Огненный шар - [10]

– Уж как получится. Я не могу тебя туда отправить – ты сразу что-нибудь натворишь.

– Представляешь, у хозяйки волосы сейчас дыбом встанут, она с ума сойдет, – улыбнулся Жан.

– Вот поэтому стой здесь, я сам пойду.

Ник приоткрыл дверь и скользнул внутрь. Он тихо пробрался по темному коридору, стараясь не шуметь, и прислушался. В избе слышались голоса детей и взрослых.

– Опять дверь открылась, – сказал мужик, и женщина вышла в сени.

Ник в это время проник в избу и стал в углу. Трое ребятишек и мужик сидели за столом и готовились к обеду. На столе стоял большой казан с кашей и несколько лепешек, только что испеченных в русской печи, которая находилась тут же в комнате. Никто не обращал на Ника внимания. Он подошел к столу, подвинул табурет и присел. Теперь Ник заметил, как взгляды всех устремились на него.

– Кто болтает ногами? – спросил мужик. – Мать придет, вот вам врежет. – Он стал раскладывать кашу по мискам, строго посматривая на свое потомство.

У Ника потекли слюни от голода. Он протянул руку к лепешке и потянул ее к себе.

– Батя, смотри, лепешка поехала, – закричал в восторге мальчуган.

– Я сейчас тебе ложкой в лоб так заеду, что у тебя все остальное поедет, – строго сказал отец.

Мальчуган тут же замолк, наблюдая за лепешкой, а Ник медленно убрал руку, чтобы ребенок успокоился.

Вошла хозяйка.

– Ветер на улице, – сказала она и направилась к табурету, где сидел Ник.

Он немедленно вскочил и отошел в сторону. Хозяйка уселась на табурет и принялась есть кашу.

Ник еще раз огляделся, ощупал себя – все нормально…

«Что за странные люди, – подумал он. – Или мы такие после того, что с нами произошло?».

Он подошел к большой иконе, висящей в углу комнаты, в которой отражалось все семейство, сидящее за столом. Каково было его удивление, когда он в ней не увидел своего отражения. Ник поправил рукой упавшую на глаза челку и снова не увидел ничего, что могло подтвердить его присутствие. Он обернулся на сидящих за столом обитателей избы и, поднимая осторожно ноги, чтобы не скрипел пол, направился к выходу. На печи лежало еще несколько лепешек и он, пользуясь тем, что его никто не видит, прихватил с собой две штуки, сунул под куртку и вышел за дверь.

– Батя, смотри, наш хлеб ушел, – закричали дети.

– Цыц, малявки, что вы мелете? – рявкнул отец. – Иди, мать, закрой дверь, опять открылась.

– Я же ее на крючок закрыла, – ответила женщина.

– Значит, плохо закрыла. Иди закрой…

Исчезновения двух лепешек отец не заметил и продолжил обед.

Ник вышел на улицу.

– Ну, что тебе сказали хозяева? – спросила Ин.

– Вот ешьте. – Ник подал каждому по лепешке. – Дела вообще странные.

– А ты уже наелся? – спросил Жан. – Хоть что-нибудь узнал? – Он жевал с жадностью теплый еще хлеб.

Ин отломила половину Нику.

– Что там?

– Я вообще ничего не понимаю. Стоял рядом, сел за стол, а меня никто не замечает, будто меня вовсе и нет.

– Да ладно. Мы же тебя видим, – сказала Ин.

– Я вас тоже, а нас никто не видит.

– Как это?

– Вот так. Не видят – и все. Я даже своего отражения не увидел.

– Ты что, совсем? – сказал Жан. – Невидимка что ли?

– Да, такой же, как и ты, – ответил Ник. – Они нас не видят, но слышат.

– Не может быть. Они ведь такие же люди, как и мы?

– Они – да, а мы – нет, – вздохнул Ник.

– Это значит, когда я этой бабе кричал, она меня все же слышала, – сказал удивленный Жан.

– Выходит, так. Но никого не видела. Ты прекращай людей пугать своими криками, – предупредил Ник.

– Мы что, в другом измерении? – не успокаивался Жан.

– Не знаю. А самое главное – не знаю, где мы вообще находимся. Какая-то глушь и болото вокруг. Вот влипли!

– Успокоились, мальчики, – сказала Ин и присела на крыльце.

– На нас даже собака не лает. Нас просто нет. – Жан побледнел и ущипнул себя теперь за ногу. – Я чувствую боль, значит, я есть.

– Мы все есть, и нас нет, – ответил Ник.

– Я что-то домой захотел. На хрена мне такие каникулы, лучше я в школу бы все лето ходил. Стукнуло же поехать к дедушке в деревню. Где сейчас мои друзья? – Жан жалобно взглянул на Ника.

– Твои друзья здесь – это я и Ин, – ответил Ник. – Хотя бы на данный момент. И нечего скулить. Голым купаться любишь да девчонок смущать, а как что, так сразу ноешь.

– Ты тоже хорош, – вступилась за Жана Ин. – Сам-то светился, как на фотосессии, голяком.

– А ты?

– Ну, хватит, – прекратила она ненужную болтовню. – Я вас знаю, вы – меня. Ничего такого здесь нет. Надо думать о другом. Я так понимаю, что из этой глуши нам добраться до Питера быстро не удастся. Что-то не припомню такого убогого селения вообще в нашей области. Надо определяться… А вообще, вы оба мальчишки ничего, – уже с улыбкой добавила Ин.

– Понравились? – спросил смущенный Жан.

– Конечно.

– Ты тоже нормальная, – сказал Ник.

– Жаль, что нас никто не видит.

– А то бы всем показали все свои красоты? Так, что ли?

– А что, пусть смотрят, – тут же согласился Жан.

– Развратник ты малолетний, – заметил Ник.

– Не хуже тебя.

– Ну, хватит, хватит, – снова оборвала их Ин. – Как будем действовать дальше?

– Надо обсудить. Нам необходимо узнать, где мы вообще находимся. – Ник, озадаченный этим вопросом, встал и взглянул на стоящие рядом избы. – Это будет трудно… Почти невозможно. Но другого выхода нет, надо что-то делать. Думайте, мальчики и девочки.