Огонь любви, огонь разлуки - [56]
– Она меня на улице нашла, – кивнув на мадам, пояснила Мерцалова. – Сижу на скамейке напротив театра Корша, реву в три ручья, есть хочется, грудь болит, идти некуда… В реку кинуться и то невозможно, до нее еще добраться надо, а сил нет. И денег – ни копейки! Мышьяка в аптеке купить не на что! Так, думаю, и буду здесь сидеть до ночи, и околею на лавке, как собака… Нет, смотрю, женщина подходит, рядом садится, папироску сует… Поговорили, увела она меня к себе, и я, как на кровать повалилась, так два дня и спала без просыпа, точно грузчик портовый. Проснулась, удивилась – жив курилка…
– Я их со своими барышнями работать не нудила, – сиплым голосом встряла в разговор Лукинишна. – Мы ведь тоже разумение имеем. Видно же, что дама благородная, образованная, а гуляет по обстоятельствам вынужденным… Да и с ихней болестью нашим ремеслом-то заниматься никак несподручно. Ей же богу, только на рояли играли каждый вечер, боле – ни-ни! Предложения, конечно, разные делались, и господами серьезными внимание проявлялось, вот и Северьян Дмитрич интерес сильный имели…
Владимир не сразу понял, о ком говорит мадам, а сообразив, резко, всем телом повернулся. Но «Северьяна Дмитрича» нигде не было видно. Марья, проследив за бешеным взглядом Черменского, горько усмехнулась:
– Кто бы подумать мог, Володя, а? Твой Северьян уже вторую неделю в моих преданных поклонниках… Не поверишь, какие деньги сулил! Мне таких даже князь Вальцев в Калуге не обещал! Я уж, грешным делом, решила, что Северьян от тебя ушел да московский банк ограбил…
– Да как у него только наглости хватило…
– Ну-у, уж этого твоему разбойнику не занимать! – усмехнулась она. – Полные закрома, хоть лавку открывай…
– Убью я этого сукина сына… – пробормотал Черменский.
– За что, Володя? – равнодушно спросила Мерцалова. – Мерзавец он, а все же прав: коли я здесь, так и ломаться незачем. Такая же, как Манька, которая вон колодой спит после приказчиков… четырех… Как Голда вот… Но, не поверишь… не могла. С Северьяном твоим – нет. Лучше уж, думала, кислоты серной глотнуть, только не это…
– Но… Ведь это он меня сюда привел! Чуть ли не силой! Зачем?! – Владимир все еще ничего не понимал. Мерцалова рассмеялась, закрыв глаза, и от этого тихого смеха ему стало холодно.
– Господи-и… Какие же вы, мужики, одинаковые, когда до своего дорваться не можете… Всех я вас насквозь вижу… Что граф, что князь, что купец, что вот этот босяк твой… Спрашиваешь – зачем?.. Да давеча я уж совсем не сдержалась, что-то нехорошее сказала ему… так вот он в отместку… Думаешь, очень мне было надобно, чтоб ты меня здесь увидел? Вот такую?
Черменский молчал. За семь лет, которые они были знакомы с Северьяном, Владимиру не раз хотелось придушить своего бандита, но никогда еще это желание не казалось таким сильным.
Мерцалова коротко взглянула на него, усмехнулась.
– Ну и лицо у тебя сейчас, Володя… Вот, побей бог, не пойму, как это ты на сцене мог играть? И ведь неплохо получалось, какой Рауль был, какой Лаэрт! А на лице все написано, все-все мысли твои… Что с него взять-то, с Северьяна твоего? Он ведь на меня еще в Костроме поглядывал, но там ты поперек дороги стоял, да и я тогда… Ну, вспомни, кто у меня в поклонниках был! Какие лица влиятельные в ногах валялись! Сам губернатор букеты возил! А теперь, видишь, дорога свободна, подъезжай, кому не лень… Хоть приказчик армянский, хоть вор переулошный.
Она снова закашляла – хрипло, надсадно. Владимир, тяжело дыша, дождался окончания приступа, еле вытерпел, пока Мерцалова спрячет платок и жадно выпьет стакан воды, сердобольно поданный Лукинишной, и сказал:
– Едем отсюда сейчас же!
Мерцалова посмотрела на него с искренним удивлением.
– Куда, Володя?
– Ко мне. Здесь близко, в Колокольников, в номера. А завтра уедем в Раздольное. Всего на несколько дней, я отдам распоряжения… и мы отправимся в Крым. Тебе нужен хороший воздух и тепло.
