Огонь его ладоней - [33]

В приступе злости я решила накатать жалобу в местную нейросеть «Арбитраж», потому что нечего обливать людей на улице, которую не покупал, но на вопрос системы «Отправить?», внезапно ответила: «Нет». Запал прошел так же, как появился, — внезапно.

Я пошла по выложенной цветным камнем мостовой, камень приятно холодил босые ноги. На пляже ударил в лицо холодный ветер, и сразу стало понятно, отчего здесь так безлюдно. Остались только самые стойкие, все прочие сбежали в уют своих номеров и комнат. Шторм уймется через пару дней, придет тепло и безветренная погода установится надолго, а пока метеослужба советовала проявить благоразумие и занять себя чем-нибудь менее опасным, нежели водные процедуры.

Ветер в лицо. Это даже хорошо…

Зато на волнах плясали паруса. Хорошо знакомый мне вид спорта: в детстве, на Старой Терре, мы ловили ветер на бескрайних ледяных полях. Если есть солнце и воздух, то всегда будет ветер. А на любой ветер обязательно найдется свой парус…

Информ услужливо выдал мне ближайший пункт проката.

Я спустилась к самой кромке берега, пошла по мокрому песку. Волны накатывали на ноги, поначалу показалось, что вода чересчур холодная, потом я привыкла. За мной оставались следы, после второй волны уже исчезавшие. Над головой с криками вились морские птицы. Крупные, пестрые, с темными головами, будто кто-то надел на них непроницаемый чулок, вырезав отверстия для глаз и клюва уже по факту. Одна пролетела мимо так низко, что удалось рассмотреть целиком, от коричневой головы до сине-серого, в алую крапинку, хвоста. И тут же стала понятна причина такой попугайной окраски — море отражало разноцветное, полыхающее всеми цветами радуги, небо, и на фоне пестрых волн яркая маскарадная окраска добавляла птице эволюционных бонусов в борьбе за выживание. И хищник не сразу увидит, и рыбе невдомек.

Я шла и думала о том, как здорово будет подставить лицо под ветер, снова, как в детстве, ощутить скорость и движение, может быть, даже перевернуться с отвычки. На Старой Терре легко было отнаждачить лицо о лед, не справившись с потоком, а здесь — волны, море, гидрокостюм, в любом случае, не утонешь, а всего лишь искупаешься. Я шла и ни о чем не думала, кроме предстоящей пляски на волнах, потому что когда на душе погано настолько, лучше не думать вовсе. Сначала надо выплеснуть эмоции в физическую работу, такую, чтобы мышцы потом ныли и жаловались не меньше недели, а уже после, на ясную голову, подумать, как жить и что делать дальше.

Если Митирув думает, что я совсем ничего не буду делать, он ошибается. Проклятый поганец, откуда он только взялся на Таськину и мою головы!

Я старательно придавила всколыхнувшуюся заново злость. Злость — плохой советчик, не надо нам злости. Сейчас… возьмем доску с парусом… и вперед, по волнам…

Но до лодочной станции я не дошла.

— Девушка, сувенир на память не желаете ли? — раздался над ухом вкрадчивый голос.

Я обернулась. Торговца сувенирами, вне зависимости от пола и расы, опознать очень легко. У них у всех одинаковые рожи честных добропорядочных граждан, которых великая нужда заставила тяжким трудом зарабатывать себе на пропитание. В скобках: на таких зажиточных планетах, как Таммееш, даже самый распоследний тунеядец в состоянии найти себе что пожрать, причем абсолютно бесплатно.

Я набрала в грудь воздуха побольше, чтобы на одном дыхании послать все его «всамделишные, подлинные, самые настоящие» сувенирчики в коллапсар на досвете вместе с хозяином. Но парень меня опередил:

— Есть лицензия, все честно, взгляните. Есть визир эксперта-лингвиста с галактическим именем Элины Ра…

— Чего-о?!

Повторялась история с пройдохой на Нивикии-Орбитальной. Я осатанела до кровавой пелены перед глазами, сходу выложив все, что думаю о личности торговца, и о его лицензии, из какой помойки он достал ее, и о визире за моей, как оказывается, подписью, вот не помню только, когда и где давала ее! Схватилась за свой терминал:

— Сейчас же отправлю иск, собака ты женского пола! Сейчас тебе поли…

В голове вспыхнули звезды.

И наступила темнота.

… Очнулась в полумраке. Голова болела так, что захотелось немедленно засунуть ее под плазменную пилу. Нет головы — нет проблемы. Я медленно села, обхватив несчастный затылок ладонями. Пальцы нащупали повязку. Где я, в больнице, что ли? Не похоже, чтобы ко мне спешили добрые доктора, облегчать мои страдания.

Глаза сфокусировались на чем-то полосатом. Я долго таращилась на эти странные, вертикальные прутики, между которыми что-то слабо мерцало, что-то, похожее на силовой экран вроде бы. Что за ерунда? Где я?!

— Туристическая полиция, — недружелюбно просветили меня насчет моего местоположения.

— За что? — ошарашено пискнула я.

— Драка на пляже, — уведомил меня полицейский. — Незаконная торговля.

Стоял по ту сторону прутьев, смотрел на меня сверху вниз, и на его смуглом лице, покрытом белой сеточкой пигментного рисунка, характерного для всех тамме-отов, читалось отвращение.

— Драка на пляже?! — вскричала я, голова взорвалась болью, и я на миг ослепла и оглохла, потом проморгалась и продолжила уже тише: — Какая драка, на меня напали! Меня ударили! Торговля?! Мать вашу! Где мой терминал?!