Огненный остров - [40]

Шрифт
Интервал

После доклада разведчиков я решил изучить подземное хозяйство. Посетив командный пункт командира 344-го полка, я увидел там необычную карту. Ее подарил Владимиру Коноваленко инженер завода «Баррикады» Тяличев. На карте обозначены колодцы, трубы и тоннели большого хозяйства завода. По трубам и тоннелям можно пробраться в цехи, занятые врагом. Разведчики и саперы уже начали подземную войну. Они проникают в тыл врага, внезапно нападают и скрываются. Каждая такая вылазка сопряжена с риском, и совершают ее добровольцы. Коноваленко лично проверяет их подготовку, дает напутствие, провожает на задание.

Прежде чем отправить группу разведчиков и саперов-подрывников в тыл врага, Коноваленко дал людям пять минут «на размышление». Командир ясно представлял себе трудный маршрут этой группы и характер задания. По трубам, по узким тоннелям двигаться можно только в одиночку, цепочкой. Воздух там спертый. Внезапная встреча с противником потребует от каждого разведчика и сапера разумных и самостоятельных действий. Любому из этой группы разрешено отказаться от вылазки, если он плохо себя чувствует.

— Нет ли простуженных, кашляющих? — допытывался Коноваленко.

Больных не нашлось, и командир полка проводил группу к колодцу, со дна которого начинался лабиринт подземного хода в неприятельский тыл.

У этого же колодца он встречал на рассвете вернувшихся. Старший группы доложил командиру полка:

— Задание выполнено. В подвале инструментального цеха взорваны ящики с боеприпасами. Истреблено не менее тридцати вражеских солдат. Отходить пришлось с боем, прикрывая друг друга. Из группы в десять человек пятеро не вернулись.

Задание выполнено. Иной командир ограничился бы похвалой и обещанием наград. Коноваленко поступил иначе. Вытащив блокнот, он прежде всего записал фамилии тех, кто не вернулся, и тут же прямо и честно высказал то, что в эту минуту больше всего его волновало:

— Если на «Баррикадах» мы будем терять по пяти наших лучших разведчиков и саперов за тридцать поганых гитлеровцев, придется отказаться от таких вылазок.

Молча слушали солдаты своего командира полка. Умом и сердцем поняли, как переживает капитан Коноваленко гибель лучших бойцов…

Суровость — во благо, а доброта — во зло, — на войне и это бывает. Только не сразу за внешней суровостью различишь истинную доброту, да и доброта доброте рознь. В этой связи вспоминается разговор с пулеметчиком Белобородько, первым орденоносцем дивизии за бой под Цимлянской. Белобородько погиб на «Баррикадах», а случай, о котором я хочу рассказать, произошел в одной из станиц на Аксае.

Две роты первого батальона 344-го стрелкового полка (им тогда еще командовал Алесенков) разминулись на подходе к станице. Командир первой роты привел своих бойцов на окраину станицы, и те, изнуренные жарой, повалились на землю. На станицу налетели бомбардировщики противника. Рота стала их легкой добычей. Когда я приехал в эту станицу после бомбежки, убитых уже похоронили. Вместе с солдатами в братской могиле лежал недавно принявший роту молодой лейтенант. У могилы я и увидел пулеметчика Белобородько. Был он мрачен и, разговорившись со мной, стал винить себя, что сам накликал беду на товарищей.

— Кабы я, дурень, не слышал того спору! — казнил себя Белобородько. — Наш лейтенант каже другому ротному: «Звернем до хат, притомились бойцы, нехай отдохнут». А тот — никак: «Немножко, каже, до ночи потерпим». И повел своих хлопцев лощиной в камыши. А наш добренький лейтенант… Не хватало у мэнэ духу сказать ему: «Да не жалей ты нас!» Вот она, жалость его как обернулась.

…Ночью морозит. С берега реки доносится шум — идет густая шуга, предвещающая скорый ледостав. Это пугает гитлеровцев, и они напрягают последние силы, чтобы сбросить нас в Волгу и высвободить войска, которые до зарезу нужны Паулюсу на других участках фронта. В последней надежде разделаться с нами немцы сосредоточили на «Баррикадах» новую дивизию. Допросив пленных, майор Т. М. Батулин, начальник отделения разведки, с тревогой сообщил, что против нас действует еще одна немецкая пехотная дивизия — 389-я.

Комиссар дивизии Н. И. Титов успокаивает Батулина:

— Пусть тревожится враг, а нам — только радоваться: 305-ю вместе с танками 14-й танковой дивизии как корова языком слизала. Новой дивизии тоже не дадим уйти.

Но пока нам очень тяжело — отбиваем атаки подошедшей 389-й гитлеровской пехотной дивизии. Сломить оборону нашего 344-го полка противник не смог и на исходе третьей недели ноября навалился на полк Печенюка, потеснив его настолько, что штаб дивизии вынужден был занять оборону. Гитлеровцев, приблизившихся к нашему блиндажу-штольне, вместе с бойцами охраны контратаковали и истребили.

Майор Гуняга настойчиво просит разрешить ему сменить командный пункт полка. У него тоже офицеры штаба дерутся бок о бок с рядовыми в считанных метрах от командного пункта. Когда я ночью шел к Гуняге, немецкая граната угодила в траншею. Осколки изодрали мне шинель. Майор видел, как я извлек из кармана гимнастерки порванный осколком партийный билет.

— Нужна нормальная обстановка для работы, а ее нет, — жаловался Гуняга. — Теперь вы сами убедились.


Еще от автора Иван Ильич Людников
Дорога длиною в жизнь

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Смерть империи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


И всегда — человеком…

В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.


Мир мой неуютный: Воспоминания о Юрии Кузнецове

Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 10

«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».


История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 5

«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.


Борис Львович Розинг - основоположник электронного телевидения

Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.


На огненном берегу

В сборнике рассказывается о боевых делах воинов 34-го стрелкового полка 13-й гвардейской стрелковой дивизии, 302-й стрелковой дивизии и 12-й батареи 1087-го (73-го гвардейского) зенитно-артиллерийского полка.


Так сражались чекисты

Сборник раскрывает одну из первых страниц сражения у стен Сталинграда, повествует о героизме и мужестве чекистов, простых советских людей, патриотов нашей любимой Родины, показывает организующую и направляющую роль партии во время обороны города и в ходе великой битвы. Со всем этим знакомят нас воспоминания партийных работников, ветеранов 10-й ордена Ленина стрелковой дивизии войск НКВД, бывших сотрудников Сталинградского областного управления государственной безопасности, а также военных журналистов.


Передовая начиналась в цехе

Это публицистический очерк, основанный на воспоминаниях рабочих, инженерно-технических и партийных работников предприятий о суровых, огненных днях битвы на Волге, когда они, не прекращая трудиться в цехах, с оружием в руках отражали натиск врага.


Самые трудные дни

Сборник очерков и воспоминаний о героических подвигах участников Великой битвы на Волге открывается воспоминаниями Маршала Советского Союза, бывшего командующего 62-й армией В. И. Чуйкова, в которых нашли отражение самые тяжелые дни Сталинградской эпопеи. В книгу вошли также очерки о танкистах, речниках, артиллеристах, военных летчиках, активных участниках битвы.