– Володя, Володя, что ты, господи, Володя… – Смеясь и кашляя, она махнула на него рукой. – Да мне уже ничего не поможет, хоть в Карлсбад на воды меня вези… Все уже, Володенька, я сезон закрыла… И знаешь что – ступай. Северьяна не трогай, я ему даже спасибо сказать могу… За то, что хоть повидала тебя напоследок.
– Маша, я не уйду.
– А куда ты денешься! – с неожиданной злостью произнесла она, снова отворачиваясь к окну. – Гостиницу ту с клопами в Калуге помнишь? Номер мой загаженный? Помнишь, как я тебя раз, один раз в жизни остаться просила?!
– Но я же тогда остался…
– Остался… На ночь! А письмо свое помнишь, которое мне вместе с чаем на подносе подали?! Ведь даже смелости не хватило в лицо все это сказать! Как будто я бы тебе на шею кинулась и завыла, что отравлюсь-повешусь, как девка обрюхаченная! Испугался!
– Но, Маша… – начал Черменский… и умолк. Она была права, кругом права, и от стыда у него даже спина стала горячей. С трудом, не поднимая глаз, он сумел выговорить: – По крайней мере… это было честно.
– Да! – с презрением бросила она. – Знаю! Ты уже тогда по этой Соньке с ума сходил! И тоже мне сказать не мог, тоже побоялся! А ведь я с той ночи понесла!!!
Он поднял голову и встретился взглядом с полными слез глазами Мерцаловой.
Ссыльный дворянин Михаил Иверзнев безответно влюблен в каторжанку Устинью, что помогала ему в заводской больнице. И вот Устинья бежала – а вместе с ней ее муж, его брат и дети. След беглецов затерялся… Неужели они пропали в зимней тайге? Сердце доктора разбито. Он не замечает, как всё крепче влюбляется в него дочь начальника завода – юная Наташа. И лишь появление на заводе знаменитого варшавского мятежника Стрежинского заставляет Михаила другими глазами посмотреть на робкую, деликатную барышню…
Ох как тяжела доля сироты-бесприданницы, даже если ты графская дочь! Софья Грешнева сполна хлебнула горя: в уплату карточного долга родной брат продал ее заезжему купцу. Чтобы избежать позора, девушка бросилась к реке топиться, и в последний момент ее спас… подручный купца, благородный Владимир. Он помог Софье бежать, он влюбился и планировал жениться на юной красавице, но судьба и злые люди делали все, чтобы помешать этому…
Больше года прошло после отмены крепостного права в Российской империи, но на иркутском каторжном заводе – всё по-прежнему. Жёсткое, бесчеловечное управление нового начальства делают положение каторжан невыносимым. На заводе зреет бунт. Заводская фельдшерица Устинья днём и ночью тревожится и за мужа – вспыльчивого, несдержанного на язык Ефима, и за доктора Иверзнева – ссыльного студента-медика. Устинья знает, что Иверзнев любит её, и всеми силами старается оградить его от беды. А внимание начальника тем временем привлекает красавица-каторжанка Василиса, сосланная за убийства и разбой.
Они горячо влюблены в Устинью – ссыльный дворянин Михаил Иверзнев и уважаемый всеми крестьянин Антип Силин… А она не на жизнь, а на смерть любит своего непутевого Ефима, с которым обвенчалась по дороге в Сибирь. Нет ему покоя: то, сгорая от ревности к жене, он изменяет ей с гулящей Жанеткой, а то и вовсе ударяется в бега, и Устинье приходится умолять суровое начальство не объявлять его в розыск…
Мыслимое ли дело творится в Российской империи: потомок старинной дворянской фамилии Михаил Иверзнев влюбился в крепостную крестьянку Устинью, собственность его лучшего друга Никиты Закатова! А она мало того что дала решительный отказ, храня верность жениху, так еще и оказалась беглой и замешанной в преступлении – этот самый жених вместе с братом, защищая ее, убил управляющую имением. И страдать бы Иверзневу от неразделенной любви, если бы не новая беда – за распространение подозрительной рукописи среди студентов он схвачен жандармами.
Крепостная девушка Устинья, внучка знахарки, не по-бабьи умна, пусть и не первая красавица. И хоть семья её – беднее некуда, но именно Устю сватает сын старосты Прокопа Силина, а брат жениха сохнет по ней. Или она и впрямь ведьма, как считают завистницы? Так или иначе, но в неурожае, голоде и прочих бедах винят именно её. И быть бы ей убитой разъярённой толпой, если бы не подоспели Силины. Однако теперь девушке грозит наказание хуже смерти – управляющая имением, перед которой она провинилась, не знает пощады.
