смерть.

Эло пошла к сараю отпирать замок, и мы с ее матерью остались вдвоем.

— Ты знаешь, что у нас произошло? — спросила мать Эло.

— Догадываюсь, — ответил я. — Сочувствую вам…

Мать Эло улыбнулась. Это была очень усталая улыбка.