Огонь эльфов - [46]

С этими словами он вернулся к лошади, когда вдруг к нему подошла Сунниваа.

— Спасибо за все, — тихо сказала она и смотрела ему вслед до тех пор, пока он не скрылся в темноте.

— Пойдем, Сунниваа, — Мино-Тей снова обняла ее за плечи. — Пойдем в дом, ты наверняка проголодалась, да и Наэми уже ждет тебя.

4

— Шестнадцать лет, и по-прежнему ничего, — сказал Тарек, глядя на огонь в очаге.

— По крайней мере вас нельзя обвинить в небрежности, — секвестор опустился в массивное кожаное кресло перед камином и спокойно глядел на верховного главнокомандующего. — И ведь именно вам с помощью крохотной лжи удалось заставить людей Тале разувериться в пророчестве Анторка.

— Но этого мало, — ответил Тарек. — Ребенок со Знаком уже вырос, поэтому мы, кто знает правду, должны быть особенно осторожны.

— Может быть, его давно уже унесла какая-нибудь эпидемия, из тех, что свирепствуют в деревнях.

Тарек с неприязнью взглянул на собеседника. Верховный судья по-прежнему не был готов серьезно воспринимать опасность. Как и многие другие, он верил, что ничто более не способно помешать власти Великого, поскольку за тридцать лет его жестокого правления не осталось никого, кому хватило бы мужества восстать против Ан-Рукхбара. И только повстанцы в Ильмазурских горах время от времени заставляли беспокоиться.

Мысль о повстанцах напомнила Тареку о том, что его сын все еще где-то в лесах. Его патруль должен был вернуться давным-давно.

Громкий стук в дверь вывел Тарека из задумчивости. Прежде чем он успел ответить, в комнату вошел Аско-Бахрран. Большими шагами он пересек комнату, оказавшись у камина рядом с собеседниками. Обычно очень спокойный мастер-волшебник был, казалось, сильно взволнован.

Тарек удивленно поднял брови.

— Ну? — спросил он. — Есть новости?

— Дозорные обнаружили трещину на шаре, где содержится изгнанная Богиня, и…

Мастер-волшебник хотел добавить что-то еще, но секвестор перебил его.

— Они сумели закрыть ее?

Аско-Бахрран кивнул.

— Да, трещина была небольшая.

— В таком случае я совершенно не понимаю, чего вы так разволновались, — сказал секвестор. Он снова зевнул и откинулся в кресле. — Или пленницы сбежали?

— Нет, судя по отчету, который мы получили вечером, Изгнанница и ее служанка по-прежнему находятся внутри сферы, — ответил мастер-волшебник. — Тем не менее я обеспокоен. Несколько дней назад мой медиум уловил сильные флюиды изгнанной Богини.

Тарек нахмурился.

— Но ведь трещина только-только появилась, — задумчиво сказал он. — Почему же вы думаете, что это как-то может быть связано с происшедшими событиями?

— Потому что в измерении Изгнанницы время имеет совершенно иное течение, чем здесь, — пояснил Аско-Бахрран. — И потому, что за многие годы однажды уже была такая трещина. В тот раз Богине даже удалось послать в мир свою служанку, — он замолчал и многозначительно поглядел на Тарека. — Это случилось во время затмения лун-близнецов.

— Поэтому я не вижу в этой трещине ничего, отчего стоило бы волноваться, — вставил секвестор. — Разве вы сами не сказали только что, что обе женщины по-прежнему находятся внутри сферы?

— Видите, еще тогда жалкая попытка Изгнанницы исполнить пророчество Анторка потерпела неудачу. Наверняка и в этот раз трещина стала результатом бесплодной попытки бежать, — секвестор начинал откровенно скучать. — Уже поздно, — заявил он. — Пойду прилягу.

Он тяжело поднялся. В отличие от Тарека, тело которого, несмотря на годы, оставалось подтянутым, секвестор так сильно прибавил в весе, что передвигаться мог с большим трудом. В том, что он все еще мог выходить из своих покоев, была исключительно заслуга его слуг.

— Сегодня утром я видел на рынке прекрасную малышку и велел привести ее ко мне, — сказал он, тяжело дыша. — Она наверняка ждет не дождется, когда я к ней приду, — он многозначительно засмеялся и вытер рукавом пот со лба. Тарек проводил его до двери.

Очутившись в коридоре, секвестор неторопливо уселся в свой паланкин и опустился на подушки.

— Еще раз желаю вам доброго вечера, — с трудом переводя дыхание, сказал он. — И не обращайте вы внимания на сообщение Аско-Бахррана. Никто не может помешать правлению Великого.

Тарек кивнул, попрощался с секвестором, дождался, пока его паланкин скроется из виду, в который раз спрашивая себя, каким образом ему удается снова и снова выносить общество секвестора.

Мастер-волшебник сидел у камина, глядя на огонь. Когда Тарек вернулся, он обернулся на главнокомандующего.

— Выходит, он по-прежнему накрепко убежден в том, что Ребенок не родился, — заявил он, снова переводя взгляд на пламя, пока Тарек устраивался в кресле.

— Я, со своей стороны, буду начеку, — ответил главнокомандующий. — Ребенок уже давно стал мужчиной и может быть опасен для нас… если, конечно, еще жив.

Он выпрямился и продолжил:

— Отныне зовите меня, если ваш медиум примет послание, касающееся изгнанной Богини. Я хочу присутствовать при том, как он будет говорить с вами. Любой намек может помочь нам и… — он недоговорил, потому что в этот миг дверь в кабинет снова распахнулась.

— Отец!

Звук знакомого голоса заставил Тарека вздрогнуть. Это был Вейт. Его одежда все еще была в дорожной пыли, и он запыхался так, что поначалу не мог говорить. Но он был жив, и это было главное. Тарек вскочил, заключая сына в объятия.