Огонь эльфов - [20]

И с того момента темная сторона его натуры, словно наркоман, требовала нового прикосновения. И сейчас он молча боролся с самим собой, пытаясь в очередной раз преодолеть искушение.

В лицо ударил поток ледяного затхлого воздуха и отвлек его от мучивших его мыслей. Зеленое свечение слабело, и в мрачноватой тени над троном возникла расплывчатая фигура. Все трое покорно опустились на колени, и неестественный холод тонкими струйками дыма, словно ледяными пальцами, касался их лиц.

— Докладывайте!

Низкий голос Великого, внезапно раздавшийся в зале, заставил Тарека вздрогнуть. Ан-Рукхбар не назвал его имени. И тем не менее главнокомандующий сразу же понял, что слова относятся именно к нему. Тарек поднялся и, гордо подняв голову, подошел к своему повелителю.

Как обычно, Великий, приходя в этот мир, был укутан в темно-синий плащ. Голову покрывал белый капюшон, а там, где должно было быть лицо, клубился серо-голубой туман. Из тумана на Тарека смотрели два сверкающих зеленых глаза, и нетерпение, отражавшееся в них, напомнило воину — его отчет Великому не понравится.

— Великий владетель Тале! — начал Тарек с благоговейным трепетом в голосе. — Завтра ночью мои звездочеты ожидают предсказанного затмения лун-близнецов. Могу сообщить, что ловец снов почти закончил работу и отправится в свое измерение, как только вернется в город-крепость. Мы нашли шестерых женщин, которые, несмотря на ваш закон, пытались скрыть своих нерожденных детей. Трое из них вынашивали сыновей, но секвестор может подтвердить — ни у одного из них не было Знака лун-близнецов, — Тарек поклонился и умолк. Он сказал все.

Горящие глаза Ан-Рукхбара резко повернулись к секвестору. Тот, к огромному удивлению Тарека, встретил этот взгляд спокойно.

— Это правда? — пророкотал Ан-Рукхбар исполненным ярости голосом.

Секвестор и теперь не потерял самообладания.

— Да, мастер! Слова верховного главнокомандующего истинны, — уверенно ответил он. — Мы осматривали мальчиков особенно тщательно, но среди них не оказалось никого, кто мог бы исполнить пророчество Анторка.

— То есть вы не справились! — Ан-Рукхбар раздраженно повернулся, и Тарек вздрогнул: взгляд Великого поразил его подобно острому мечу. — Если мальчик еще жив, то однажды он станет очень опасен, и вы, — правая рука Ан-Рукхбара взвилась, указывая длинным скрюченным пальцем на Тарека, — поплатитесь за свою несостоятельность, если к тому времени не разыщете его.

Выходило, что Великий ни секунды не сомневается в том, что ребенок, носящий Знак лун-близнецов, существует. Не все присутствующие разделяли его мнение, однако никто не отважился заявить об этом.

— Идите! — велел Ан-Рукхбар. — Найдите ребенка!

Слова Великого еще звучали грозным эхом в огромном зале, а сияние снова набрало силу. Поначалу оно было слабым, потом завихрилось вокруг трона, и трое мужчин стояли, согнувшись в почтительном поклоне. Вскоре исчезли холод и затхлость, свет померк, и жуткий черный трон опустел.

6

Первую часть пути трое женщин прошли в пестром окружении белых, бурых и пятнистых коз. Ксара с козлом-вожаком возглавляла шествие, и Илайя с интересом наблюдала за тем, как внимательно Брокс следил, чтобы ни одно из животных не отстало по дороге.

Ближе к обеду потеплело, солнце выбралось из-за туч. Илайя сняла накидку и сложила ее в узел, который Ксара закрепила на спине пони позади девушки.

Хотя Ксара и Тассея шли медленно, а целительница следила, чтобы пони не ступал по выбоинам, к концу дня у Илайи сильно болела спина, и вскоре ей пришлось просить Тассею готовиться к ночевке. Им повезло, вскоре женщины обнаружили подходящее место на краю небольшой поляны. Они и разбили лагерь так, чтобы с утра их разбудили солнечные лучи.

Ужинали молча. Илайя так устала, что даже не пыталась начать разговор. Последовав совету Тассеи, она легла спать, и, хотя было далеко до заката, девушка вскоре заснула. Тассея тоже чувствовала себя измотанной, она пожелала Ксаре доброй ночи и уснула, закутавшись в одеяло.

Вдруг среди ночи она проснулась. Ее разбудил странный шорох, который, впрочем, вскоре стих. Целительница напряженно вслушивалась в темноту. Вот, опять! Высоко в кронах деревьев трещали сучья, ломаясь под чьим-то весом. Тассее даже показалось, что она услышала звук хлопающих крыльев, словно там, наверху, устроилась крупная птица. Потом все стихло. Целительница села, внимательно приглядываясь к Илайе и Ксаре. Обе крепко спали и, по всей видимости, ничего не слышали. Даже Брокс, спавший среди овец, казалось, ничего не почуял. Тассея подождала еще немного, но, кроме мягкого шороха листвы и писка каких-то грызунов в сухих листьях под деревьями, ничего не услышала. Утомленная, она снова завернулась в одеяло, пытаясь заснуть.

Альп, сидевший высоко в кроне дерева, тоже закрыл глаза. Он отвык летать при свете дня. Ночь стала ему ближе, но он не хотел потерять из виду трех путешественниц, поэтому приходилось отправляться за ними с утра.

Альп обнаружил их случайно, когда уже начинало темнеть. Как это часто бывало в последние месяцы, он летал, наблюдая за поселением, где жила рыжеволосая девушка, которая, сама того не ведая, вернула его к жизни. Но на расстоянии примерно одного дневного перехода от деревни альп заметил небольшой костерок на обочине. Повинуясь внезапному порыву, он решил взглянуть, кто расположился в лесу. Чтобы как следует разглядеть стоянку, птица спустилась практически бесшумно, соблюдая крайнюю осторожность, чтобы не напугать пасущихся невдалеке коз. Однако несмотря на все предосторожности, какая-то тонкая ветка все же хрустнула под его весом и одна из женщин проснулась. Но, не заметив альпа в кроне, вскоре снова легла.