Гробница Неизвестной Царицы в Египте многие годы не давала покоя археологам. Проникнуть в нее можно было лишь при помощи креста жизни Анх и Кольца, принадлежавшего древним атлантам.Эксперт по историческим драгоценностям Альдо Морозини, случайно став обладателем легендарного Кольца, отправляется по делам в страну пирамид, где встречает своего друга, археолога Адальбера Видаль-Пеликорна. Им предстоит пережить немало трагических испытаний, прежде чем они смогут воочию убедиться в том, что Неизвестная Царица - это вовсе не мумия...
Великолепный Оуэн д'Арси, авантюрист и шпион, давно привык, что его магические мужские чары, покоряющие женщин, — это всего лишь возможность не без приятности вытягивать из них нужные сведения. Однако красавица Пен Брайанстон почему‑то не желает поддаваться его очарованию!Так начинается история великой охоты, в которой охотник внезапно понимает, что превратился в жертву — жертву НАСТОЯЩЕЙ ЛЮБВИ, страстной, сладостной, трудной — и счастливой…
И ВСЕ ЭТО НЕ БЫЛО ПРОСТО СНОМ…Начинающая писательница любовных романов Джейн Силли безумно влюбилась в идеального мужчину – страстного, сильного темноволосого Горца. Ее счастливый и бесконечно долгий роман с безупречным гордым красавцем заставлял художественную фантазию Джейн находиться в неизменном полете. О таком мужчине мечтают миллионы женщин, а повезло именно ей. Но так ли ей повезло на самом деле? Ведь всё прекрасное очарование счастливой любви таяло, как только реальность безжалостно выхватывала Джейн из мира сновидений и возвращала ее к одинокой жизни наяву.Но однажды реальность и мечта слились для Джейн воедино.
Главная героиня романа молодая англичанка Джейн за несколько лет проходит сложные житейские испытания: разочарование в любимом человеке, потерю родителей. События происходят в Гонконге на фоне тайны, связанной с Домом тысячи светильников, который когда-то был подарен деду мужа героини богатым китайским мандарином. Непримиримым врагом Джейн становится прекрасная китаянка Чан Чолань, считающая, что на земле нет места одной из них. Почему? Ответ на этот вопрос найдет тот, кто прочтет эту захватывающе интересную и… полезную книгу.
Главное предназначение женщины – заботиться о муже и детях, вести домашнее хозяйство. А если этого мало? Если в сердце горит огонь творчества, если любовное чувство выражается в виде поэтических строк? Для таких дам один путь – заняться литературой. Но на этом пути встречается столько терний и невзгод, что судьбам поэтесс позавидовать трудно. И все же – они прекрасны! О том, как жили и творили Зинаида Гиппиус, Каролина Павлова, Марина Цветаева и другие, прославившие себя в веках поэтессы, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Кто они, прекрасные авантюристки, прославившие себя в нашем Отечестве? Что двигало этими женщинами, заставляя их искать приключений и пытаться изменить предначертанное судьбой? Почему, невзирая на трудности и опасности, шли они не по той тропе, которая ждала их от рождения, а по выбранной ими самими, отчего яростно спорили с волей небес, поражая и восхищая тем самым своих современников? Об ослепительном блеске и печальном закате звезды княжны Таракановой, о страстных авантюрах фаворитки Петра I Анны Монс читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой...
Семья Грешневых всегда была предметом пересудов уездных кумушек. Еще бы: генерал Грешнев привез с Кавказа красавицу черкешенку Фатиму и поселил ее у себя в доме. Она родила ему сына и трех дочерей, таких же ослепительно красивых, как сама. А потом ее нашли в реке, генерала – в собственной спальне с ножом в горле. С тех пор Грешневых словно кто-то проклял: беды валились на них одна за другой. Анна, Софья, Катерина… Как же молодым графиням избавиться от родового проклятья? Ведь они ни в чем не виноваты…Ранее книга издавалась под названием «Мы странно встретились».
Как жить, если нет надежды?Как жить, если нет любви?А если огонь любви горит в твоем сердце, но ты не можешь позволить ему разгореться, тяжело вдвойне.Анна Грешнева уверена, что ей никогда не избавиться от тягостной участи дамы полусвета и никогда не быть рядом с тем, кого она любит.Софья, ее сестра, тоже не считает себя вправе открыть свое сердце Владимиру Черменскому — купеческие содержанки не становятся дворянскими женами.И лишь Катерина пренебрегает условностями, живет так, как подсказывает душа, и — счастлива.Придет ли время, когда старшие сестры поймут, что это и есть единственно верный путь?